Тайные страсти - Алекса Смарт

Из-за нехватки прислуги Джессика сама показала сыну комнаты на верхнем этаже южного крыла дома. Потом они вместе посидели за простым ужином, состоявшим из хлеба, супа и мяса. После еды мать захотела провести Гарета по общим комнатам.

Большой дом оказался спланирован на удивление просто и удобно. Компактное расположение помещений позволило придать ему форму вытянутой буквы Н. Как и предупреждал Гарета Кэлвин Чапел, в каждой комнате на видном месте находился герб Нортрапов: то над камином, то на стене напротив двери. Мебель и драпировки здесь были более роскошны, чем в городском доме Нортрапов и соответствовали понятиям элегантности и комфорта, к которым — как понимал Гарет, — он уже начал привыкать за последние недели.

По мере путешествия по коридорам и различным залам молчание Гарета становилось все более тяжелым и неуверенным. Напряженное лицо Джессики свидетельствовало о нарастании невысказанного разочарования, когда при посещении каждой последующей комнаты Гарет не проявлял признаков немедленного озарения. К их взаимному облегчению, он, в конце концов, попросил у Джессики извинения и удалился в кабинет, где его отец раньше занимался делами имения. Здесь Гарет просто долго сидел в одиночестве, стараясь ни о чем не думать.

Теперь по другую сторону стола в обтянутом кожей изящном деревянном кресле расположилась Джессика.

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я немного побуду с тобой? — спросила она. — Должна признаться, я часто провожу время в этой комнате. Даже спустя столько лет я ощущаю здесь присутствие твоего отца, и это приносит мне облегчение.

— Завидую вам, — ответил Гарет, не отводя глаз от огня в камине и стараясь убрать из своего голоса нотки горечи. — Боюсь, я могу вызвать из прошлого лишь зыбкие тени.

Джессика слегка вздохнула, прежде чем заговорить снова:

— Судя по всему, к тебе пока не вернулись воспоминания о твоей прошлой жизни. Полагаю, ты все-таки был тогда еще очень мал. И все же я надеялась…

Она замолчала. Некоторое время тишину нарушало лишь потрескивание огня в камине.

— Расскажите мне, как умер отец, — неожиданно обратился к Джессике Гарет, впервые охваченный желанием узнать об этом. — Кэлвин Чапел сообщил мне, что его смертельно ранили на охоте в результате несчастного случая.

— Это случилось почти через год после того, как тебя украли, когда Ричард и Невилл вместе с полудюжиной людей из соседних имений объезжали леса. Незадолго до этого объявились браконьеры, потом из мушкета был ранен какой-то путешественник. В общем, Ричард решил положить этому конец.

Джессика замолчала. Слезы затуманили ее темные глаза, словно с того рокового дня прошло несколько недель, а не лет.

— Все произошло сразу после восхода солнца, когда по полям еще стелился туман. Не успели мужчины разойтись в разные стороны, как раздался выстрел. Невилл и остальные даже не сразу поняли, что стреляли именно в Ричарда, пока не съехались снова и не обнаружили в своих рядах его отсутствие. Ричарда нашли несколько минут спустя, обвисшего на шее лошади, но было уже поздно. Он умер на руках брата… и вместе с ним умерла часть моей души.

— А человек, который стрелял в него?

— Он так и не был обнаружен, хотя Невилл потом еще долго искал его. Он просто обезумел от горя, обвиняя в случившемся себя одного. Видишь ли, именно Невилл предложил разъехаться в разных направлениях… Гибель Ричарда магистрат определил как смерть в результате несчастного случая, объяснив это тем, что в тумане браконьер принял коня мужа за оленя.

— Вполне подходящее объяснение, — недовольно пробормотал Гарет.

Вдовствующая графиня озабоченно нахмурилась.

— Но какое же еще могло быть объяснение случившемуся… если только предположить, что это был не несчастный случай?

Гарет тоже думал об этом, хотя не мог понять причин, побудивших убийцу пойти на это преступление. Однако он решил не тревожить бедную женщину.

— Уверен, магистрат вынес единственно правильное решение, — поспешил успокоить Джессику Гарет. — Я просто поинтересовался, так, на всякий случай.

Лицо матери постепенно прояснилось.

— Я была так погружена в свое горе, что многое в то время просто ускользнуло от меня, но припоминаю: Невилл тоже задавал этот вопрос. Однако, в конце концов, ему пришлось согласиться с официальной версией происшествия.

Джессика покачала головой, и в ее слабой улыбке промелькнула тень давней трагедии.

— Не следует забывать, когда все это произошло, Невилл был моложе тебя. Но он вел себя очень храбро: словно прирожденный сыщик, интересовался всеми подробностями и никогда не переставал уверять меня, что не желал такой обрушившейся на него огромной ответственности, особенно учитывая обстоятельства.

— Полагаю, мне действительно трудно представить, через что ему пришлось пройти, — согласился Гарет. — Это Невилл предложил вам остаться жить здесь?

— Да, он настаивал на этом, хотя я могла бы вернуться к дальним родственникам. Я согласилась остаться до тех пор, пока Невилл не найдет себе жену. Однако шли годы, а он почему-то так и не женился. Боюсь, я уже стала для него постоянной обузой, но, по правде говоря, мне уже и не хотелось бы жить в другом месте.

Джессика помолчала, бросив на Гарета внимательный взгляд.

— Мне всегда казалось странным, почему Невилл не проявлял интереса к женитьбе и не желал произвести на свет наследника. Он даже никогда не говорил о своем будущем. Но сейчас думаю, не крылась ли причина в том, что Невилл просто ждал твоего возвращения?

С этими словами Джессика поднялась с кресла, обогнула стол и, прежде чем исчезнуть за дверью, запечатлела на лбу Гарета материнский поцелуй. Гарет молча смотрел ей вслед, мечтая позаимствовать хоть немного ее искренней убежденности в том, что он является именно тем человеком, которого объявил таковым даже чертов Парламент. Увы, проблема заключалась в том, что Гарет не мог этого сделать.

Он оставался в кабинете до тех пор, пока часы не пробили полночь. В конце концов, беспокойство и тревога в его душе сменились смертельной усталостью, и он поднялся в свою комнату.

Несколько часов спустя Гарет рывком сел на постели. Его сердце бешенно билось, словно у стоящего в темную ночь на страже вора. Он встряхнул головой, прогоняя остатки сна и одновременно стараясь удержать сновидение, заставившее его проснуться. Именно во сне Гарет неожиданно нашел ответ на вопросы, мучившие его еще со времени первого визита Кэлвина Чапела.

Пока Гарет находился во власти Морфея, постоянно бодрствующая часть мозга извлекла из глубины памяти какие-то слабые впечатления, даже не нетронутые воспоминания, а обрывки его знания о прошлом, которые начали складываться в подобие картины.