Мы – Tanzwut. Эра Тьмы (СИ) - Мурзина Ника

Из гостиной вновь высунулся Штефан, осмелившись предпринять еще одну попытку посмотреть, что происходит. Близнец вопросительно взглянул на Рене, тот лишь пренебрежительно дернул плечами, мол, можешь делать, что хочешь. Штефан молча преодолел небольшое расстояние, аккуратно присев на пол рядом с Шумоном. Тот никак не отреагировал на появление брата, не заметив его, несмотря на то, что он вплотную придвинулся к нему.

Рене тихо хмыкнул, отведя взгляд немного в сторону. Ему было немного неловко от того, что он стоял у стены, застыв, как каменная статуя. Может, ему тоже стоило подойти ближе и хоть что-то сказать или сделать? Но, с другой стороны, он вряд ли мог чем-то помочь Шумону в данный момент. Скорее всего, звуковому наоборот хотелось, чтобы его, наконец, оставили в покое.

Рене тряхнул головой, возвращаясь в реальность. Ему нужно было постоянно быть начеку, чтобы заметить потенциальную опасность. Но его взгляд снова невольно упал на демонов у стены. Вокруг них оборачивалась тоненькая ниточка Силы. Она поблескивала при свете ламп, извивалась, как маленькая змейка. От нее веяло легким теплом, казалось, коснись рукой — потечет по пальцам.

Маленькие крупицы Силы, что сливались в одну тоненькую ленточку, крохотными светлячками бежали от Штефана, устремляясь к телу Шумона. Делая забавную петельку, Сила вливалась в тело звукового. Прямо на глазах Рене нездоровая бледность тела постепенно исчезала, к демону возвращалась отнятая энергия, без которой была невозможна его жизнь.

Шумон вдруг глубоко вздохнул, оторвав, наконец, голову от стены. Из его горла вырвалась сухая хриплая усмешка, которая постепенно сменилась горьким смехом. Штефан с Рене непонимающе воззрились на него, ожидая объяснений такому странному печальному веселью. Закончив, Шумон грустно покачал головой, виновато взглянув на удивленного этим поведением Близнеца.

— Уж сколько раз ты меня выручал, я даже со счета сбился. — Вздохнул звуковой, опуская взгляд в полю — А я ни разу не смог помочь тебе. Даже… Даже от собственной стаи не нашел смелости защитить. — Шумон хлопнул себя ладонью по лицу. — Как же я жалок.

На какое-то мгновение в воздухе повисла давящая тишина. Затем раздался легкий свист. Последовал звонкий шлепок, разрезающий тишину, как раскаленный нож кусок масла. Шумон вздрогнул, отшатнувшись от Штефана, который отвесил ему размашистую пощечину.

Звуковой ошеломленно смотрел на своего брата, чей взгляд выражал лишь холодную решительность. Шумон коснулся кончиками пальцев щеки, которая болезненно пульсировала после удара, почувствовал неприятный жар. Наверняка скоро по щеке расплывется безобразное красное пятно.

Но больше всего Шумон был поражен тем фактом, что Штефан в принципе так поступил. Он никогда без веской причины не причинит физического вреда, тем более, своему брату. Тот, похоже, и сам не ожидал от себя такого поступка, поэтому так и замер с приподнятой в воздухе рукой.

Выражение лица Штефана вновь поделилось на две половинки. Он старался выглядеть холодным и суровым, но его с головой выдавали глаза, в которых лихорадочный блеск. Демон находился в растерянности. Но он быстро взял себя в руки, нахмурившись. Шумон вдруг понял, что не узнает своего брата, он никогда не видел его настолько мрачным и озлобленным.

— Никогда не забуду, кто собирал меня по кускам, когда остальные отказались, — прорычал Штефан.

Звуковой потряс головой, чувствуя, как немеет его тело. Он тонул в сухом месте, погружаясь в воспоминания. Последние несколько слов Штефана пробудили в нем старые чувства и мысли. Он всегда был таким. Тем, кто отчаянно рвется вперед, даже если кругом темнота. Тем, кто никогда не отступит, если есть хоть какая-то надежда на удачный исход. Тем, кто несмотря ни на что, достигает своей цели.

Он шагал по грязной узенькой улочке, его ноги неловко подворачивались на камнях, поднимали в воздух тучу душащей пыли. Его тело покрывала серая мантия, защищающая от жестокого палящего солнца. В горле кололись маленькие иголочки, заставляя его постоянно кашлять. Он облизнул пересохшие на жаре губы, чувствуя неприятный привкус песка на языке.

Шумон в нерешительности оглядывался по сторонам, приминая капюшон, который частично закрывал обзор. Он не знал, как люди отреагируют на появление незнакомцев в маленьком городе. Из предыдущего им пришлось в срочном порядке сбегать после того, как народ чуть не уничтожил их, когда раскрыл демонические сущности тех, кто жил с ними бок о бок на протяжении многих лет. Удивительно, как может резко измениться отношение людей, если они узнают о твоем происхождении.

Его отправили на разведку в сам город, пока остальные демоны дожидались его на окраине. Но улицы были пусты и безлюдны, ставни плотно закрыты, некоторые даже заколочены досками. Казалось, здесь уже давно никто не жил, по какой-то причине люди покинули город. Вокруг царила атмосфера болезни, тянущей тоски, страха смерти, от которой Шумону становилось не по себе. Болезнь, что наслал Всадник на человечество, по-разному протекала в разных городах.

Демон увидел в тени дома чью-то одинокую маленькую фигурку. Он остановился, оглядевшись. Кажется, это было единственное живое существо на всю округу. Шумон медленно приблизился к человеку, который, похоже, почувствовал его присутствие, слабо зашевелился, как будто давно разучился пользоваться мышцами, а теперь с трудом даже поднимает голову.

На Шумона воззрились два больших голубых глаза. Он еле сдержался, чтобы не отшатнуться в ужасе. Это был больной ребенок, который доживал свои последние часы. У него не осталось сил для того, чтобы добраться до своего дома. За ним никто не приходил — либо боятся, что безымянная хворь разнесется дальше, либо у него не было больше родни, которая осталась в живых.

Шумон продолжал вглядываться в тощее посеревшее от болезни лицо. Он смотрел в большие голубые глаза, которые воззрились на него слишком рано повзрослевшим взглядом. Казалось, ребенок понимал, что ему осталось совсем недолго жить. А Шумон ничем не мог ему помочь, даже несмотря на то, что был демоном, знал гораздо больше, чем лучшие людские целители, был бессилен в этой ситуации.

Он не помнил, как сбежал оттуда. Ничего не сумев сделать, трусливо и позорно отступил, спасаясь от собственной беспомощности. Шумон быстро достиг окраины города, где его поджидали братья. Они надеялись на добрые вести, но демон даже не знал, чем их порадовать. Слишком много горя они уже пережили с тех пор, как встали на защиту людей. И неизвестно было, насколько еще хватит решительности.

Шумон нашел братьев в том же месте, где их и оставил. Они были уставшими, обессиленными, отчаявшимися. Но, увидев его, в их глазах мелькнул проблеск слабой надежды. Демоны ждали, что он скажет им что-то обнадеживающее, но Шумон лишь виновато развел руками.

Звуковой рассказал все, что видел. Поведал обо всех своих тревогах. Было видно, что остальные полностью их разделяли. Даже вечно бодрый и активный Тойфель сейчас устало сидел на камне, привалившись спиной к стене дома, мученическим взглядом осматривал его с головы до ног.

Рядом ютился Штефан, равнодушно катая носком ботинка веточку по земле. Пиро даже не поднял головы при его появлении. Рене остался в стороне, внимательно наблюдая за обстановкой вокруг. Алекс держал в воздухе свои израненные руки, не находя для них места. А Шлафа, отравившегося дымом, выворачивало наизнанку в ближайших засохших от жары кустах.

— Мы должны помочь людям, — закончил свое повествование Шумон.

Демоны скептически взглянули на него, скривившись. После всего, что они только что пережили, меньше всего им хотелось помогать людям, из-за которых и произошли все их беды. Лишь Тойфель задумчиво смотрел куда-то вдаль, размышляя о чем-то своем. Но тут рогатый перевел серьезный взгляд на Шумона и угрюмо кивнул. Он был готов сражаться до последнего, даже если это будет стоит жизни.

Видение закончилось так же быстро, как и началось. Оно растаяло, словно утренний туман, когда солнце согревает землю. Шумон моргнул, избавляясь от остатков липких воспоминаний, оживших перед глазами. Он снова глядел на Штефана, который, не собираясь дожидаться его ответа, неловко отвернулся. Видение было настолько мимолетным, что никто даже не заметил, как Шумон выпал из реальности. Все это сбивало с толку, вводило в замешательство.