Скандинавия глазами разведчика - Борис Григорьев

И в самом деле, предположение о том, что члены партии, борющиеся за независимость Курдистана, могли замыслить убийство своего активного и естественного союзника, каким, несомненно, был Улоф Пальме, могло прийти в голову человеку неискушённому в политике или... Как бы то ни было, но после этого X. Хольмер был отстранён от следствия, и в марте 1987 года его возглавил X. Эльвебру.

Последний произвёл реорганизацию в поисковой группе и вновь попытался вернуть её к событиям той драматической мартовской ночи. В итоге к пожизненному заключению был приговорён некто Кристер Петтерсон, на которого как на убийцу указала вдова покойного Лисбет Пальме. Однако Верховный суд страны не утвердил приговор за недостаточностью улик, и Петтерсон был также выпущен из тюрьмы.

Спустя некоторое время в дело У. Пальме была подброшена ещё одна сенсационная версия. О ней поведал адвокат Пелле Свенссон, чьим клиентом был один из авторитетов уголовного мира Швеции Ларе Тингстрём. Согласно П. Свенссону, его клиент, осуждённый в 80-х годах к нескольким годам тюрьмы за покушение на жизнь своего делового партнёра, посчитал решение суда несправедливым и решил отомстить прокурору. Выйдя на свободу, Л. Тингстрём организовал на вилле прокурора взрыв самодельной бомбы, в результате которого погиб жених дочери юриста. За это преступление Тингстрём, получивший кличку Бомбманнен (Бомбист), был приговорён снова, но уже к пожизненному заключению.

Сидя в тюрьме, Бомбист направил шведским властям несколько прошений о помиловании, но получил отказ. Тогда он якобы принял решение рассчитаться с высшими должностными лицами в государстве — королём Карлом XVI Густавом и премьер-министром Пальме. За решёткой Бомбист сколотил группу террористов из четырех человек, в состав которой входил небезызвестный Кристер Петтерсон. Револьвер «Магнум-357», из которого был застрелен Пальме, был выброшен, по словам уголовника, в озеро Кларашё.

Обо всём этом Бомбист якобы поведал своему душеприказчику уже на смертном одре в 1993 году, умирая от рака и «завещая» ему обнародовать свои откровения не ранее чем через пять лет после убийства Пальме. Бомбист отошёл в мир иной, где судить его будут другие, неземные судьи, а адвокат П. Свенссон хранил таинственное молчание три года и лишь в 1996 году поведал общественности об этой истории. Почему этот «благородный» юрист, получив серьёзные данные, имеющие отношение к убийству Улофа Пальме, в течение стольких лет покрывал его убийц?

Полиция провела расследование всей этой истории с Бомбистом и пришла к выводу, что никакого завещания — ни устного, ни письменного — он после себя не оставил. Водолазы спустились на дно Кларашё, обшарили указанное Бомбистом место, но никакого оружия там не нашли. Версия Свенссона—Тингстрёма, наделав шума, тихо умерла. А между тем полиция установила, что Тингстрём действительно был в дружеских отношениях с Петтерсоном и часто общался с ним в тюрьме.

Вопросы, вопросы...

Перед уходом в кино Пальме позвонил своему сыну и предупредил, что будет отсутствовать два часа. Сын поинтересовался, будет ли с отцом охрана, раз он намерен был идти пешком. Отец «успокоил» сына, что охраны не будет — он её отпустил.

Первый протокол на месте покушения составила женщина-полицейский при свете карманного фонаря. Возможно, он был составлен недостаточно профессионально, второпях — ведь не был опрошен ни один из зрителей, смотревших кино вместе с четой Пальме! — но и о нём следственная группа вспомнила лишь в... 1997 году!

Оцепление вокруг места убийства было сделано ненадёжное, и сотни любопытных стокгольмцев, сбежавшихся туда утром, переступали через заградительную ленту и уничтожали последние следы преступника. Полиция не перекрыла выезды из Стокгольма и не выставила ни одного кордона на вокзале и в аэропорту.

Самые важные показания следствие получило, пожалуй, от Лисбет Пальме. Она более-менее подробно описала внешний вид убийцы: это был мужчина средних лет, невыразительной внешности, одетый в тёмный плащ с поднятым воротником и тёмную вязаную шапку. По её описанию был составлен фоторобот.

Ещё один свидетель, художник по профессии, видел, как трое молодых людей, шедших впереди Пальме, при звуках выстрелов бросились врассыпную. Один из них, высокий блондин в коричневой кожаной куртке на меху, особенно запомнился художнику, и он нарисовал его портрет. Когда полиция показала портрет Лисбет Пальме, та, к своему удивлению, узнала в нём человека, который в течение 10—12 дней накануне убийства торчал около их дома. Поиски этого человека, предпринятые самой эффективной полицейской службой Европы, закончились безрезультатно. (Кстати, эти трое прохожих плюс убийца в сумме составляют группу из четырёх, о которой рассказывал в своё время Бомбист!)

За две недели до убийства Пальме в Гётеборге закончился судебный процесс над несколькими членами экстремистской организации «Северная государственная партия». В суде фигурировали документы, изъятые во время обыска у подсудимых, в том числе список лиц, приговорённых СГП к смертной казни. Первым в этом списке значился Улоф Пальме. И тем не менее полиция, никогда и ни при каких обстоятельств не оставлявшая без внимания малейшего сигнала о признаках государственного преступления, не приняла никаких мер по охране премьер-министра. Кстати, в его адрес тогда стали поступать письменные угрозы с обещаниями расправиться с ним, он просто не обращал на них внимания и выбрасывал в корзину, не читая. Так и должен был поступать настоящий государственный деятель и мужественный человек. А полиция?

За две недели до гибели Пальме таксист Б. Бертильс ехал по городу и притормозил у светофора. Рядом с ним остановилась ещё одна машина, в которой сидел человек, очень похожий на фоторобот. Он вынул револьвер и вроде в шутку направил его в Бертильса. В это мгновение зажёгся зелёный свет, и машины разъехались. Потом этого человека найдут и арестуют. Окажется, что он входил в указанную выше партию СГП.

Ещё один таксист в ночь 28 февраля 1986 года около 23.40 увидел человека, садившегося в ожидавший автомобиль на улице Биргер-Ярлсгатан. Мужчина бежал со стороны Туннельгатан и был похож на разосланный по стране фоторобот.

Из целого вороха свидетельских показаний следует выделить ещё одно. Вскоре после убийства Пальме в квартире пенсионеров в пригороде Бромма раздался телефонный звонок. Когда хозяин взял трубку, мужской голос без всяких предисловий сообщил ему:

— Пальме убит!

Было совершенно ясно, что звонок предназначался не для невинных пенсионеров, а для кого-то другого. Звонивший перепутал номер телефона. Очевидно, что владелец нужного телефона отличался только одной цифрой. Найти этого человека для шведской полиции не составило бы труда, но она этого не сделала. Почему?

Почему, в конце концов, был отпущен из тюрьмы Кристер Петтерсон, активный член неофашистской группировки и опознанный супругой убитого? Какие-то адвокаты нашли изъяны в следствии и самом судебном процессе и добились того, чтобы Петтерсон был выпущен на свободу.

Всё это, вместе взятое, волей-неволей наталкивает на мысль в некомпетентности полиции или... в её умышленной неповоротливости.

Полиция предъявила две пули, найденные на месте преступления, — значит, не все её сотрудники так нерадиво отнеслись к расследованию. Представители прессы, которые первыми увидели находку, были и здесь повергнуты в изумление. Полиция показала им две совершенно целые пули! Как могло это случиться, что пули, пройдя через тело человека, остались целыми и невредимыми, не получив ни одной вмятины или царапины?

Полицейские утверждали, что это объясняется тем, что пули были бронебойные, а потому и не деформировались. Но в Швеции бронебойные пули не производятся и не продаются. Такие пули продаются в США — так же как и револьвер «магнум», числящийся на вооружении у дорожной полиции США, но каким путём попало оружие и амуниция в Швецию, полицейские объяснить не могли.

Известный криминалист Ульф Лингерде, тщательно проанализировавший все факты, связанные с расследованием убийства Пальме, пришёл к выводу, что кто-то специально уводит следователей в сторону, направляя их по ложному пути. Кто же это?

Так выяснилось, что автором и инициатором нелепой курдской версии явилась СЭПО — шведская служба безопасности и контрразведки. А между тем СЭПО располагала записью подслушанного телефонного разговора, в котором содержалась угроза убить Пальме, но она не сделала из этого никаких оргвыводов. И неудивительно, потому что шеф СЭПО Пер-Гуннар Винге к этому времени дошёл до того, что стал подозревать своего премьер-министра в том, что он представляет угрозу безопасности страны, а потому отказался знакомить его с секретными документами, в том числе и с записью упомянутого телефонного разговора.