Триптих. Знамение. - Ирина Мира

- Я простила его на правах последней из рода Бъюкеров. На правах родной сестры Нала Бъюкера. Пока я была йараем, я не могла воспользоваться этим правом, потому, что не была жива. Когда демиург изгнал меня, я смогла простить Ардала. Демиург больше не пытался мне помешать, хоть и мог.

- Зачем ему было тебе мешать?

- Такого закона нет, но теоретически считается, что проклятье... не может... снять тот..., кто его наложил.

- То есть? ты прокляла его?

Адэль посмотрела Стивену прямо в глаза. Раньше он не замечал, каким холодным и одновременно величественным может быть её взгляд. Сейчас, зная о ней так много нового, Стивен смотрел на Адэль совсем по-другому.

- Да. За несколько дней до встречи с тобой, некая сила, не уверена точно, чья именно, вернула меня на пятьсот двадцать пять лет назад, и показала последний день Великой войны. Тот самый день, когда это произошло, - Адэль посмотрела на друзей и решила рассказать им всё с самого начала, - Нал умер, когда мне было пять. Через девять лет, я ушла из дома, чтобы найти человека, который это сделал. У меня было ещё два брата, но Нал... Его я любила больше всех. Даже больше родителей. Наверно потому, что он один видел во мне обычного ребёнка, а не обузу, которую надо кормить, когда кругом идет война и не удачную партию для какого-нибудь вельможи. Из того дня, когда он умер, я помнила мало: только его тело, обмякшие руки и человека в красивых доспехах, с синим гербом Гарона и изображением королевских регалий на накидке. Я не запомнила лица того, кто убил Нала. Только эти доспехи и были моим ориентиром много лет. Они были отмечены личным гербом короля, я не сомневалась, что найду их владельца. В храме Богов-создателей, я поклялась, что отомщу за Нала. Через три года тщетных поисков, я попала в лагерь врага. Оттуда меня вытащил мужчина. Он назвался Уильямом и сказал, что служил королю, но заговор при дворе запятнал его репутацию и его приговорили к казни за измену правящей короне. После этого он смог бежать и стал свободным, но продолжил сражаться за короля, устаивая налеты на вражеские лагеря, с небольшим отрядом верных ему людей. Я осталась с ним, полагая, что рано или поздно он, возможно, приведет меня к убийце Нала. Тогда мне было семнадцать. Меньше чем через год совместных странствий, он предложил мне, по окончании войны, стать его женой, - Адэль едва заметно улыбнулась уголками губ и покраснела, - Я любила его. В день моего двадцатилетия, я, он и все его люди, попали в западню. Мы потеряли друг друга. Я видела только, как на него обрушился удар меча. Потом меня чем-то ударили, и очнулась я уже в повозке в окружение наемников из армии Независимых земель. Меня и других пленных, собирались переправить на Восточный континент и продать в рабство. В торговом порту Киле, вражеский отряд разгромила небольшая группа солдат короля. Пленных освободили и отвезли в поместье лорда Миарката, ближайшее: они были очень плохи, сами никуда бы не добрались, а графства и герцогства были последними рубежами в надежде на победу Гарона над Независимыми землями и Союзом. Там были и врачи, и еда, и всё... Предводителем, спасшего нас, отряда, был лорд Брендон Эйвери, герцог Баррена. Те, кто мог остаться с ним и сражаться, остались. И я среди них. Мы отправились в герцогство Баррен, что граничило на востоке с Кирией и Арлуа - одними из сильнейших стран Независимых земель и как могли, удерживали границы. Правда больше оружие в руки я не брала, да и боец из меня всегда был слишком заурядный, чтобы продолжать сражаться оружием. Я готовила для отряда, стирала одежду вместе с другими женщинами. Потом Брендон и его отряд вернулись в его главную резиденцию, в замок Ладрен, готовиться к обороне. Ходили слухи, что независимцы хотят нанести удар именно там. Замок после месяцев осады так и не взяли и именно благодаря этому не пал весь Гарон, герцогство Ладрен удержало восточную сухопутную границу с Независимыми землями.

Мы провели там почти два года, а ситуация за это время резко переломилась в сторону Гарона. Почти вся армия Независимых земель была согнана на Инисово поле в Сарлакасе. Оставался последний удар, последнее сражение.

Брендон попросил моей руки. Я согласилась.

- Ты была замужем? - протянул Стивен.

- Была. А ты... женат?

- Был, - безразлично ответил Стивен, опустил голову и спешно вернул тему к рассказу Адэль, - Так что там было потом?

- Я была обязана Брендону жизнью и свободой. Отказать ему, значило бы оскорбить его честь и его чувства, а он этого совсем не заслуживал. К тому же выбор у меня всё равно был не велик: тот, за кого я хотела выйти замуж всем сердцем и душой, был наверняка мертв, а герцог был на редкость хорошим человеком, добрым и порядочным. Я испытывала к нему очень теплые чувства, и часто жалела, что эти чувства не могут быть глубже. Всё шло к лучшему: Гарон почти одержал победу, я была почти счастлива.

Для меня всё переменилось примерно за месяц до того дня, который сейчас называют "последним днём Великой войны". Я сидела у окна, и увидела Брендона. Он разговаривал с человеком, одетым в доспехи, которые я видела семнадцать лет назад на убийце Нала. Я побежала во двор, но не успела. Этот человек сел на коня и уехал. Когда я спросила у Брендона, кто это был, он сказал, что это Ардал Салтас - командир кавалерии Гарона, талантливейший стратег, на которого возлагают самую большую надежду в последней битве. Я бросилась в конюшню, взяла лошадь, и погналась за призрачной надеждой на отмщение. Брендона я с того дня больше не видела. Я... бросила его ради старой ненависти, нужной только мне одной. Я даже не попрощалась с ним. Убийца Нала не знал, что я следую за ним, но он двигался так быстро, так спешил. Я никак не могла догнать его. Ни у меня, ни у лошадей, просто не хватало на это сил. Через месяц, погоня привела меня на Инисово поле, где спустя несколько часов, остатки армий Гарона и Независимых земель, сошлись в последней битве. Я не успела найти убийцу до битвы и признаться рада этому. Представить не могу, чтобы бы было, если бы я убила командующего кавалерией прямо перед сражением. Мне пришлось участвовать в сражении, хотя, признаться, я больше бегала по полю в поисках Ардала, чем сражалась. На поле битвы я встретила старого друга, он сказал, что Уильям, мой Уильям, жив. Что, он, бьется. Я пыталась отыскать и его, и убийцу Нала. Много часов прошло, прежде чем выжившие закричали 'Победа. Слава Гарону!'. Инисово поле всё было устлано трупами. И тут я увидела бегущего человека в тех самых доспехах. Я, наконец, смогла догнать его и совсем забыла про Уильяма, который спас мне жизнь и которого я столько лет любила, а ведь он мог быть среди мертвых. Мы долго бились, с убийцей Нала. Воин из меня, как я уже сказала, заурядный и не самый умелый, не представляю, как он не убил меня с первого же удара, - Адэль запнулась, по её телу пробежала дрожь, - Мне оставалось только одно движение, чтобы убить его. А вместо этого я велела ему снять шлем, как будто почувствовала что-то... Это был Ардал Салтас, человек, против которого много лет назад выдвинули нелепое обвинение в измене и казнили бы, если бы он не сумел бежать. Ему пришлось выдумать себе новое имя, скрываться от преследования и при этом продолжать бороться за свою страну. Перед последней битвой его вернули и простили, потому, что только он знал, как победить. Для меня его звали просто Уильям Грэй. Я не могла убить его. Тогда я по глупости прокляла его и отпустила. Потом только я поняла, что совершила ошибку. Поняла, что Нал бы простил, не захотел бы, чтоб я выбирала. Я собралась догнать Ардала, снять проклятье. Я не успела. Не успела потому, что умерла.