Роковая ошибка княгини - Ирина Сахарова

И этот грубый способ Сергея продемонстрировать свои права на неё в присутствии Голицына показался ей весьма неприятным. Волнуетесь, стало быть, Сергей Константинович, батюшка? Боитесь потерять своё первенство?

«Неужели получилось?», спросила тогда Александра саму себя. В победу до последнего не верилось, но взгляд Голицына и поведение Серёжи говорило об этом краше всяких слов. И всё же, Сашенька не спешила радоваться раньше времени. Вся эта игра, весь этот фарс — всё могло рухнуть в любую минуту, и тогда их старания окажутся напрасными.

А ведь они с Алёной несколько часов бились над Сашиным образом, взяв в помощницы гордеевскую горничную, которая тоже кое-что смыслила в нарядах и причёсках, дабы сделать из деревенской медсестры настоящую светскую даму.

Горничная помогла подвязать пояс по-модному, а не просто обмотать вокруг талии, как делала Алёна, а ещё рассказала, каким образом лучше вплести ленты в волосы, но взяться за это Александра так никому и не позволила. Не потому, что была вредной, а потому что боялась — увидят её рану, когда будут заниматься причёской, и придётся потом объяснять, откуда это, и снова врать.

О, нет, обманывать никого она не хотела, поэтому причёской занималась сама. В этом здорово помогли былые навыки, приобретённые за годы жизни с отцом. Оставшись без материнской заботы, Сашеньке, чтобы выглядеть красиво, пришлось самой научиться плести изысканные косы и строить замысловатые причёски на своих густых, непослушных волосах. Получилось у неё великолепно, горничная сказала даже, что и сама не сделала бы лучше, а уж она-то по причёскам была главная мастерица, саму княжну Катерину Михайловну не раз заплетала, да не куда-нибудь, а на императорский бал, во дворец! Александра скромно выслушивала вполне заслуженные комплементы, а сама тем временем высвободила несколько прядей из высокой причёски. Имитируя лёгкую небрежность, они завивались воздушными локонами вокруг её лица, и скрывали ссадины на лбу и виске, которые до сих пор противно ныли, в напоминание о милости Ивана Кирилловича.

Он, впрочем, тоже остался доволен внешним видом своей будущей падчерицы, одобрительно пробубнив какой-то комплемент в адрес её девичьей красы. Александра не обратила на него внимания, конечно же, но сейчас, наблюдая искренний восторг Голицына и немое обожание Авдеева, невольно вспоминала его невнятные слова. И как Алёна сказала потом: «Вот, даже Иван Кирилыч похвалил, а он-то зря не говорить не станет!»

Так что же это… неужели получилось?

Глава 12. Антон

— Александра Тихонова. — Представилась она, протягивая руку для поцелуя. В отличие от Мишеля, Голицын никогда не брезговал целованием рук плебейским барышням, особенно если те были хорошенькими. Перчатку она при этом сняла, из чего следовало, что с этикетом сия барышня знакома очень даже неплохо, это Антон сразу отметил. А ещё он отметил, до чего нежная у неё кожа, и как пахнет земляникой!

Откроем секрет: это Алёна постаралась, заставив Сашу под угрозой отмены практики в больнице просидеть целых полчаса, делая горячие ванночки для рук, с глицерином и эфирными маслами из аптеки Феррейна. А потом ещё столько же собственноручно втирала в её руки свой земляничный крем, заказанный ею из самого Парижа.

И вот результат, ещё одной безупречностью больше! И если бы узнал Антон, что не далее, как сегодня утром, эти самые ручки ковырялись во внутренностях бедного студента Устинова, ни за что бы он в это не поверил!

— Серёжа, с вашей стороны было так любезно пригласить нас, — с улыбкой сказала Александра, обернувшись на Авдеева, и протянув руку теперь уже ему. Она не знала, уместно ли будет обращаться к нему на «ты» в присутствии Голицына, и намеренно построила свою фразу так, будто имела в виду их с графиней Авдеевой. — Мама так рада встрече с Софьей Владимировной, словно не видела её тысячу лет!

— Рад, что сумел угодить, — мягко, как всегда, улыбнулся Сергей.

— Вас нужно непременно познакомить с остальными! — Встрял в их нежное воркование Голицын, которого, конечно же, никто не просил вмешиваться, и которому, конечно же, не было до этого ни малейшего дела. — Вы новенькая здесь, никого не знаете! Серж, позволь исправить это недоразумение? — Авдеев пробормотал что-то невнятное, но Антону и не требовался чёткий ответ, он спрашивал исключительно ради приличия. — С кого начнём? Давайте, я проведу небольшой вводный экскурс… чтобы было не так сложно. Обратите внимание, вон та милая мадемуазель за роялем, Катя Савинова. Большая умница, выпускница бестужевских курсов, мать четверых детей. А с виду-то и не скажешь, а? Такая молоденькая, аппетитная… Хм. Я отвлёкся, прошу прощения! Во-он там, позади неё, невысокий господин с круглым животиком и такой же круглой лысиной, купец первой гильдии Лебёдкин, по кличке Слива. Некрасивый, но добродушный. Позади него, видите, сладкая парочка? Это барон и баронесса Штайгер. Угадайте, кто по национальности, хе-хе. Далее, от окна, слева направо: господин Алеев, Степан Афанасьевич…

— Тот, у которого стеклодувные заводы по всему Подмосковью? — Невольно заинтересовалась Александра, услышав знакомую фамилию. — Алеевский хрусталь, и всё такое прочее?

— Собственной персоной он, хозяин всего этого великолепия. Правда, здорово пошатнувшегося с началом войны, но Степан Афанасьевич на этот счёт не волнуется. — Антон перевёл дух, и продолжил с улыбкой: — Обратите особое внимание на вон того высокого и статного господина рядом с ним. Он симпатичен, рыжеволос, и очень похож на меня. Как думаете, кто это?

— Старший князь Голицын, стало быть, — ответила Александра, пряча улыбку. Антон, несмотря на все свои недостатки, собеседником был отменным, и имел хорошее чувство юмора.

— Совершенно верно! Мой драгоценный отец, Василий Васильевич, прошу любить и жаловать! Третий в их компании: полковник Герберт, широкой души человек, скажу вам по секрету. Воевал на западном фронте, но был комиссован по ранению три месяца назад. Начальство пока запрещает ему возвращаться в строй, но полковник до последнего не теряет надежды повоевать ещё немного, пока не кончилась война. Удивительный человек! Вам он понравится.

— Не знаю, не знаю. У меня к военным, видите ли, предубеждение в последнее время! — Рискнула не согласиться Александра, и взрыв задорного хохота был ей ответом. Авдеев и тот позволил себе рассмеяться, и сказал:

— Я тебя уверяю, он вовсе не такой, как Мишель! И, вообще, полная его противоположность, образец галантности, учтивости и хорошего воспитания.

— Да-а? — Всё ещё с недоверием спросила Александра, а Антон вновь рассмеялся от души.