Моя блестящая леди (ЛП) - Бек Макмастер

От боли в груди стало совсем тяжело. Розалинда прислонилась спиной к стене, осознав, что надежда только что умерла быстрой, но мучительной смертью. Это конец. Она его потеряла. Безвозвратно потеряла.

— Ублюдок, — тихо прошептала Роза.

— А вот этого я бы утверждать не стал.

В театре воцарилась тишина, наполненная предвкушением. Едва слышно поднялся красный бархатный занавес, на сцене в кругу света стояла пышногрудая пастушка. Стоило оперной певице открыть рот, как из оркестровой ямы послышался кашель, отчего она вздрогнула и метнула взгляд на дирижера, прежде чем продолжить.

Из ямы повалил дым. Кто-то зааплодировал, приняв это за эффект представления.

— Линч, — резко окликнула Роза.

Он оглянулся и быстро подошел к краю ложи, вцепившись в балкон. Откуда-то снизу снова раздался надрывный кашель. Пар валил из зияющих пастей горгулий, украшавших стены, и из-под кресел. Несколько голубокровных удивленно вскрикнули, с любопытством заглядывая под свои места. Один из них зашелся в приступе кашля, упав на колени в проходе.

Это будет бойня.

— Они, наверное, установили таймер. — Розалинда лихорадочно оглядывала театр.

Линч бросил на неё голодный взгляд и тихо выругался. Затем сорвал с себя пальто и отшвырнул его в сторону, потянул за белый галстук-бабочку, ослабляя узел. Сзади за поясом брюк торчал пистолет, но помимо него другого оружия, кажется, не было.

— Что ты собираешься делать? — спросила Роза.

Он встал на одно из обтянутых бархатом кресел, а потом с легкостью прыгнул на край балкона.

— То, что и всегда. Исполнить свой долг. — Он посмотрел на толпу внизу и клочья расползающегося пара. — Считай, что тебе повезло — мехи на данный момент угроза поважнее.

Розалинда сглотнула. Он прятался за этой маской отстраненности, делая вид, будто ничего в мире не имеет значения — стальные стены смыкались вокруг его и без того охраняемого сердца. Чувство стыда было настолько сильным, что становилось поперек горла.

Театр теперь напоминал ад, повсюду слышались испуганные крики. Певица, подбежав к краю сцены, о чем-то яростно спорила с дирижером.

Линч подобрался. Розалинда метнулась вперед и схватила его за штанину. Линч удивленно глянул на неожиданное препятствие.

— Где твоя маска?

— А она вообще работает?

Ей дико хотелось ударить Линча: она разозлилась, но в глубине души понимала, что не в праве его винить. Роза всё это время лгала ему, с чего он должен верить ей сейчас?

— Работает. Зачем мне посылать тебя туда неподготовленным? Я хочу настроить тебя против мехов, помнишь? Хочу, чтобы ты их уничтожил.

— Точно. — Он с ухмылкой подошел к самому краю балкона. — Она в кармане пальто.

Розалинда быстро достала маску. Линч заколебался, и она не сдержалась.

— Если бы я хотела тебе навредить, то столкнула бы с этого проклятого балкона. Бери уже!

Наконец он послушался.

— Ты поступишь мудро, если воспользуешься возможностью и сбежишь. Попадешься мне на глаза ещё хоть раз, и я не буду таким небрежным и выполню свой долг.

Линч сдержанно поклонился — врагу, незнакомке — и спиной назад шагнул с балкона.

Глава 23

В театре раздался пронзительный женский крик:

— Что такое? Роберт, что происходит?

А возле выхода послышался мужской:

— Мы в ловушке! Кто-то запер двери!

Розалинда вцепилась в край балкона. Сейчас идеальная возможность скрыться… Откуда же такая боль в груди? Вообще она ничего не должна ни ему, никому из них, но внезапно испугалась за Линча.

«Да, беги, ты сумеешь скрыться, — шептал голосок. — Беги, пока еще есть возможность…»

Пар поднялся, и она почувствовала сладковатый запах. Внизу раздался кашель. Розалинда заколебалась.

Сотни голубокровных в театре. Линч сам не справится. И точно не отступит. Проклятье, он и в лучшие времена рисковал своей головой, а тут… Тут все совсем плохо.

Если она сейчас уйдет, то никогда себе не простит.

Розалинда открыла сумочку и принялась перебирать содержимое, пока не нашла театральный бинокль. Он состоял из нескольких линз: черно-белых, чтобы видеть мир как голубокровные; увеличивающих, так что казалось, будто находишься чуть ли не рядом с певицей на сцене; фосфоресцирующих, чтобы видеть темноте и иметь возможность разглядывать толпу внизу. Некоторые театралы больше интересовались окружающими, чем происходящем на сцене.

Розалинда отломала у бинокля ручку, приподняв юбки, стянула с ноги подвязку и обвязала ею инструмент, создавая импровизированные гоглы. Нацепив их на голову, она вставила фосфоресцирующую линзу и перегнулась через перила.

В театре царил хаос; дамы попадали в проходах, а голубокровные бежали к двери, словно это их могло спасти. Один из них запрыгнул на сцену и набросился на оперную певицу. Она пронзительно закричала и затихла. Из-за яркого прожектора Розалинда на мгновение ослепла.

Где же Линч? На глаза опустилась пелена, а живот свело от страха. Она чувствовала нечто подобное раньше: беспомощность, страх, вину… Как тогда, когда над ней, прикованной во тьме, склонился Балфур и сказал, что у нее пять минут, чтобы спасти мужа.

Глубоко вздохнув, Розалинда порвала юбки по бокам, чтобы двигаться свободнее, а потом перекинула ноги через перила. Сжав полированное красное дерево, она развернулась и повисла на руках. Для Линча падение ничего не значило, но если она приземлится неудачно, то отделается, по меньшей мере, вывихом лодыжки.

Посмотрев вниз, Роза прыгнула и ухватилась за позолоченную горгулью у основания балкона, но пальцы соскользнули. Гоглы извратили ее восприятие расстояния. Каким-то образом ей все-таки удалось приземлиться на мягкое бархатное сиденье. Потеряв равновесие, она выпала в проход и перекатилась, увернувшись с пути бегущего голубокровного.

Тут воздух был влажным, а сладкий запах ощущался сильнее. Вскочив, Роза почти по бедра оказалась в густом тумане. Линча нигде не было видно. Множество голубокровных молотили по тяжелым бронзовым дверям, спасаясь от пара. Они, может, и не понимали, что это такое, но явно видели результат. Некоторые из них уже подверглись влиянию и принялись гоняться между рядами за дебютантками.

Мужчина в белой рубашке и блестящем шелковом жилете легко спрыгнул на кресло, будто на пол, и сбил с ног обезумевшего голубокровного, позволив напуганной жертве сбежать. Линч. Розалинда затаила дыхание, заколебалась и снова посмотрела в сторону главного выхода. Пар поднимался. Если голубокровные отсюда не выберутся, то их всех охватит жажда крови.

Придется пока оставить Линча, он сможет о себе позаботиться. Лучше уж один обезумевший голубокровный, чем целый театр таких же.