Способы действия - Ган Брук

Аннели внимательнее осмотрела большой пакет, а потом вытащила листочек бумаги, по которому бегло пробежалась глазами, надеясь на разъяснения. Пакет пришел действительно от частного детектива, который объяснил, что полиция обнаружила эти письма среди вещей Тревора Уайта.

Дрожащими руками Аннели развязала тесемку и открыла первое письмо, которое было написано всего через неделю после того, как отец их бросил.

Дорогой Стюарт, прежде всего, я надеюсь, что твоя поездка на юг удалась, и ты чувствуешь себя лучше.

Ты был таким расстроенным, когда ушел, и я рада, что Анни не было дома, и она этого не видела. Она обожает тебя, и увидеть своего отца в таком настроении было бы для такого ребенка, как она, чересчур болезненно.

То, что я могу писать тебе только на почтовый ящик, вызывает тревогу. Как тогда я отыщу тебя, если что-то стрясется со мной или Анни? Есть ли у тебя номер телефона, по которому я смогу позвонить? Пожалуйста, дай мне знать.

Анни спрашивает о тебе каждый день, когда приходит из школы домой. Тяжко ей говорить, что я не знаю, когда ты вернешься.

Пожалуйста, напиши в скорости, Стюарт. Мы скучаем по тебе, и я уверена, мы сможем все наладить, если ты только дашь мне и Анни еще один шанс.

Твоя любящая жена, Анна.

Проблески надежды в первом письме Анны уменьшались с каждым письмом, которые читала Аннели. Анна писала своему мужу более трех лет - сначала каждую неделю, а затем каждый месяц.

Душераздирающие предложения о том, как Аннели перестала спрашивать об отце через какое-то время, и как одиноко Анна чувствовала себя в надежде, что ее муж с ней свяжется. Тон ее последних шести писем стал смиренным и возмущенным. После того, как он пропустил три дня рождения и четыре Рождества, Анна написала последнее письмо в канун Нового, 1981 Года.

Стюарт, Анни исполнилось уже десять лет. Ты позабыл о ее последних трех днях рождения. Никаких подарков на Рождество... ты даже открытки не соизволил прислать.

Если бы ты видел, как она сидит рядом с телефоном, вся приодетая, и не обращает внимания на ее друзей, которых я пригласила на праздник, как она просто ждет, боясь пропустить твой звонок... а ты так, конечно, никогда и не звонил.

Ты так меня разозлил и, положа руку на сердце, признаюсь, что я ненавижу тебя за то, как ты обращаешься с ней. Мне все равно, как ты поступил со мной. Я взрослая женщина, которая может о себе позаботиться. Но она еще совсем дитя...

В этом месте ничего нельзя было прочесть, вероятно, из-за слез ее матери. ...не напишу больше.

Ты не проявлялся в течение трех лет, и ты более не член нашей семьи. Мы не ждем от тебя вестей. И если ты решишь вернуться в Чикаго, знай вот что, тебе здесь не рады.

Анна.

Аннели откинулась на спинку стула, ее глаза были полны слез, а живот связало в тугой узел. В конце концов, Анна возненавидела ее отца.

Кто мог бы ее за это осудить? Как я хотела и надеялась, что он вернется. Каждый день, в течение первого года, я ждала, что он позвонит. Когда он этого не сделал, когда мама, наконец, перестала обнадеживать меня, я все еще надеялась, что он появится. Если не в этот день, тогда на следующий день рождения, на следующее Рождество...

Аннели вспомнила свои надежды, что он вернется и восстановит их маленькую семью.

Не знаю, почему я надеялась на это так долго. Он едва интересовался мной первые семь лет моей жизни. Мама же любила меня всей душой, но оглядываясь назад, я понимаю, что в лучшем случае он меня лишь терпел. И даже в маме, в конце концов, что-то сломалось.

Читая эти письма, она увидела ту сторону своей матери, которая была присуща каждому человеку, и это ее утешило. Она вздрогнула, когда зазвонил телефон. Она уронила последнее письмо, потянувшись к трубке.

- Петерсон.

- Привет, любимая. Чем занимаешься?

Услышав знакомый хрипловатый голос, Аннели заплакала, и слезы покатились вниз по ее щекам.

- О, Кэролин...

- Что случилось?

- Ничего... Я получила посылку по почте. Старые письма моей матери к отцу, и я только что прочла несколько.

- О, Анни. Я думала, она не знала, где он жил.

- Она и не знала. Скорее всего, он оставил ей вместо адреса номер почтового ящика. Как я могу судить из ее писем, он ни разу не ответил.

- Черт.

Это проклятие эхом отозвалось в Аннели.

- Как идут дела сегодня? - спросила она, желая сменить тему.

- Отлично. Мы закончили первые сцены, и в конце этой недели  начнем репетиции в студии.

- С какой сцены вы начали?

- С той, где Мэддокс появляется в квартире Эрики, требуя объяснений, почему ее напарница ведет себя так странно.

- Это та сцена, которая и приведет их к встрече в офисе. Ты нервничаешь по поводу того, чтобы пройти ее с Хелен?

- Да не сказала бы. Думаю, хорошо, что мы снимаем ее первой. Как ни странно, мы с Хелен становимся друзьями. Боюсь, что мы будем хихикать в процессе, если мы так с ней сблизились, и неважно насколько мы опытные актрисы. Нам нужно удержать между собой напряжение как можно дольше.

- Может быть, ты и права. Как настрой у Хелен?

- Как ни странно, она рассказала мне о своей, вполне невинной, встрече с другой женщиной. Это было давным-давно, и так ни к чему и не привело, но она подумала, что будет черпать вдохновение оттуда, когда мы будем играть любовные сцены. Я не сказала ей, но думаю, что она догадывается, что у меня есть много откуда черпать вдохновение.

Аннели рассмеялась.

- Да ты несносна!

- Нет, ты имеешь в виду, что я хороша в том, чтобы быть несносной, - в ​​голосе Кэролин слышалась улыбка. - Я должна идти, родная. Ты в порядке насчет писем?

- Теперь да. Слушай, я принесу их домой сегодня вечером. Ты почитаешь их вместе со мной? Мне нужно поговорить о том, что там написано. Или, возможно, мы должны подождать, так как у нас дома будет Джема.

- Мы можем прочесть их в постели перед сном. Нет оснований ждать, иначе они камнем будут висеть у тебя на шее.

Аннели с облегчением вздохнула.

- Замечательная идея. Тогда до встречи в постели.

Повесив трубку, Аннели почувствовала, как волнение покинуло ее, по крайней мере, в настоящий момент. Ее мысли переместились на Кэролин. Ее голос звучал так, как будто она была немного под стрессом, но это обычное дело в начале новой работы.

Слава богу, Кэролин не слишком беспокоится о любовной сцене. Что если бы я стала ревновать, что она будет почти голой с другой женщиной на протяжении нескольких сцен? Теперь-то я знаю, как Кэролин и Хелен планирую подойти к этим эпизодам, и мне, конечно, не о чем волноваться.

Покачав головой, Аннели взглянула на часы и поняла, что Джема, должно быть, уже добралась до ее квартиры. Она набрала свой домашний номер.

- Квартира Петерсон.

- А это сама Петерсон. Как твой полет?

- Скоротечный и беспокойный. Попыталась работать в самолете, но трясло так сильно, что думаю я понаоставляла вмятин на своем лэптопе. Все что я могла сделать, так это вцепиться в него.

- Ты трудилась прямо в самолете, Джема? Разве не предполагается, что ты в отпуске?

- Боюсь, что-то типа того. Я только что получила две рукописи, и им требуется мое мнение до конца недели. Одна работа действительно многообещающая, другая… ну, скажем так, я пока не до конца разобралась.

- Интригующе в любом случае. Если тебе нужно другое мнение, просто дай мне знать.

- Конечно. Кстати, когда ты объявишься дома? Я готовлю.

Аннели усмехнулась. Кулинарные таланты Джемы были одним из ее самых больших секретов.

- Звучит замечательно. Я буду дома около шести... Кэролин, чуть позже.

- Хорошо, тогда буду знать, к какому часу поспеть. Я сбегаю в продуктовый магазин, мимо которого я проходила в квартале отсюда. Он выглядел многообещающе.

- У Марко? У них есть все, что тебе могло бы понадобиться. В особенности в  отделе морепродуктов.

- Это что, просьба?

- Ну, ты же знаешь, что я люблю любые морепродукты.

- Как ты смотришь на запеченного лобстера и салат?

- Восхитительно! Тогда до встречи в 6 часов.

- Я буду единственной, на ком будет надет передник.

Повесив трубку, Аннели постаралась представить своего Главного редактора в переднике. Джема наводила ужас на многих, поскольку не выносила дураков и не скрывала этого. Возможно, если бы они увидели ее в переднике и колпаке шеф-повара, то их мнение бы о ней круто изменилось. После двух телефонных звонков ее настроение значительно улучшилось, и Аннели сложила письма матери обратно в конверт. Шаг за шагом, она с этим справится.

***

Из приготовленной Джемой еды не осталось ни крошки. Кэролин бросила взгляд вниз на свой округлившийся живот, размышляя над тем, сможет ли она подобрать одежду, в которой можно было бы отправиться на работу. Они собирались начать съемки на день раньше планируемого.