Ноттинг-Хелл - Рейчел Джонсон

Супермодель Белль Макдональд со своим отпрыском вышла из задней двери. Она тактично улыбнулась мисс Пирсон, преподавателю физкультуры, и мисс Форстер, занимающейся английским с отстающими. Это вызвало веселое оцепенение, так что мисс Форстер уронила бумаги на тротуар, которые Белль начала было собирать. Но Люси воскликнула «Нет, не подбирайте их, спасибо! О Боже, спасибо». Спортивный костюм Белль был намного лучше моего, это несомненно.

Она была в облегающих черных леггинсах и коротком топе с капюшоном «Адидас» от Стеллы Маккартни. На ее ногах седьмого размера были большие сияюще-белые кроссовки, в которых стройные ноги и бедра (не шире икр) казались еще более худыми. Я проверила, не казалась ли ее голова слишком большой для тела, но все, казалось, было идеальных пропорций.

«Рейнджровер» отъехал, и Белль осталась со скутером в руках. Мне отчаянно захотелось сказать ей что-то приятное, чтобы она меня заметила, — Белль на всех нас оказывает такое воздействие. Никто в этом не виноват. Она проигнорировала мою извиняющуюся улыбку. Обычно так и происходит, когда иностранные знаменитости входят в контакт с простыми смертными.

Когда в прошлом году Кас вернулся из Понсонби без учебника истории, он сказал, что Том, сын легенды рока, его забрал. Так что я позвонила в резиденцию Тома в такой невероятно дорогой части города, что им, должно быть, нужна кислородная маска, чтобы дышать, и попробовала позвать маму Томми, которая была очень худой, очень светловолосой калифорнийкой.

К несчастью, я попала на домоправительницу Кармен. Ее английский был не слишком хорош. Тем не менее я спросила Кармен, есть ли. У Тома. Книга. Казимира. В ответ на этот простой вопрос последовало десятиминутное молчание. Я хотела мрачно повесить трубку, представив себе, как Кармен бродит по огромному дому в стиле рок-н-ролл, по комнатам, джакузи, звукозаписывающим студиям и так далее в поисках учебника.

В конце концов прислуга вернулась к телефону и сказала, что у Тома нет книги. На самом деле она произнесла: «Том не иметь книга».

В восемь тридцать позвонила калифорнийская блондинка. Она прямо и без извинений признала, что у Тома действительно был учебник Каса, без которого ее сын не мог сделать домашнее задание.

— Простите, — сказала я. Она с успехом добилась того, чтобы я почувствовала, что это полностью моя вина, а никак не ее.

Потом она сказала, что эта путаница ей очень неприятна и что у них «люди из кинобизнеса».

После долгого обсуждения она неохотно согласилась позволить мне прийти и забрать книгу, только если «ее домоправительница будет стоять с ней на улице». Так что мы встретились в ночи, посередине дороги, как будто бы находились в коммунистическом Восточном Берлине, а не на одной из самых престижных улиц Лондона.

Да, вот как неохотно супербогачи общаются даже с отдаленно нормальными людьми вроде меня. С тех пор я не перестаю винить себя за то, что не промурлыкала в трубку: «Без проблем! Пусть ваш водитель ее завезет», когда она позвонила.

Белль меня проигнорировала, так как я вряд ли могла ей принести какую-то пользу в социальной или образовательной сфере, как, скажем, мисс Пирсон, которая могла принять ее сына в футбольную команду и таким образом держала в руках ключ к эмоциональному благополучию ребенка.

— Давай, милый, пойдем, — сказала супермодель сыну. Она говорила нежным голосом, который должен был убедить всех в зоне слышимости, что Белль может обладать миллионами и собственной империей белья, охватившей весь мир, но для нее нет ничего, ничего важнее, чем собственный ребенок.

Она встала впереди и взялась за ручки скутера, и они покатили по тротуару по направлению к Понсонби. Ее грива сексуально развевалась, за ней распространялся аромат духов и денег. Мать и сын добрались до ворот, где светская беседа текла полным ходом.

— …очень приятно, да… Таллука поступила в Сент-Пол… музыкальная стипендия… флейта и виолончель.

Слабые голоса «молодец, Таллука» от других матерей, которые пытались не слишком явно скрежетать белоснежными зубами.

— …Самсон получил роль в детской опере на это Рождество… крикет… «Лордс»…

— …нет, мы собираемся на Барбадос в декабре… Локхарты тоже едут, слава Богу, вместе с няней… и шеф-поваром…

И посреди этой болтовни стояла Белль, выше на голову остальных мамочек, погруженная в беседу с Куки, другой супермоделью, о том, как хорошо отстирываются кашемировые детские вещи и сколько пар кружевных нижних юбок нужно женщине.

— Думаю, каждой женщине просто необходимо иметь семь комплектов превосходного белья, — сказала Белль Куки с той же искренностью, с которой мужчины обсуждают Протокол Киото по поводу изменений климата. — Это совершеннейший минимум… у меня самой их около пятидесяти…

Они перешли к обсуждению, сколько времени у них уходит на сборы.

— У меня — максимум двадцать минут, — заявила Куки, — я просто втираю немного вазелина в веки и натягиваю первые попавшиеся джинсы.

— У меня уходит меньше десяти, — похвасталась Белль. — Я не делаю прическу, просто наношу блеск для губ и румяна. Размышления о том, как я выгляжу, приносят дискомфорт. Для меня важно, как я себя чувствую. Когда я читаю ребенку сказку на ночь, то испытываю радость, а когда вожусь с волосами — нет.

Я стояла с детьми рядом, стараясь выглядеть счастливой, расслабленной и стильной, впитывая секреты красоты супермоделей.

Позади меня американская мамаша тоже подслушивала. Не могла припомнить ее имени, но знала, что она работает в «Детской опере», то есть посвящает часы личного времени и выходные на протяжении месяцев, все в священной надежде донести до детей сомнительные радости современного искусства. Как и многие американские мамочки здесь, она, неутомимая и заводная, участвует в жизни школы, печет булочки для благотворительных ярмарок, и за ее мягкой внешностью скрывается железный характер.

Она держала бело-зеленый пластиковый стакан с утренним кофе из «Старбакс». Она только что сняла крышечку и потягивала горячую жидкость через соломинку.

— Почему вы пьете кофе через соломинку? — спросила я, отгоняя детей, чтобы они не слышали. Дети поднялись по ступенькам, не оглядываясь.

— Я отбелила зубы, — ответила американская мамочка как нечто само собой разумеющееся. — Так что я не могу позволить красящим жидкостям прикасаться к зубам.

Я не сумела подобрать достойный ответ, но правда состояла в том, что я ждала, пока Белль снова запрыгнет в свой огромный «рейнджровер» и подтвердит мои подозрения, что она проехала на самокате только последние метры до школы… просто чтобы выпендриться.