Загадай желание! - Диана Фарр

– Свет…

– Мне нравится со светом, – заявил Малком и резко повалил ее на кровать.

Она оказалась мягкой и гладкой. Накрахмаленные простыни пахли розовой водой. Натали ужасно хотелось нырнуть под покрывало, но вместо этого она заставила себя лежать на спине, сгорая от стыда и пытаясь скрыть отчаяние. Ей так хотелось ему угодить! Она должна это сделать! Он никогда ее не полюбит, если ей это не удастся. Но как? Что она должна делать? Натали понятия не имела. Она даже не знала, как мужчина и женщина занимаются любовью, хотя и догадывалась, что это скоро произойдет. Единственное, что она знала точно, так это то, что ей будет больно. Об этом было известно всем девушкам.

А может быть, это не так, с надеждой подумала она. Может быть, девушкам говорят это лишь для того, чтобы они подольше оставались целомудренными?

Малком склонился над ней. Молниеносным движением скинув с себя рубашку, он швырнул ее на пол, не отрывая от Натали взгляда. У него был вид голодающего, перед которым поставили тарелку, полную еды. Он дрожал от возбуждения. На мгновение страхи ее утихли, а сердце наполнилось любовью. Малком… Она никогда не думала, что мужчина может быть настолько красив. А оказывается, у него восхитительное тело, сильное и гибкое, как, должно быть, у льва или у скаковой лошади.

Но в следующий момент он накрыл ее своим телом, не дав ей больше возможности им любоваться, и Натали вновь охватил страх. Что она должна делать? И должна ли вообще что-то делать? Она изо всех сил пыталась помочь ему в том, что он совершает, испытывая отчаянный стыд.

Следующие несколько минут не доставили ей никакого удовольствия. Она их просто перетерпела.

Боль оказалась не настолько сильной, как ей описывали, но все же без нее не обошлось. Самым ужасным было чувство неловкости и смущения, но еще хуже – ощущение того, что весь этот странный акт должен был быть приятным. Натали это знала, как смутно, инстинктивно знала и то, что первый блин получился комом. Все могло бы быть по-другому. Должно было быть по-другому.

После того как все кончилось, Натали поспешно надела ночную рубашку и трясущимися руками натянула на себя одеяло. Малком сидел, не шевелясь, на противоположном краю кровати спиной к жене, уперев локти в колени и закрыв лицо руками. Какая у него красивая спина, почему-то подумала она. Натали могла отчетливо разглядеть каждый позвонок и мощные мышцы. Она могла бы любоваться им часами.

Натали молча смотрела, как поднимается и опускается его грудь в такт дыханию. Наконец, тяжело вздохнув, он произнес:

– Не слишком все удачно получилось. – В голосе его прозвучало отвращение.

У Натали упало сердце. Она не успела побыть женой и дня, а уже умудрилась разочаровать мужа.

– Прости, – прошептала она. Он резко вскинул голову.

– Простить тебя? – изумленно переспросил он и всем корпусом повернулся к ней. Натали с недоумением обнаружила, что глаза его полны отвращения к самому себе. А она-то надеялась, что сумела навсегда заставить его забыть об этом чувстве. – Ради Бога, Натали, тебе не за что просить прощения. Это я все испортил.

– Что ты имеешь в виду? Мы что, что-то не так сделали?

– Скажем, не совсем так, милая. – Протянув руку, он провел пальцем по ее щеке. – А впрочем, ты права – не так.

Неужели он и в самом деле смотрит на нее с нежностью? И он назвал ее «милая». Натали затаила дыхание, моля Бога, чтобы случилось чудо.

– Я сделал тебе больно? – сдавленным голосом спросил он.

Натали ужасно не хотелось говорить «да», но она понимала, что сейчас не время говорить неправду, и коротко кивнула:

– Немножко.

Лицо его вновь исказила гримаса отвращения.

– Значит, я просто негодяй. – Он отнял руку от ее лица. – Не знаю, как извиниться перед тобой, дорогая, могу лишь пообещать исправить это в будущем.

Натали понятия не имела, что он имеет в виду. Она нахмурилась.

– Малком, я всегда знала, что будет больно. Прошу тебя, не надо себя винить. Ты ничего не мог поделать.

Он беззвучно рассмеялся.

– По правде говоря, моя наивная девочка, я мог сделать очень многое, и очень скоро наступит день, когда ты узнаешь, что именно. – Улыбка его была печальна, но глаза весело блеснули: наверное, он и правда знал какой-то секрет, которым собирался с ней поделиться. – Сегодня времени у меня не было, потому что… – он лукаво ухмыльнулся, – потому что я был сражен наповал твоей красотой.

Слова эти были приятны Натали. Она тоже ему улыбнулась.

– Другими словами, мне все-таки стоило надеть свою старую муслиновую рубашку.

Малком вытянулся с ней рядом.

– Может быть, это помогло бы, – признался он, – но скорее всего едва ли.

Похоже, его нисколько не смущало то, что он лежит перед ней голый, освещенный светом лампы. Натали от души ему позавидовала. Может быть, и она когда-нибудь отважится лежать рядом с ним обнаженной. Вполне возможно. Но не сегодня. Она натянула на себя одеяло. Обняв ее за плечи, Малком притянул ее к себе.

– Поспим сегодня здесь? – пробормотал он, касаясь губами ее уха. – Во второй спальне разожгли камин. Тебе не холодно?

Натали почувствовала, будто у нее гора с плеч свалилась. Они будут спать вместе. Она и сама не понимала, почему это ее так обрадовало, может, потому, что ей приятно быть с ним рядом. Повернувшись к нему, она улыбнулась. Это так восхитительно лежать рядышком, голова к голове.

– Нет, мне не холодно, – тихо произнесла она.

– Мне тоже. – Он опять поцеловал ее, на этот раз не спеша, даже, пожалуй, лениво. Поцелуй этот был скорее нежным, чем страстным. Натали расслабилась, наслаждаясь им. Ей нравилось, что он ее так обнимает, нравилось ощущать его длинное, мускулистое тело, нравилось, что он так неспешно целует ее, словно у них впереди вся ночь.

Мало-помалу этот спокойный, неспешный поцелуй вызвал в ней желание, которое не смогла пробудить безумная страсть, совсем недавно охватившая Малкома. Внезапно Натали явственно ощутила такие части своего тела, которых прежде не замечала… может быть, потому, что с ними ее познакомил Малком. Даже в том смятении, в каком она находилась сейчас, Натали обнаружила, что они пробудились к жизни. Ощущение оказалось необыкновенно странным и очень приятным.

Натали испытала разочарование, когда Малком быстро заснул.

Она погасила лампу и некоторое время лежала с ним рядом, стараясь привыкнуть к тому, что она спит в одной постели с мужчиной. И не просто с каким-то мужчиной, а со своим мужем, Малкомом. Это оказалось нелегко, несмотря на то что она об этом мечтала. Он был такой большой, такой мужественный и абсолютно голый. Всякий раз, когда она начинала засыпать, она вдруг ощущала его рядом с собой и мигом просыпалась, сбитая с толку и очень смущенная.