За что наказывают учеников - Наталья Сергеевна Корнева

было волшебства смены сезонов: круглый год стояла совершенно одинаковая погода, которая делилась на сухой и влажный периоды, длящиеся примерно по полгода каждый. Его светлость мессир Элирий Лестер Лар лениво потянул из-за пояса алый веер и закатил глаза, подумав, что волчонку наверняка понравилось бы тут, в этой невыносимой и нескончаемой жаре. Разогретый точно в печи воздух на вдохе обжигал горло почти так же, как любимый Элиаром вольный ветер Великих степей. Внезапно помрачнев, Красный Феникс сдвинул брови: с тех пор, как, вернувшись из несбывшейся реальности, он принял судьбоносное решение, мысли о Втором ученике постоянно лезли в голову.

Огромное дерево над ними было густо усыпано белыми цветами. Ни единого зеленого листочка: вся крона целиком казалась одним белоснежным облаком. Крупные цветы то и дело срывались с ветвей и, кружась, медленно летели вниз, превращаясь в непрерывную ароматную метель.

Элирий вздохнул. Жизнь хрупка, как эти весенние цветы.

Кажется, они очутились здесь во время влажного периода: воздух был щедро напоен влагой, а сами Леса Колыбели, словно в молоке, утопали в густом тумане. Красный Феникс осторожно повел головой, осматриваясь, но напрасно: уже в двух шагах очертания деревьев смазывались и текли, теряясь в мутной пелене; разглядеть хоть что-то сквозь переплетающиеся белые ленты, остро пахнущие прелой листвой и какими-то неведомыми травами, было, похоже, невозможно.

Однако, к его удивлению, из непроницаемого молочного тумана вдруг послышался задорный смех и звук торопливых шагов… а уже в следующее мгновение на свет вынырнули тонкие и гибкие фигурки в легких полупрозрачных одеяниях. Элирий и глазом не успел моргнуть, как почувствовал, что разгоряченное тело омывают волны неожиданной приятной прохлады: с головы до ног его окатили водой!

О небожители, да что здесь происходит?

— Учитель, прошу, не гневайтесь. — Испуганный Яниэр молниеносно развернулся на месте и припал на одно колено.

В результате шутливого нападения Первый ученик также промок до нитки, но, похоже, это его совсем не обеспокоило. Схватив наставника за руку, Яниэр церемонно поднес ее ко лбу, словно испрашивая благословения и в то же время не давая возможности отреагировать слишком резко. Кажется, Яниэр всерьез опасался, что этой самой рукой Элирий тотчас же выхватит Хвост Феникса и умертвит окативших их водой наглецов на месте, а потому, как и всегда, вмешался вовремя — прежде чем гнев его успел вспыхнуть.

— Простите, ваша светлость, это моя вина. Из-за горестных обстоятельств последних дней я совсем позабыл, что в Лесах Колыбели как раз сейчас проходит фестиваль Чистой Воды, знаменующий открытие сезона дождей и начало нового годового цикла. Целых семь дней здесь принято обливать друг друга прозрачной розовой водой в знак добрых пожеланий на весь грядущий год… здесь, в южных землях, вода имеет особую ценность. Вода здесь — больше, чем вода. Ее не принято растрачивать понапрасну, а потому, если ее расходуют на вас, это многое значит. Прошу, мессир, не примите эту невинную шалость за оскорбление…

Красный Феникс перевел взгляд с коленопреклоненного ученика на троицу ошарашенных и смущенных происходящим юношей и вздохнул, поморщившись от откровенности их чудных нарядов. В таком непристойном виде показаться на глаза верховному жрецу! Неслыханное нарушение этикета… Впрочем, раньше лианхэ и вовсе имели обыкновение разгуливать почти без одежд, чувствуя себя единым целым с первозданной природой. Видимо, за минувшие века в Лесах Колыбели все-таки имело место взаимное проникновение двух культур, и изысканная культура Совершенных оказала благотворное влияние на отринувших блага цивилизации Потерянных.

Тем временем нападавшие с опустевшими кувшинами в руках неловко переминались с ноги на ногу и с любопытством глазели на них обоих. На вид юношам казалось не больше лет, чем самому Элирию в новом воплощении, и, должно быть, про себя они недоумевали, почему могущественный владетель Севера так подобострастно и обходительно обращается к какому-то неизвестному, да еще и их ровеснику. Похоже, они попросту хотели беззлобно подурачиться и вовсе не ожидали наткнуться в тумане на чужаков… а в результате невольно стали свидетелями диковинной сцены. Заслышав из уст Яниэра необычное обращение «Учитель» и сопоставив известные им факты, все трое в ужасе переглянулись и побледнели как полотно, не зная, как следует поступить.

Разобравшись, что к чему, Элирий отнял у Яниэра руку и снисходительно улыбнулся.

— Довольно. — Он жестом прервал неуклюжую попытку юношей пасть ниц. — Ничего страшного не произошло…

«Я чту чужие обычаи», — хотел было великодушно добавить Красный Феникс, но осекся. Нет, это уже излишне: он вовремя вспомнил, что в прежние дни любые традиции покоренных народов по его приказу выкорчевывались, без жалости изводились Карателями подчистую. Народ, не имеющий корней, не имеющий прошлого, гораздо легче перенимал чужеродную культуру Совершенных, естественным образом воспринимая неоспоримое верховенство благословенной небожителями титульной нации. Так многовековое покорение народов Материка проходило менее болезненно: уже через пару поколений они забывали, что когда-то дела обстояли иначе.

Несмотря на всю недопустимость и даже дикость ситуации, Элирий неожиданно развеселился. Как же забавно и по-детски непосредственно! И, в конце концов, в обычае обливаться водой в столь жарком климате и в самом деле нет ничего дурного.

Восхитительная сладковатая влага, прохладнейшая, приятно освежающая в зной, пришлась как нельзя кстати… а одежды его быстро высохнут и будут благоухать розами.

Впечатленный неожиданным происшествием, на какое-то мгновение Элирий словно бы перенесся во дни своей юности, в сияющий Город-Солнце. В садах главного города Лианора одно время пользовались популярностью нарочно замаскированные фонтаны-шутихи: под струи их можно было угодить в самых неожиданных местах, что неизменно вызывало всеобщее оживление и смех. Эти невинные забавы веселили молодых аристократов, создавали игривое настроение и позволяли развеяться, отдохнуть от серьезного, а в особенно жаркие полуденные часы освежали, даря ощущение прохлады. Элирию еще довелось застать те мирные дни, пусть и совсем немного: по мере его взросления ситуация на острове Блаженства мало-помалу усугублялась и в конце концов превратилась в сущий кошмар наяву: всем стало не до милых дурачеств и развлечений.

В некоторых аристократических домах Ром-Белиата также были оборудованы фонтаны-шутихи, но его светлость мессир Элирий Лестер Лар, наместник небожителей на земле, редко оказывал столь высокую честь, чтобы лично посетить чьи-то владения. А если и посещал, никто не позволил бы себе дерзость облить Великого Иерофанта — на время его визитов водные забавы, само собой, прекращались.

А еще… еще это смешное недоразумение вдруг напомнило яркий эпизод одного жаркого лета. Тогда, четыре века назад, он тоже оказался промокшим насквозь, в праздничных шелковых одеждах, хоть и легких, но не предназначавшихся для купания… тогда он выбрался на палубу