Дамы тайного цирка - Констанс Сэйерс

как у его отца. Каждую неделю, помню, я говорила ему пойти в парикмахерскую, даже давала на это деньги, которые он, конечно, прикарманивал, они с Джейсоном Барнсом скорее спустили бы их на пластинки. Я также помню, что старалась выглядеть достаточно молодо, чтобы походить на его сестру, но никогда не была ему достаточно хорошей матерью. Это то, что я помню, мистер Арчер.

– У него была девушка?

– У него был целый гарем. – Она рассмеялась, и смех перешёл в кашель, глубокий влажный кашель из больных лёгких. – Даже моим подругам он нравился. Думаю, одна с ним даже встречалась, но от меня они скрывались.

Её голос к концу фразы напрягся, и она разразилась новым приступом кашля.

– А любимая девушка среди них была?

– Нет, насколько я помню, мистер Арчер, – сказала она, откашливаясь. – Может быть. После того как он пропал, естественно, ни одна девица не явилась ко мне под дверь утверждать, что она любовь всей его жизни или что-то такое. Я даже хотела в какой-то момент, чтобы кто-нибудь так сделал. Грустно, что он умер, как будто у него не было никого близкого. Только Джейсон Барнс. – Она рассмеялась. – Эти двое любили друг друга, как братья. Я не уверена, что в жизни Питера было место для чего-то ещё, кроме его мечты. Боже милостивый, как мой мальчик играл на гитаре!..

– Его группа?

– Группа. Всегда только группа. И они бы и в этом преуспели. – Она сделала паузу. – Если бы он прожил достаточно долго.

На этом телефон звякнул, и связь прервалась.

Глава 21

Париж

3 июля 2005 года

У подножия величественного дворца Броньяр на углу рю Вивьен и рю Реомюр Лара глянула на часы. Без пяти одиннадцать. Внушительное здание перед ней было слишком большим и странно тихим. Лунный свет освещал фасады колонн. Официант в бистро через дорогу переворачивал стулья – дело шло к закрытию. Днём в этой части Парижа царило оживление из-за многочисленных офисов и заведений, но ночью тут было пустынно. Никого, кроме официантов и случайных парочек, бредущих домой. Лара посмотрела на билет и сверилась с названиями улиц. Двор перед ней был пустым и тёмным.

Лара ходила туда-сюда, её каблуки стучали по бетону. Она повернулась – ей послышался какой-то звук позади. Чужие шаги. Лара продолжила ходить. Если за ней следят, она притворится, что ждёт кого-то – она действительно ждала. Она уже жалела, что не сказала Гастону, куда отправится сегодня вечером, но беспокоить их с Барроу не хотелось. После того как за ней погналась та женщина, ей бы следовало соблюдать большую осторожность, хотя она снова прочитала защитное заклинание перед выходом из отеля. Лара ещё раз поглядела на часы. Без трёх минут одиннадцать. Всё, что ей нужно делать, – не подпускать эту женщину три минуты. Альтаказр найдёт её.

Влажный и тёплый ночной воздух Парижа приносил некоторое облегчение. Чувствуя необходимость одеться по случаю, Лара надела чёрное платье и босоножки на ремешках, как будто собиралась на ужин или концерт. На руке у неё висела джинсовая куртка.

И она услышала стук каблуков снова. Женщина.

Лара резко повернулась. Стук доносился от угла рю Вивьен, где не горели фонари. По шее Лары пробежала дрожь.

– Ну же… Ну же.

Она поискала взглядом, не изменилось ли что-то в окружающем пейзаже, и начала тихонько напевать.

Bracatus losieus tegretatto…

Вдалеке зазвонили колокола. Одиннадцать. И вдруг, как будто её подводило зрение, Лара увидела, как колонны на фасаде дворца пошли рябью. Сначала искажение было слабым, как круги по воде от брошенного камешка. Но за несколько секунд волны стали расходиться шире, будто что-то пыталось прорваться сквозь нарисованную декорацию. Свет уличных фонарей померк, загудели провода, и на глазах у Лары внушительное здание с колоннами отступило на второй план. На его месте появилось гигантское круглое шапито с роскошным золотым входом, который начинался раскрытой пастью Дьявола.

Лара ахнула. Пасть Дьявола. В точности такая, как описывали Сесиль и Барроу. Лара обернулась: на углу улицы Вивьен ей продолжала мерещиться фигура женщины, стоявшей в ожидании под погасшим фонарём. Лара некоторое время глядела в ту сторону, чтобы продемонстрировать, что не отступит. Даже напрягая зрение, она не могла разобрать, была ли это та самая женщина с кладбища Пер-Лашез.

Послышался мерный гул, как будто включили после долгого перерыва люминесцентные лампы. На дороге к двери появились четыре пары столбов, газовые фонари освещали путь. Цирк с вывеской «ДНЕВНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ» окончательно приобрёл чёткие очертания, будто улучшилась резкость картинки. Лара посмотрела на свой билет. Если сейчас бросить его на землю и убежать, это место исчезнет? Мысль о побеге была соблазнительна, но Лара не упускала из виду фигуру женщины на тёмной улице. Придётся либо войти в Тайный Цирк, либо встретиться лицом к лицу с тем, кто её ждёт, допуская, что это та самая женщина. Нет уж, безопаснее было бы оказаться внутри цирка.

Лара поморгала и снова оглядела возникшее перед ней здание. У неё на глазах только что материализовался целый цирк, заняв место парижской достопримечательности. Лара осмотрелась. Официант в соседнем бистро продолжал переворачивать стулья, словно площадь перед ним ничуть не изменилась. Без билета, вероятно, так и было.

– Ради бога, заходите или уходите.

У столбов Лара увидела клоуна с куклой в руках – его же миниатюрной версией. Доро. Благодаря дневнику Сесиль Лара словно уже была с ним знакома.

– Да, вы. – Большой и маленький клоуны были одеты одинаково, полностью в белое: и грим, и костюм, и феска.

Где-то над ней негромко заржала лошадь. Живых лошадей тут не было, это статуи оживают?

Лара в изумлении покрутилась вокруг себя, как Дороти, только что попавшая в страну Оз.

– Мисс Барнс, – кукла махнула ручкой на дверь, – сюда, s’il vous plaît[19]. – Клоун двинулся к Ларе, кукла задумчиво посмотрела на него. – Я – Доро. Ну или он. – Крохотная деревянная ручка ткнула назад на большого клоуна, а тот протянул руку за Лариным билетом.

Ларе не хотелось его отдавать.

– Билет вам не принадлежит, – напомнил кукольный Доро резким тоном.

Тот же страх Лара испытывала перед входом в фальшивый дом с привидениями на Хэллоуин. Она ожидала развлечения, но в то же время смутно побаивалась, присутствовало некое фоновое ощущение надвигающейся опасности. Лара кивнула, вручила большому клоуну билет, и бумажный прямоугольник тут же растаял в его руке. Лара ступила на ковёр, и позади неё он начал сворачиваться, от этого возникало неприятное предчувствие, что билет, возможно, был в один конец. Она сглотнула, сожалея о своей импульсивности. Надо было сказать