Лучший приключенческий детектив - Аврамов Иван Федорович

«Ах, вот у кого старый плут умыкнул витиеватое словечко», — подумал Боб.

— Не слишком ли много совпадений, друзья мои? — с торжествующей улыбкой обратился к клиентам своего агентства Пушкиндт.

— Да, — согласилась Анна, — но всё-таки… Не чрезмерно ли плодовит был мой прапрапрадедушка? Вы говорили, что под именем Анри Летюрк он издал 12 романов, не считая рассказов и очерков. А ведь, наверное, и Буссенар является автором не одного десятка книг. Вон вы сколько навскидку перечислили. И я понимаю, это далеко не все.

Пушкиндт ни мало не смутился.

— Да, под своим настоящим именем Буссеннар выпустил 41 роман, плюс несколько документальных работ по истории географических открытий и охоте. О рассказах я уже не говорю. Прибавляем к этому сочинения, изданные под именем Летюрка — получаем 53 романа и несколько томов всякой всячины. Ну, разве это много для настоящего профессионала? Ведь это, как вам кажется, «чрезмерно большое количество книг» Буссенар написал ни много ни мало за 32 года. То есть в среднем он писал меньше чем по две книги в год. Поверьте, это не так уж и много. Вот, например, наш соотечественник и современник писатель-фантаст Юрий Никитин под псевдонимом Гай Юлий Орловский менее чем за 15 лет (с 2001 по 2014) выпустил 50(!) толстенных томов в серии «Ричард Длинные Руки». А параллельно с этим, под своим собственным именем, он за тот же период времени успел выдать ещё 32 (!) романа. Так толщина некоторых зашкаливает за 600 страниц убористого текста без картинок. Вот и посчитайте, по сколько книг в год писал Никитин. Так то!.. Впрочем, оставим господ сочинителей компьютерной эпохи в покое. Ведь Буссенар писал свои книги от руки чернилами. Тогда вспомним хотя бы Александра Дюма-отца. Знаете, сколько томов насчитывает полное собрание сочинений автора «Трёх мушкетеров»?

— Но, — подал из своего угла голос Боб, — поговаривают, Дюма использовал труд «литературных негров». Вся эта дурно пахнущая история с Огюстом Маке…

— Хорошо, — не дослушал француза Пушкиндт. — А Сю, Феваль, Понсон дю Террай, Верн, Золя, Бальзак, Гюго? Вольтер, в конце концов! Вы знаете, сколько книг написал Вольтер? Двадцать тысяч писем и более двух тысяч книг и брошюр! И все от руки, гусиным пером! Без «книггеров», авторучек, печатных машинок и уж тем более без компьютеров. Впрочем, оставим в покое титанов. Возьмем более подходящий к нашему случаю пример… Оливье Глу, более известный как Гюстав Эмар. Старший современник и коллега нашего героя, автор многочисленных произведений авантюрного жанра, один из классиков европейского вестерна, «индейский Дюма». Между прочим, он тоже бывал в Америке: как в Южной, так и в Северной. И тоже принимал самое активное участие во франко-прусской войне. Прожил всего на год больше Буссенара, но в отличие от него писательствовал всего 27 лет. Но строчил Эмар в исключительно высоком темпе. Только за 1867 год он выпустил 15 книг! Конечно, если «Невидимок Парижа» считать за пять романов одного цикла. Но там и действительно — 5 томиков по 300 страниц с хвостиком в каждом. Хотя этот цикл Эмар писал не один, а в соавторстве с Анри Кризафюлли. Впрочем это не так существенно… А вы говорите, Буссенар чрезмерно плодовит. Я упиваюсь этим фактом! Ха, ха и ещё раз ха!

— Сдаюсь, — поднял руки Робер, хотя вопрос о «чрезмерной плодовитости» поднял не он.

— То-то, — умиротворенно улыбнулся сыщик-литературовед. — А посему мы можем заключить: Анри Летюрк и Луи Буссенар — один и тот же человек. А мадмуазель Анна — пожалуй, единственная его наследница. Так сказать, наследница по прямой.

21 час 46 минут 03 секунды.

Наследница Буссенра. Наследница по прямой… Хотя прямая, надо сказать, вышла с некоторым изгибом.

Насколько знал Робер, согласно официальным данным, детей у Буссенара не было: ни родных, ни приемных. Но если принять на веру романтическую версию Пушкиндта и не менее романтическое фамильное предание семейства Латуркиных-Богдановых о бурном южноамериканском романе сочинителя, то вот она — наследница буссенаровых миллионов. Тех самых, из-за которого Боба едва не отправили к праотцам в Париже.

Робер Робер отложил в сторону простреленную книгу, пригладил растрепавшиеся волосы, и, решительно откашлявшись, рассказал Пушкиндту и Аннет, первым встреченным им в России незнакомцам, всё, что ему было известно о сокровищах Буссенара: и о карте Австралии, и о старинной книге, и о пожелтевшем от времени ветхом выпуске «Журнала путешествий». Умолчал лишь о смерти Лелуша и головорезах из «Красной звезды»: нечего раньше времени запугивать русских. С них хватит и известия о страшной кончине Деда.

«В конце концов, — подумал Боб, — без помощников сокровищ мне не отыскать. А этот русский сыщик-литератор, кажется, в своем вопросе профи. Вон фактами сыпет, что профессор из Сорбонны… Да и Дед не зря же приказал его разыскать. Деду в этом вопросе можно доверять… А Аннет… Что Аннет. Как-никак наследница по прямой (хоть и с крючком). В отличие от меня. Я к этому Буссенару уж точно не имею ни малейшего отношения».

В продолжение рассказа Робера Анна сидела с широко распахнутыми глазами, а Мишель Пушкиндт постоянно вскакивал и, обращаясь к портрету своего великого предка, не то по-русски, не то по-латински экзальтированно вскрикивал:

— Grandiozus! Velikolepnikus! Liod tronulsia!

Когда француз закончил свой рассказ, владелец «Порфирия Петровича» вновь перешел на французский:

— Сокровища Буссенара! С ума сойти можно! Ай да Франсуа, ай да сукин кот!.. То-то я и смотрю, в последнее время он просто засыпал меня вопросами о Буссенаре… — Добавил на всякий случай: — Я порою консультировал его по телефону.

— Но откуда вы знали моего деда? — спросил Боб.

— О, мы с Франсуа давние товарищи. — На устах Пушкиндта расцвела ностальгическая улыбка. — Познакомились ещё в прошлом веке… уже в прошлом тысячелетии, в Нижнем Новгороде. Я был там в командировке, а ваш дед путешествовал тогда по маршруту Александра Дюма. Тоже пересекал Россию с севера на юг: от Питера до Чёрного моря, по Волге и Каспию через Кавказ.

Боб был наслышан о той поездке Деда (сам-то он ещё тогда под стол пешком ходил). Таким экстравагантным способом страстный, как выразится Пушкиндт, «глобтроттер» Франсуа Робер решил отметить своё 56-тилетие. Ведь ровно столько было и автору «Графа Монте-Кристо» во время его триумфального странствия по Российской империи. Дед любил пошутить по поводу той поездки: «Россия — самая консервативная страна в мире. На дворе конец двадцатого века, а здесь ничего не изменилось со времен Александра Дюма: по-прежнему обожают всё французское и воюют на Кавказе».

— А потом мы пару раз встречались в Париже, — продолжал предаваться воспоминаниям Пушкиндт. — Ну и так, иногда созванивались… Как раз на прошлой неделе Франсуа несколько раз звонил мне. И всё насчет Буссенара. Интересовался личной жизнью и маршрутами путешествий романиста. Кстати, я и дело с Летюрком так быстро провернул лишь потому, что уже успел погрузиться в тему, основательно ознакомившись с биографией писателя-путешественника. Не без гордости скажу: пока я занимался расследованием, то успел совершить на ниве буссенароведения маленькое, но все-таки открытие! Оказывается, некоторые события своей биографии писатель зашифровал в своих книгах!!! Это изумительно! Вот вам пример. Наш романист, как известно, был страстным охотником, а так же ветераном франко-прусской войны. И нате вам, пожалуйста — на страницах произведений Буссенара мы встречаем Андре Бреванна: путешественника, охотника-любителя, участника обороны Парижа, а по совместительству ещё и босеронца. Весьма автобиографично, по-моему. Или. Пример из «Приключений парижского гамена в стране львов». Один из героев романа, бывший жандарм Барбантон, сбегает в Африку от ежечасно тиранящей его супружницы по имени Элоди Лера. Сам же писатель, как известно, удрал в экспедицию от своей первой жены — Розали Леша. Смотрите, какая интересная пара: Лера — Леша, Крыса — Кошка[18]. Как тут не вспомнить поговорку: «хорошей кошке — хорошая крыса»[19]? Да уж, обе мегеры хороши. Одна явно стоит другой. Как в жизни, так и в романе… Вот такой вот Великий… нет, не Комбинатор, а Конспиратор, наш мсье беллетрист!.. Это ещё что! — Пушкиндт по-кавалеристски рубанул рукой воздух. — В своём дебютном романе «Десять миллионов Рыжего Опоссума» Буссенар пишет о некоем Сириле, молочном брате главного героя, который вместе с ним пересекает Австралийский материк. А ведь у романиста и впрямь был молочный брат. И был он не кем иным, как старшим братом второй супруги писателя — Альбертины. И звали его… — Пушкиндт с хитрецой взглянул на слушателей, жадно внимающих каждому его слову. — Ну же, помогайте мне.