Семейное дело - Рекс Тодхантер Стаут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это ложь! – хрипло выдавила мисс Йейтс. – Вы лжете! Он меня ни в чем не обвинял! Он…
– Пф! Мало того что он вас обвинил, он еще и сказал, что располагает уличающими вас доказательствами. Баночкой со смесью, которую вы только что приготовили. Полагаю, что он вас уволил. Возможно, пригрозил, что сообщит в полицию. А вы, должно быть, умоляли его не делать этого, пощадить вас. И продолжали умолять, когда он, отвернувшись от вас, склонился над умывальником. Он не знал и так и не узнал, что вы взяли с его стола тяжелое пресс-папье, которым и оглушили. Потом вы схватили нож и довершили начатое. Вы стали обыскивать кабинет в поисках злополучной баночки, когда услышали шаги.
Сдавленный звук донесся из горла Гвендолин.
– Разумеется, вы перепугались, – продолжал Вулф. – Но шаги были легкие, и вы догадались, что идет женщина. Вы затаились за занавеской с гирей в руке. Когда женщина вошла в кабинет Тингли, вы ударили ее сзади. И вот тогда вас осенило, и вы стерли с рукоятки ножа отпечатки своих пальцев и вложили его в ее руку, после чего…
Возглас ужаса, вырвавшийся у Кэрри Мёрфи, прервал Вулфа. Не сводя глаз с мисс Йейтс, он произнес:
– Вы, разумеется, не собирались валить вину за убийство на мисс Дункан. Полицейские легко обнаружили бы, что мисс Дункан попросту подставлена настоящим убийцей. Однако вас навряд ли заподозрили бы, ведь все знали, что у вас с ней хорошие отношения. Но вас охватила паника, потому что время шло, а вы никак не могли найти баночку. Сейф был открыт, но баночки в нем не было. Однако на полке стояла запертая металлическая коробка. Вы схватили и потрясли ее, и вам показалось по звуку, что баночка там внутри.
– Черт побери! – не сдержался Кремер.
– Во всяком случае, – продолжал Вулф, – вы решили, что это баночка. Коробка была заперта. Искать, чем ее вскрыть, вам было некогда, к тому же, не найдя баночку ни в каком другом месте, вы были убеждены, что больше ей быть негде. И поспешно бежали, воспользовавшись черным ходом, ведь у парадного входа могла стоять машина, кто-то мог дожидаться мисс Дункан. Вы поспешили домой под дождем – тогда уже точно шел дождь – и едва успели поставить зонтик в ванну и переодеться, как пришла мисс Мёрфи.
– Нет! – выкрикнула Кэрри Мёрфи.
Вулф нахмурился:
– Почему нет?
– Потому что она… она…
– Показалась вам спокойной и собранной? Должно быть, да. В организованности мисс Йейтс, конечно, не откажешь, недаром она столько лет управляла работой целой фабрики. – Вулф по-прежнему не отрывал взгляда от мисс Йейтс. – Во время разговора с мисс Мёрфи у вас в голове созрела мысль. Вы решили повернуть беседу таким образом, чтобы ее логическим продолжением стал звонок Тингли, и вам это удалось. Вы позвонили ему домой, а потом, перезвонив в контору, разыграли представление, якобы разговаривая с ним. Замысел был хорош, а ваши последующие действия просто великолепны. Полиции вы не сказали ни слова о разговоре с Тингли, да и мисс Мёрфи по вашей просьбе не стала о нем упоминать. Вы прекрасно понимали, что вас ждет, если мисс Дункан придет в сознание до восьми или в контору заглянет еще кто-нибудь. Вы, правда, решили, что в таком случае выпутаетесь, сказав, что пали жертвой чьей-то имитации. В противном же случае ваша версия осталась бы в силе, да и мисс Мёрфи как свидетель вашего разговора с Тингли подтвердила бы ее.
Кремер нетерпеливо хрюкнул и заерзал на кресле.
– Я уже заканчиваю, – сказал Вулф. – В присутствии мисс Мёрфи вы не могли открыть коробку. А потом приехали полицейские. Вам, должно быть, пришлось несладко. При первой же возможности вы взломали коробку, и я могу только догадываться, насколько велико было ваше разочарование, когда вы убедились, что баночки в ней нет. В коробке лежали только детские туфельки и конверт! Вы попали в переплет и от страха совершили глупую ошибку. Ясно, что вам не хотелось оставлять у себя коробку, что вы должны были от нее избавиться, но почему, черт возьми, вам взбрело в голову отправить ее инспектору Кремеру?! Почему было просто не выбросить ее в реку? Думаю, что, прочитав содержимое конверта, вы решили, что полиция заподозрит в убийстве Филипа и Гатри Джадда. Тут вы сами себя посадили в лужу. Вместо того чтобы навести подозрение на Филипа и Джадда, вы своим поступком отмели их. Поскольку совершенно очевидно: будь они повинны в убийстве, стали бы отправлять коробку в полицию? Следовательно, это сделал кто-то другой.
Гвендолин Йейтс сидела, словно воды в рот набрав. Она смотрела прямо перед собой и даже не пыталась жестикулировать или кричать о том, что Вулф лжет. Словом, держалась с достоинством.
– Но сейчас вы, разумеется, собрались с мыслями, – продолжал Вулф, в голосе которого прозвучало уважение. – Вы уже поняли, что я не в состоянии доказать ничего из сказанного. Я не могу доказать, что именно сказал вам Тингли, как не в состоянии установить точное время вашего возвращения домой или то, что именно вы отправили коробку в полицию, мистеру Кремеру. Я даже не могу доказать, что в восемь вечера в кабинете Тингли не было никого, кто мог бы сымитировать его голос. Словом, я не могу доказать ничего… Кроме одного. – Он отодвинул кресло, извлек что-то из ящика стола, обогнув стол, подошел к Кэрри Мёрфи и предъявил ей какой-то предмет. – Пожалуйста, посмотрите внимательно, мисс Мёрфи. Как вы видите, это баночка, заполненная на две трети. На маленькой белой этикетке карандашом выведено: «четырнадцать, дефис, одиннадцать, дефис, и краткое». Говорит ли это вам о чем-нибудь? Означает ли «и краткое» Йейтс? Посмотрите…
Но Кэрри не успела даже рта раскрыть, как мисс Йейтс, сидевшая в восьми футах от нее, молнией метнулась с кресла и, желая вырвать из руки Вулфа баночку, едва не выколола ему глаз. Вулф попытался было схватить ее за руку, но промахнулся, однако ближайший к Гвендолин сыщик успел подскочить сзади и заломил ей руки за
