"Я" - Константин Щемелинин

Пространство возле нас вспухает несколькими точками — это вражеские крейсера идут по нашему следу — они вот-вот появятся, и мы их увидим.

Корабли противника начинают появляться ото всюду, их много, очень много — скоро они будут стрелять, но наши расчеты закончены, и мы уносимся к ближайшей спасительной системе из двух тесных звезд, одна из которых — небольшой красный карлик, а другая — белый, и в этой двойной системе происходит процесс перетекания массы с одной звезды на другую. Я специально выбрал эти звезды, потому что возле них можно легко запутать следы.

Обе звезды имеют суммарную массу порядка солнечной, а размер всей двойной системы немногим меньше диаметра Солнца. Белый карлик вращается вокруг красного со скоростью в сотни километров в секунду с периодом вращения около пяти часов.

Красный карлик имеет грушевидную форму. Вещество, истекающее с его «носика», навивается спиралями на магнитосферу белого карлика, образуя вокруг него аккреционный диск. Когда вещество диска выпадает на поверхность белого карлика, то на плотном несжимаемом ядре белого карлика образуется слой еще не перегоревшего ядерного горючего. С течением времени этот слой увеличивается до тех пор, пока температура и давление не станут достаточными для возникновения ядерных реакций, и тогда этот слой взрывается. Вещество приобретает скорость более тысячи километров в секунду и разлетается во все стороны, что и наблюдается как вспышка новой звезды.

Такой процесс перетекания вещества и дает вблизи этой пары звезд очень сложное распределение вещества и излучения, именно поэтому исходные данные для моего прыжка не будут совпадать с исходными данными у моих преследователей, и, естественно, что после него я окажусь в одном месте, а они — в другом. Самое главное, чтобы ни один вражеский корабль не присутствовал вблизи точки моего прыжка, в противном случае он может записать мои начальные данные, однако космос вокруг нас чист.

Для надежности я выстрелил в сторону, а затем мы прыгнули. От основной группы противника наш корабль наверняка оторвался, однако, может быть, кому-нибудь из них повезет, и он вдруг случайно выпрыгнет возле нас… — такую возможность исключать нельзя, но я не чувствую в себе сил для дальнейшего риска, поэтому приказываю проложить курс на ближайшую базу. Там, на базе, нас, во-первых, прикроют от погони, а во-вторых, мы узнаем — попали ли мы, и куда именно мы попали.

Глава 7.

Битвы между звезд.

Мы успешно достигли одной из наших планетарных систем. Военная база здесь была небольшая; поэтому в космосе возле нее находилась соответствующая охранная группировка наших кораблей. Такие сторожевые группировки есть у каждой населенной системы в Галактике. Не задерживаясь, мы доложили о себе командованию, и пролетев сквозь строй кораблей, заскользили дальше.

Я объявил отбой боевой тревоги. Мне нужно было проанализировать сложившуюся ситуацию, поэтому я, не сходя с боевого поста на капитанском мостике и не вставая с кресла, открыл обсуждение:

— Мы должны научиться уходить от погони на строго научной основе, — начал я. — Обычному кораблю такое умение ни к чему: он сражается в составе больших групп и сражается, в основном, против столь же крупных соединений вражеских кораблей, а у нас уже трижды получилось атаковать планетарную систему и успешно уйти от погони, поэтому командование прикажет нам действовать в том же ключе и дальше: а именно, мы будем нападать на планеты, и поэтому бой с крейсерами противника принципиально не должен входить в наши планы. Оказаться в расчетной точке для следующего выстрела несложно: штурман у нас хороший; быстро нанести удар мы успеем — куда-нибудь энергия да уйдет, точность выстрела я беру на себя, а вот возможность самого выстрела и отход после атаки представляются мне наиболее трудной частью операции, поэтому нам жизненно необходимо проанализировать наиболее перспективные космические объекты, используя которые мы сможем даже без поддержки со стороны кораблей нашего флота, сравнительно легко отрываться от преследователей. Обсуждение начнем с самого простого, с черных дыр.

— Обыкновенная черная дыра обладает гигантским полем тяготения, — сказал один из пилотов, — это поле достаточно стабильно, вот почему движение около такой звезды трудностей не представляет. Единственное, что можно сделать, это, как обычно, выстрелить вблизи нее основным оружием, надеясь на то, что некоторые из наших преследователей выпрыгнут слишком близко к ней и будут затянуты внутрь ее гравитационным полем и затем, попав за горизонт событий, никогда не вернутся оттуда.

— Но ведь основная масса преследователей не пострадает, — вступил в разговор штурман, — одиночная черная дыра, как и одиночная нейтронная звезда или же белый карлик, — вообще говоря, любая одиночная звезда без массивных планет или же без звезды-спутника обладает достаточно стабильным распределением массы и энергии в пространстве и это распределение можно легко узнать из давно уже сделанных и проверенных звездных карт. Одиночный космический объект нам не подходит, — подытожил он. — Нам нужен периодический процесс, желательно не взрывного характера, а такие процессы идут у двойных звезд.

— А что, — обдумав эту мысль, сказал я, — если рассмотреть рентгеновский пульсар? Это система, состоящая из двух звезд, в которой идет процесс обмена массой, и плазма с обычной звезды перетекает на нейтронную, но непосредственно на звезду вещество не попадает, так как этому препятствует очень сильное магнитное поле нейтронной звезды. В дальнейшем плазма получает возможность поступать в магнитосферу и по силовым линиям скатывается на магнитные полюса звезды. Там вещество ударяется о твердую поверхность нейтронной звезды со скоростью, достигающей одной трети скорости света и разогревается до температуры в несколько миллиардов градусов, в результате чего звезда излучает с обоих магнитных полюсов два потока рентгеновских лучей, которые вращаются вместе со звездой, как два гигантских прожектора. В непосредственной близости от такого монстра нам делать нечего, тем более, учитывая его исполинское магнитное поле, а вот чуть дальше от него мы получим то, что хотим: период вращения пучков излучения обычно составляет более ста секунд, а это значит, что каждые несколько минут распределение вещества и энергии в системе будет резко меняться — как гигантской метлой пульсар сотрет все следы нашего прыжка, а если мы еще и выстрелим перед ним — тогда ищи-свищи ветра в поле!

— Отличная мысль! — одобрил второй пилот, а потом на мгновение глянув на свои приборы, продолжил, — и главное для нас — это не попасть в пучок излучения.

— А что, если вместо рентгеновского пульсара рассмотреть рентгеновский барстер? — предложил первый пилот. — И пусть в нем идут взрывные процессы, но он, по моему мнению, не настолько опасен как пульсар, который мне совсем не нравится: пульсар вращается исключительно быстро, притом что его светимость может быть как у тысяч и даже сотен тысяч Солнц — малейшая ошибка или же неточность — и всем конец — звездолет разорвет на куски!

У барстера же напряженность магнитного поля в десятки тысяч раз меньше, чем у рентгеновского пульсара, поэтому процесс обмена массой в такой двойной системе протекает аналогично процессам, в результате который взрываются новые звезды, только вместо белого карлика там находится нейтронная звезда: то же самое вещество, та же самая плазма с нормальной звезды — с обычного с красного карлика — постепенно перетекает на нейтронную. Когда температура и плотность гелия на поверхности звезды достигнут определенных критических значений, тогда произойдет термоядерный взрыв. Время между взрывами новых звезд велико, достигая сотен лет, а в данном случае период равен нескольким часам: все дело в том, что площадь поверхности нейтронной звезды в миллион раз меньше площади поверхности белого карлика, поэтому температура и плотность, необходимые для термоядерного взрыва в этом случае достигаются гораздо раньше, и сам взрыв получается гораздо слабее — со светимостью примерно в несколько десятков тысяч Солнц. Нам нужно просто рассчитать минимальное расстояние, меньше которого к двойной приближаться нельзя, — и все будет в порядке: как и рентгеновский пульсар, вспышка барстера вычистит космос ото всех следов нашего пребывания, дав нам возможность спокойно прыгнуть и оторваться от преследования.

— Итак, мы нашли еще и барстеры. Поздравляю, — похвалил их я. — Первый и второй пилоты, выполните необходимые расчеты, а мы со штурманом тем временем поищем такие объекты в районе боевых действий, — приказал я.

Мы, конечно же, все хорошо продумали, но и наши враги тоже будут думать; кроме того, не следует забывать, что кто-нибудь другой раньше нас может сделать нечто подобное, а это будет означать, что противник подготовится и поставит заградительные отряды возле всех этих двойных. И неважно, кто первым применит технологию отрыва от погони с использованием двойных звезд: мы или они, а важно то, что рано или поздно мы столкнемся с неприятелем как раз там, где будем надеяться на спасение. Вряд ли мы выпрыгнем близко к ним, как раз под выстрел вражеских крейсеров — космос велик, и им для этого должно очень хорошо повезти, но то, что в конце концов свои корабли неприятель расставит так, чтобы мы мы ни в коем случае не оторвались от погони — это яснее ясного; таким образом, мы будем принужден прыгать наугад — и это все, что нам останется. Но самый лучший вариант — это согласовать свои действия с командованием для того, чтобы оно постаралось поставить вспомогательные отряды ко всем этим космическим объектам, и чтобы ради нашего спасения бойцы удерживали их от захвата противником, однако, как мне думается, пока что это нереально: ради одного корабля руководство делать ничего такого не будет — только если поставить технологию атак на планеты на поток, тогда это станет вполне возможным, но, как мне кажется, у такой технологии есть один принципиальный недостаток — она не гарантирует успеха (иначе почему за более чем два месяца войны всего лишь несколько экипажей смогли сделать нечто подобное?), и поэтому, скорее всего, подытоживая все вышесказанное, пока мы должны будем рассчитывать исключительно на свои силы. Но события, предоставленные сами себе, имеют тенденцию развиваться от плохого к еще более худшему, поэтому нам надо рассчитывать именно на худшее потому, что если вдруг у нас получится лучший результат, то мы будем радоваться ему, ну а если же нам не повезет, то мы будем готовы к этому!