Перстни Легатов - Станислав Лабунский

Вот и догадайся, этот талант просто не вовремя попался или стукач.

А как легко выводит, сразу видно, знаком ему текст, без натуги проговаривает. Знал бы он, с какими биографиями интересными мне приходилось в Зоне сталкиваться. Один Лаврик чего стоил. Тем временем вновь вошедший уголовник начал свои ходки в лагеря перечислять, пять раз он за казенный счет туда - обратно ездил. На его месте я бы в дворники пошел.

- А вы кто по жизни? – он нас спрашивает.

Сидельцы давешние ему свои истории лепечут, он их в пол-уха слушает и на меня искоса посматривает. Я с ноги на ногу переступаю, мне их речи не интересны.

- Чего молчишь? – конкретно пристает.

Он в это время уже на корточки сел, любимая поза блатных, «мечта о параше». Не от хорошей жизни, согласен. На этапах и пересылках, на выводе рабочем, конвой заключенных на корточки сажает. Из такого положения, пять минут посидев, резко не вскочишь, в побег не пойдешь. Бывалый зк так полдня может продержаться, а новичок через час свалится от мышечной судороги. Вот такие славные обычаи в Кастилии, как поется в одной веселой испанской песне.

Не стал я на него слова тратить. Ударил его вполсилы ботинком в колено. Взвыл он, дверь лязгнула.

- Чтоб здесь тихо было, - дежурный рыкнул. – А то быстро в унитаз хлорки насыплю. Вот тогда узнаете, как хлеб правильно кусать.

- Что-то неправильно, нас уже должны дубинками лупить за беспорядки в хате, а тут угрозы дешевые, - высказался один из старожилов.

- Мусорам дел привалило, - предположил второй.

Мне тут уже начинало конкретно не нравиться. Только сделать я ничего не мог.

- Ты из воров аль бандитов знакомых имеешь? – первый старожил спросил. – Ты не дичись, видно, что в этих местах ты человек неопытный, но с характером. Мы плохого не посоветуем, чай, не адвокаты.

- Бандитов знаю. Нож Данцигер и Бамбук Савада.

- Это не те ребятишки, которые банки в Туле по всей площади брали, а подъехавшую охрану из пулемета положили? Тогда тебе в любой хате почет и уважение. Если не врешь, конечно. Савада из себя какой?

Описал я своего зама, как мог. Признал его сиделец.

- Видел ты его, однако. Весточку ему как передать? Нас через сутки выгонят, мы тебе поможем, а ты с удачи нас водочкой попоишь? А?!

- Да без проблем. Запоминай телефон. Код Киева и семь семерок. Оставляй сообщение и проси чего хочешь, - говорю. – Звонок бесплатный.

Я не врал. Умник такой номер для аварийной связи давно сделал.

- Привет от Клинка предавай. Это я, - говорю.

Тут он поверил. А до этого считал, что я шуточками отделываюсь.

- У мусоров шухер, - говорит второй старожил. – Прокурор с проверкой нагрянул. Кто-то дипкурьера за цугундер взял. Палево голимое, Москва на ушах стоит. Завтра здесь куратор из генеральной прокуратуры будет. Наши начальнички в ауте полном. Потерялись в непонятках. Как бы нас под шумок в реке не утопили. Давайте рвать отсюда. Рукой два раза дернул, и у нас два трупа образовалось. Была у него игла стальная, и пользоваться он ей умел.

- Ох, и не люблю же я секретных сотрудников. Если наше дело не выгорит, валите на меня все, как на мертвого. Последние полгода догуливаем мы с туберкулезом. Тихоней меня люди кличут. Эй, дубак, человеку с сердцем плохо, врача давай!

Дежурный в глазок глянул, много там увидишь, дверь открыл. Мне лишние трупы не нужны были совершенно, ударил я его в челюсть со всей своей ненавистью банкира к плохому заемщику. Только косточки хрустнули. Напарник Тихони сразу пистолет схватил, а сам наш боец туберкулезный связку ключей.

- Сейф мне открой, - говорю вполголоса.

- Не учи отца, сынок, с оружейной комнаты начнем, сейчас нам обратного хода нет, - отвечает.

Дверь открыл, решетку вбок, цепь стальную из пирамиды вытянул, глянул я на их арсенал, и взял себе пулемет. РПК – ручной пулемет Калашникова. Патронов было маловато, зато я из него стреляю хорошо. Затвор передернул, броню с каской одел, к бою готов. В это время Тихоня сейф открыл, я гарнитуру на место цепляю и говорю:

- Привет, Умник, мы тут бунт подняли. Революция в отдельно взятом отделении.

Он обрадовался. Два батальона «Черной мамбы» с шестью танками уже в город вошли. Управление ФСБ и УВД областное блокированы, только они об этом еще не знают. В отделение нами уже захваченное через шесть минут должна группа входить под командованием Савады. А Овсов по привычному сценарию берет администрацию и управление по борьбе с наркотиками.

- Савада, - говорю, - мы из камеры выскочили, сидим в дежурной части, нас трое, остальное здание не контролируем. Нам выходить или ты зайдешь?

- Ты начальник, - отвечает, - тебе видней.

Гад.

- Умник, ты во время сбора информации, сколько денег на счетах чиновников нашел? Общую цифру скажи.

Он мне ее шепнул, я рот от удивления раскрыл.

- Сколько?! – не поверил.

Он повторил. Я с трудом челюсть нижнюю на место поставил, вручную практически. Я о воровстве повальном разговоры слышал и байки исторические. Когда царь Романов Петр Первый со своим обер-прокурором Ягужинским беседовал, государь-батюшка предложение сделал. В совесть человеческую император российский не верил, поэтому предложил любого за кражу из казны вешать. А прокурор ему ответил: «Один останешься». Такие у нас национальные традиции. Царских чиновников всех повывели, советских два раза крупно чистили, с реками крови и горами конфискованного золота, сейчас новое поколение закрома набивает. Мне за державу не обидно. У меня дело личное. Эта стая крыс на чернобыльского пса как на добычу смотрела. За это надо карать. И сурово. Или у меня получится, или нет. Но попробую я непременно.

- Умник, давай десяток десантных бортов в Смоленск. Будем незаконных мигрантов в Африку депортировать. Ингози предупреди. Пусть конвой готовит. И рощу пальмовую для вырубки. И чтоб стая львов голодных рядом жила, к ним еда летит.

Надо было с отделением заканчивать. Умник к мобильной связи и рациям присоединился, информацию снял, одиннадцать человек в здании.

- Захади, дарагой, - говорю Саваде, - будем барашка резать, плов-шашлык кушать.

Пошли в бросок наши зулусы. Милиция при внезапном нападении всегда в заднице оказывалась. Буденовск, Кизляр, Ингушетия, везде за них армия работала, людей спасала и положение. Они и здесь не стали героически погибать. За минуту их всех скрутили и в дежурной части у стены поставили.

- Здравствуй, майор. Давно не виделись. Подполковник Смирнов, комиссар по депортации незаконных мигрантов. Через два часа у тебя самолет. Собираться тебе не надо, все твое имущество у тебя конфисковано. А пока всех в камеру.

Запихнули милиционеров негритята за дверь железную, они покойничков увидели и жалобы на наши действия иссякли.

И отправились мы к наследникам Железного Феликса. Были они боевым отрядом партии, страну свою просра..., то есть профукали, а потом стали в битвах с таможней отвоевывать себе лично место под солнцем. Кое-кто довольно успешно локтями шевелил. Я им не завидую, хотя когда вижу их в церкви, всегда веселюсь. Смелые ребята, а вдруг выяснится, что бог или его подобие есть? Ох, и тяжко же им в аду будет.

Кстати, анекдот. Умер богач. Попадает на небо, его святой Петр спрашивает: «Господин Пупкин? Это у вас был замок в Шотландии, вилла на каждом побережье Средиземного моря и личный повар? Яхты, самолеты и машины? Простите нас, пожалуйста, но царство небесное не может вам предложить привычный уровень комфорта».

Приезжаем мы в Большой Дом. Дежурный с Москвой связался, там наши полномочия подтвердили. В вашей области работает особая комиссия по депортации. Имеет право. Оказывайте содействие. Объявляй, гад, тревогу, пора Родину защищать.

Сначала чекистов в чувство привели. Дали им кровушки понюхать. Тройка лидеров нестандартно сформировалась. На Украине все по чину шли. Начальник и его замы больше всех хапали. На Руси Святой иначе получилось. Завгар управления – двенадцать миллионов на заграничных счетах. Отдел кадров – одиннадцать. Собственная безопасность – девять. Мы их в актовом зале и пристрелили в уголке. Прямо у бюстика Феликса Эдмундовича. Четырнадцать квартир сразу в пользу управления конфисковали, сказали, что всех нуждающихся обеспечим.

Народ свой интерес почуял, оживился. Кинули мы их на городские службы. На земельный комитет, мэрию, архитектуру и налоговую. Фас!

Овсов уже борцов с наркоманией на поток поставил. Укол в вену «сывороткой правды» и вопросы по списку. Участвовал ли в торговле наркотиками? Принуждал малолетних детей к занятию проституцией? Есть ли деньги на зарубежных счетах? Взятки за что брал? Как не брал? Только знаки внимания и благодарности? Счетов нет? А деньги где? На даче, в подвале? Много?

Умник все данные сортировал, обобщал и делал выводы. Оперативный отдел весь на аэродром вывезли в полном составе. Паспорта и удостоверения из карманов выгребли и пустили в ход самое страшное оружие массового уничтожения. Печать резиновую. В данном случае это был штамп прямоугольный со словом заграничным «Аннулировано». Документы недействительные в коробку, человека без гражданства и работы в самолет. Браслеты к ручке кресла. Ожидайте взлета.