Полная история масонства в одной книге - Вик Спаров

«Я (имя), пред лицом Всевышнего и этой достопочтенной и достойной ложи мастеров-каменщиков, должным образом основанной, регулярно собираемой и должно управляемой, по собственному желанию и по доброй воле здесь и сейчас торжественно обещаю и клянусь вечно скрывать, прятать и никогда не раскрывать тайн или таинств, относящихся к степени Мастера, никому в мире, кроме того или тех, кто имеет на обладание ими законное и справедливое право, да и то после того, как проведены должное испытание, строгий опрос и наличествует твердое убеждение в том, что они достойны столь высокого доверия; и кроме ложи мастеров-каменщиков, должным образом учрежденной, собранной и открытой в Срединной палате. Далее, я торжественно обещаю и клянусь в вечной верности принципам Циркуля и Наугольника, полагая строго и неукоснительно повиноваться всем распоряжениям и приказам, данным мне ложей мастеров-каменщиков, на всю длину моего вервия, при этом не признавая за собой права ни на какую иную причину для уклонения от выполнения этих приказов или распоряжений, кроме своей болезни или тягостной необходимости. Далее, я торжественно обещаю и клянусь как на словах, так и на деле свято блюсти пять точек братства: моя рука, поданная Мастеру-Каменщику, братски поддержит его; моя нога пройдет через все трудности и опасности, чтобы, соединившись с его ногой, образовать монолит взаимной защиты и поддержки; все течение моих ежедневных дел будет напоминать мне о его нуждах, и сердце мое всегда будет готово утешить его в горестях и выполнить то, что будет ему нужно, как если бы я делал это для себя или близкого своего родственника; грудь же моя станет священным хранилищем его тайн, доверенных мне по его воле, за строжайшим и непременным исключением таковых в том случае, если они заключают в себе убийство, измену, мошенничество или любое другое деяние, противное законам Господа и распоряжениям властей. И наконец, я торжественно обещаю и клянусь блюсти и поддерживать честь Мастера-Каменщика как свою собственную; клянусь, что я ни сам не причиню ему вреда, ни допущу, чтобы кто-либо это сделал, если я знаю о таковых его намерениях и в моих силах предотвратить их исполнение; и наоборот, я клянусь всячески поддерживать его доброе имя и доброе имя его ближайших родственников и самых дорогих для него людей, таких как его супруга, сестра или дитя. Я клянусь соблюдать все это без исключений, неверных истолкований или внутреннего сопротивления любого рода; и если я нарушу какое-либо из вышеприведенных положений, да буду я рассечен надвое, и тело мое да будет сожжено и превращено в золу, а зола эта да будет развеяна по земле и водам четырьмя небесными ветрами, чтобы и памяти о столь вероломном изменнике не осталось на свете, а особенно среди Мастеров вольных каменщиков. И да поможет мне Всевышний, и да укрепит Он меня в этом моем торжественном обещании Мастера-Каменщика!»

В знак преданности своему обещанию исполнять сказанное в течение всей жизни до самой смерти кандидат вслед за этим скрепляет свою клятву «печатью» своих губ, трижды прикасаясь ими к Книге Священного Закона.

Теперь Досточтимый Мастер, следуя букве ритуала, рассказывает кандидату традиционную историю безвременной кончины Хирама, и в ходе повествования «заговорщики» (их, как правило, изображают сам Досточтимый Мастер и два Стража), вооруженные теми же орудиями, которыми было совершено убийство, нападают на него. По нанесении третьего удара кандидат символически «погибает».

Пока Мастер ведет свой рассказ, мы сделаем небольшое отступление и тоже скажем несколько слов о Хираме, легенда о котором имеет, можно сказать, жизненно важное значение в масонских посвятительных ритуалах, столь важное, что известный исследователь масонства А. Г. Маккей так отозвался о ее роли в жизни масонства: «Нет такого масонского устава – в какой бы стране и на каком бы языке ни велись работы, – в котором вновь посвящаемым не преподавались бы основы этой легенды. <…> Легенда о строителе храма составляет стержень, основу основ масонства как ордена. И любой устав, который исключит ее из своей работы или подвергнет существенным изменениям, тут же перестанет – только вследствие этого исключения или изменения – быть масонским уставом».

Так кто же такой Хирам, без которого масонство не мыслит жизни? Хирам, как говорится в Библии, был сыном одной вдовы из колена Неффалимова (заметьте, что масоны тоже называют себя «сыновьями Вдовы»), владевшим умением выделывать всякие вещи из меди, железа, камня и дерева (Третья книга Царств, 7:13–14). Он также поставил столбы перед храмом и назвал их: правый – Иахин, левый – Воаз. Однако в Библии нет и намека на убийство Хирама. Не сказано в ней и о том, что Хирам будто бы являлся смотрителем работ по возведению храма, как об этом повествуется в масонской легенде, что свидетельствует о том, что легенда с течением времени обрела «умозрительную» самостоятельность.

Так вот, под началом у Хирама состояли ученики, подмастерья и мастера, и каждое из этих подразделений имело свои знаки, пароли и жесты для опознавания степени при получении «жалованья». Пятнадцать подмастерьев из числа тех, что были поставлены надзирателями над работой остальных, осознав, что работы уже практически завершены, а они так и не получили доступа к таинствам степени мастера, составили заговор с целью добиться получения этого доступа любой ценой, пусть даже им для этого придется прибегнуть к насилию. Непосредственно перед тем, как их план должен быть приведен в исполнение, двенадцать подмастерьев вышли из заговора, однако оставшиеся трое, более корыстные и бессовестные, чем прочие, решили довести дело до конца.

Заметив, что мастер Хирам ежедневно поздним вечером посещает храм, чтобы помолиться и проверить, как продвинулась работа, они устроили засаду у трех ворот храма. Первый, вооружившись угольником (по другой версии – отвесом), стал у Западных ворот, второй, взяв на изготовку уровень, устроил засаду у Южных, а третий, сжимая в руке молоток, спрятался у Восточных.

Хирам, осмотрев храм, направился к Западным воротам. Первый подмастерье, выступив ему навстречу, попросил произвести его в мастера. Хирам на это ласково ответил: «Когда завершишь срок и приобретешь достаточное умение, обещаю, что предложу тебя совету мастеров». Подмастерье попытался узнать слово-пароль мастеров, но Хирам ответил: «Безумец! Не так я узнал заветное слово, не так я просил мне доверить его. Работай, будь настойчив, и ты будешь вознагражден». Первый подмастерье ударил тогда мастера по голове угольником, но Хирам успел увернуться от смертельного удара. Однако он тяжело ранен. Мастер побежал к Южным воротам, но тут его встретил второй подмастерье, который угрозами начал домогаться заветного слова. Хирам отказался, и на него обрушился удар тяжелого уровня. Пошатываясь и спотыкаясь, он побрел к Восточным воротам, где его поджидал третий подмастерье, который, так ничего и не добившись от мастера, оборвал его жизнь ударом молотка в лоб.

В момент посвящения в степень Мастера сказание и ритуал пересекаются друг с другом, образуя единое драматическое целое. Во время рассказа о судьбе главного строителя храма посвящаемый успевает пережить убийство Мастера, ассоциируя себя с самим Хирамом. Смотрители, каждый в сопровождении семи Мастеров, отправляются на поиски его тела, которое спрятали убийцы. Они замечают на земле следы борьбы, ветвь акации, которую бросили здесь подмастерья, чтобы скрыть следы преступления, угольник, циркуль. А рядом – бездыханное тело Хирама. Ниспадает покров, скрывающий посвящаемого в Мастера, и Достопочтенный Мастер узнает в нем Хирама, «праведника, сохранившего верность долгу до последнего вздоха».

«Наступает, – говорится в описании ритуала, – священный миг, когда кандидат на посвящение в третий масонский градус должен сойти в могилу, чтобы стать олицетворением мастера Хирама Абифа». Но за этой символической смертью вскоре следует символическое воскресение, и «хотя смерть в ритуале посвящения более реалистична, нежели воскресение… идея этого воскресения все равно присутствует в возвышении кандидата в степень Мастера и его воссоединении с собратьями по прошлым работам».

Итак, следуя вышеприведенной процедуре, кандидат должен перешагнуть через гроб Хирама и остановиться в ногах у покойного мастера, глядя в противоположную сторону. Подобно тому как в античных мистериях происходило отождествление живого с божеством, так оно происходит и сейчас – Подмастерье с этого момента Хирам. Гроб, в котором прежде было заключено тело Мастера, теперь пуст и готов принять другого Мастера. В ознаменование этого его укладывают на пол Зала заседаний со скрещенными ногами. Символически он мертв. (В некоторых английских ложах до сих пор сохранился обычай укладывать посвящаемого в вырытую могилу или в гроб, но в большинстве лож для этих целей используется полотнище.)