Диктатор - CMD
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С "накрыть на стол" все было посложнее. Если воду еще можно "нацедить" с помощью акваменти, то пищу, как ни крути, так просто не получить. Гадкий закон Гампа и здравый смысл. Но еду на ужин Хвост обещал предоставить в каком-то большом зале. Осталось только сходить и принести. Сделать это, после длительной паузы, повисшей за вопросом "кто пойдет?", вызвался я сам, отчего все парни дружно с облегчением выдохнули. Топать знакомиться с Упивающимися почему-то никто из них не пожелал.
"Мне только лучше. Посредничество — великое изобретение человечества!"
Найти местный "большой зал" — просто обычную комнату, чуть побольше размерами, чем остальные, и в силу этого приспособленную под совместный прием пищи — особого труда не составило. Эхо попойки гуляло по всему коридору. Зайдя внутрь, я обнаружил ломящиеся от блюд столы. Изобилие у Хвоста получилось (и как он это только смог?) под стать лучшим хогвартским пирам. За столами вовсю веселились новообращенные Упивающиеся вместе со своими командирами. Ни Хвоста, ни "старичков", ни, тем более, Волдеморта здесь не было. Наверное, именно этим можно объяснить особо высокий градус веселья, от которого самая слабая часть уже лежала лицами в тарелках или на полу между скамей.
Можно как угодно презрительно относиться ко всем любителям отрешиться от мира с помощью той или иной отравы, можно вести сколь угодно здоровый и праведный образ жизни, но застолье с выпивкой — это как раз та самая возможность, которые так редко со своего барского плеча отсыпает судьба. И отказываться от нее — не просто глупость, а настоящее преступление. Да, обертка у этой возможности не особо для меня привлекательная, но я терпел и намного более неприятные вещи, чем грустные, на трезвую-то голову, застолья с изрядно выпившими собеседниками. Да и забыть тот факт, что именно вот с этими людьми мне и придется работать как минимум два года, а завтра — и вовсе идти вместе в бой, было бы весьма неразумно. Оставалось жалеть только о том, что безопасно напиться, учитывая все мои предзнания и обеты, я мог себе позволить только с зеркалом. Причем — не сквозным.
В общем, переломив себя, я для начала тихонько присел с краешку стола. Ничего большего, чем небрежный взгляд, я не удостоился. Потом, планомерно утаптывая поглубже гордыню и чувство собственного достоинства, я понемногу начал поддакивать хвастовству и подхихикивать шуткам. На меня обратили благожелательное внимание. "Молодой с понятием" — желанный гость для тех, кому не перед кем похвалиться. Минут через двадцать разговор удачно перескочил на школьные годы, и я, как признанный уже вполне полноправным участником торжества, смог задать свой вопрос:
— Скажите, мистер Портер, а почему вы так… э-э-эм, чем мистер Снейп завоевал такое ваше уважение?
Над столом повисла тяжелая тишина.
— Вы, все, которые сейчас учитесь, даже представить себе не можете, в какое счастливое время живете. Доброе. Спокойное. А в наши годы… — хрипло проговорил Портер и приложился к кубку, чтобы запить комок в горле.
— Угу, — поддакнул кто-то, — в наше время все было совсем не так.
— В наше время, — раздался голос с другой стороны стола, — никто не мог гарантировать ученику уверенности в завтрашнем дне.
— Здоровья.
— Жизни!
— Краем уха слышал, — продолжил Портер, — рассказы о том, как борзо сейчас себя ведет в Хогвартсе младший Малфой. Так вот, можешь мне поверить на слово, году этак в восемьдесят втором — восемьдесят третьем его бы с воткнутой в задницу по самые гланды палкой утопили в туалете!
— И хорошо если только один раз! — нервно хохотнул его сосед. И на мои вопросительно поднятые брови пояснил: — Мадам Помфри всегда была отличным колдомедиком.
— Может вернуть практически с того света!
— Но это имеет и отрицательную сторону. После выхода за порог Больничного крыла неудачника можно пытать снова и снова…
— Давайте, за тех, с кем мы рано или поздно опять встретимся, — поднял кубок Уилкинс.
Помянув погибших — даже я чисто символически налил себе в чью-то пустую кружку, — Упивающиеся продолжили мое просвещение.
— Неужели ты веришь, что "победившие светлые", — выделил Портер особым презрением в голосе, — не станут отыгрываться на детях тех, кто нагнал на них столько ужаса? И если не лично, то как минимум руками своих детишек, чтоб они все подохли!
— А родители, ийк! Ой! Да наши родители, ийк!
— Отлично повеселились!
— Но даже они старались, по возможности, не трогать детей. И эти вот… Как же эта глупость называется? А! Вспомнил! Милосердие! Эти вот милосердно пощаженные детишки день за днем надрыгивились — или надругивались? а, не важно! — вот они-то с полной отдачей мстили нам за свой страх!
— И как мстили!
— Как Малфой себя ведет, ты знаешь. А теперь представь себе целый Хогвартс Малфоев! И все они травят одних только детей Упивающихся.
— И весь Слизерин!
— Даже хаффлпаффцы!
— Даже деканы были против нас!
— Но и Макгонагалл, и Флитвик, и Спраут снимают баллы со всех… — вступился было я за нормальных преподов, но тут же был перебит.
— О, да! Коне-е-ечно. Вот только за неправильный ответ они со всех снимут балл, а со слизеринца — два. Назначат своим эссе в два фута, а слизеринцу — в три.
— Одним отработку у Филча, Хагрида или Спраут…
— Навоз драконий руками таскать!
— …А другим — где-нибудь в библиотеке за книгой.
— Вроде бы мелочь, вроде бы совсем незаметно, но когда это происходит постоянно…
— И от всех…
— И только нам!
"Хм… А ведь и со мной что-то такое было, когда я решил не прогибаться под Дамблдора", — припомнил я конфликт из-за копирования книг из библиотеки Основателей.
— Не говоря уже о том, что одно время назначались наказания не каждому, а на сторону конфликта!
— Как это? — удивился я.
— А так! Десять отработок в сумме тем, и десять — другим. Делите сами как хотите!
— А на нас всегда нападали скопом, поэтому в итоге им на каждого влетало меньше, чем нам!
— Да это бред! — неверяще воскликнул я.
— Не, не бред. "Коллективная ответственность" называется. Совесть хотели воспитать…
— И честность. Дескать,
