Безбашенная (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

«Смокиайс» в сочетании со свободной и небрежной укладкой превращают меня в настоящую ведьму.

— Женечка! — пробегая мимо меня Крис подхватывает какую-то коробку и толкает ее по полу к моим ногам. — Это тебе!

— Опять?!

Скоро под мою обувь, подаренную Кристиной, понадобиться отдельная комната!

У нас с ней один размер, и она задаривает меня постоянно тем, что было куплено с горяча и на самом деле ей совсем не нужно. Или тем, что подарили спонсоры показов, магазины…

— Не ворчи потом что половина моих шмоток рассована по твоим шкафам! От кого это? — пробегаюсь я пальчиками по выдавленному на коробке золоченному логотипу.

— От сочувствующих моему шмоточному фрику, детка! — ухмыляется Крис. — Не могу же я запретить мужчинам тратить на меня деньги.

Закатываю глаза, открывая коробку.

— Вау…

Высокие замшевые ботфорты с двойной шнуровкой спереди, в гусарском стиле. Это определенно дополнит образ.

Крис довольно улыбается моему восхищенному выражению лица.

— Я знала, что ты оценишь, детка! Обожаю, когда ты выглядишь броско и дерзко.

Зашнуровав, она натягивает мне на запястья напульсник в виде рваной крупной сетки, делая мой образ еще агрессивнее.

— И еще одна деталь…

Крис обожает играть, как будто я ее кукла и она меня наряжает. А я обожаю, когда Крис кайфует. И всегда позволяю ей это.

Чуть ниже губы она наклеивает мне два маленьких пирамидальных стразика, создавая эффект пирсинга.

— Все обкончаются…

И щипая за попку, чуть ниже ткани шортиков торопит к выходу.

— Целуй Аронова аккуратненько, чтоб он тебя не попортил! — строго наказывает она мне.

— В смысле — Аронова? — притормаживаю я.

— А я не сказала? — как ни в чем не бывало. — Он тоже сегодня будет.

— Ты — сводница! — фыркаю я на нее.

— Ой, перестань. Дело ваше — хотите целуйтесь, хотите «назло маме отмораживайте дальше свои уши».

Мда, теперь всерьёз наше расставание они воспринимать отказываются.

Крис тянет меня за руку вниз по ступенькам.

Возле подъезда — тачка Лёхи с опущенным до конца стеклом на водительской дверце. Мы с Крис, решив постебаться, эротично наклоняемся к раскрытому окну. И наперебой начинаем предлагать, изображая то ли проституток, то ли сутенеров:

— Девочку?

— Мальчика?

— Белочку?

— Зайчика?

— Птичку?

— Рыбку?

— Любые капризы за ваши деньги!

— Вот балбески! — смеется он.

Подставляем ему довольные мордочки с требовательно вытянутыми губами.

По очереди чмокнув нас, он командует:

— Запрыгивайте!

После гардероба Лёха подхватывает нас за талии и мы идем в направлении лестницы в вип-зону.

video="Видео"

/video

— Демченко! — окрикивает его какой-то мужчина, и он, не отпуская нас, медленно разворачивается.

Перед нами незнакомый молодой брюнет лет двадцати пяти. Он протягивает Лёхе руку. С правой стороны Крис, и Демченко, отпустив ее, пожимает руку незнакомцу. Крис прижимается к нему сбоку, обнимая за талию и втыкаясь подбородком в плечо.

— Какие девушки у тебя красивые! — улыбается нам брюнет. — Тебе двух не много?

— В самый раз! — немного ревностно усмехается Лёха, прижимая нас крепче.

— А то бы поделился красотой с коллегами… — подмигивает мне незнакомец.

Потеревшись щекой о голое плечо Лёхи, я прижимаюсь к нему губами в чувственном поцелуе, без слов отшивая его знакомого.

С вызовом улыбаясь Лёха уводит нас, настойчиво подталкивая к лестнице.

Оторвавшись от него, мы с Крис цокаем каблучками наверх.

Вип-зона сегодня переполнена! Обвожу взглядом зал в поисках нашей компании. За дальними диванами.

Обнимая Крис за талию, я веду ее, кайфуя от того, сколько внимание выливается на нашу пару и какими разнообразными кипящими эмоциями обливают нас окружающие. Это как подушка эйфории, давящая в грудь и вынуждающая немного задыхаться словно при падении от встречного потока воздуха.

И синхронно покачивая бедрами мы дефилируем…

Наш диван в форме полукруга, и мужчины, вальяжно развалившись на нем, заняли почти все место. Олег с краю, ко мне спиной. Подхожу, кладу предплечья на спинку дивана. Прямо за ним. И вижу как застывает… как по его коже сзади на шее идут мурашки… Я ловлю это его ощущение — падающего вниз живота удовольствия, и меня тоже сносит от него.

Пипец…

Шибари, значит, да?

Мы выживем?

Закидывая голову, он смотрит мне в глаза.

— Привет, подружка…

— Привет… — вдыхаю глубже его запах, но свой поцелуйный обряд начинаю с другого края. Там Лёха с Крис. Они сегодня мной уже поцелованы. Дальше мой Чеширский. Чмокаю его сзади в скулу, не дотянувшись до губ. Он что-то там веселое болтает. Потом дотягиваюсь до щеки Костика. Он на секунду поворачивается, чмокая меня в краешек губ.

Дальше — Вецкий. Этот обойдется. Но подразнить никто не отменял! И я тискаю его, игриво придушивая. А он уже пьяный… И перехватывая меня за руки резко дергает, втягивая прямо через спинку дивана к себе на колени, под мой возмущенный вопль. Влепив ему парочку затрещин за выходку, я пытаюсь вырваться, но он в азарте стискивает меня сильнее.

— Вецкий! — негромко рявкает на него Олег, со стуком ставя стакан на стол.

— Ревнуешь, Аронов? — подъе*ывает его Вецкий, нахально улыбаясь. — Вы же разбежались!

Все это еще пока в формате баловства, но эмоции вспыхивают нешуточные.

Выкручиваясь, резко кусаю его за бицепс и он, дернувшись, нечаянно впечатывает мне локоть в солнечное сплетение.

И это неожиданно больно!

— Пи**ец… — загибаюсь я, задыхаясь и зажмуриваясь.

Шутки мгновенно заканчиваются — и все замолкают. Олег поднимается.

Вецкий прижимает свою ладонь поверх моей, словно пытаясь обезболить.

— Женька, прости… Не хотел.

Ну я собственно сама нарывалась. И он действительно жести не хотел. Просто поугорать со мной.

— Да ладно…

И я отрицательно качаю головой Олегу — не надо разборок.

Перебравшись через Рината, сажусь рядом с Ароновым. Инстинктивно! Просто потому что мне больно. И уже сев, догоняю это! Чёрт… А это очень сложно контролировать. И не только мне.

— Куда? — кладет он мне руку на живот под топиком.

— В солнечное.

— Идиот…

И мне легче от его руки!!

Тушите свет.

— Иди сюда, подружка, — втягивает он меня к себе на колени.

Его ладонь остается там, где болит.

А какого черта я не сопротивляюсь? Потому что мне больно, и я хочу его рук. Прячу лицо у него на шее. Мне стыдно за эту слабость, да. Ну убейте меня теперь! Подумаешь, посижу на коленях. Я могу и у Кости, и у Чеширского и даже у Лёхи так посидеть. Почему не могу у Аронова?

Потому что это очень эгоистично!

Но он просил не щадить его таким способом, и я обещала.

Удобно, да? — продолжаю жрать я себя.

А смысл?

Никакого. Раз уж я здесь, надо получать удовольствие.

Мы зависаем… Я теряю счет текущим минутам. Хочется просто поспать так. Слышу, как народ шутит, смеется, как чокаются бокалы…

Надо заканчивать это упражнение. Уже ведь ничего не болит. Но я почему-то продолжаю сидеть так. Через какое-то время его пальцы начинают на автомате вырисовывать что-то на моей коже.

— Что ты делаешь? — заглядываю я в его глаза.

— Обезболиваю…

— Да ты пьяный! — тихо смеюсь я.

Улыбаясь, он утвердительно кивает, двигаясь пальцами дальше под ткань. Костяшки его пальцев скользят по нижней полусфере моей груди.

Ай…

— Держи себя в руках, друг! — ухмыляюсь я ему, сбегая к Крис с Лёхой и устраиваясь между ними.

Леха заказывает нам с ней по огромному куску роскошного торта. Четыре слоя, орехи, стекающая пластами сметана, бананы, клубника и все залито толстым слоем шоколада. Обалдеть…

— Нет, Крис! — строго смотрит на нее Олег. — Через месяц у тебя Милан. Отматывай в обратную сторону на размер. Демченко тебя перекармливает. В психиатрии это явление называется — впихнуть невостребованный объем любви.