Волчина позорный - Станислав Борисович Малозёмов

— А если мы сегодня же всё закроем, уберём оборудование и людей, уничтожим все бумаги? — спросил он без испуга, но с осторожностью и надеждой. — Бумаги сожжем все до одной за весь период работы. Тогда нас как бы нет и не было вообще, да?

— Так я и пришел к вам не приказывать, а посоветоваться. Да. Уберёте людей, оборудование и все бумаги, то доказать, что именно вы работали, а шили одежду конкретные подпольные частные цеха, вряд ли удастся, — Шура глубоко вздохнул. — Вам, если что, такая должность потом уже даже сниться не будет.

— Да… — протянул Камалов. — В общем, считайте, что уже нет цехов.

— Вы, главное, так сделайте, чтобы они просто адреса не поменяли. А то уедут на окраины города, и там шуровать будут дальше.

— Не будут. Закроем полностью, — твердо заявил Борис Ильич. — Обещаю.

— Вы не против, если я этот процесс проконтролирую? — улыбнулся Шура.

— Да что вы! — Камалов пожал Маловичу руку. — Пожалуйста. Но завтра не будет уже ни одного цеха.

— Спасибо. Я тогда пойду, — Шура продолжал улыбаться.

— Удач вам в вашем опасном труде, — тоже улыбался Камалов.

И майор Малович козырнул да вышел. Надо было идти к своему командиру и принимать дело об ограблении сберкассы. С долгой и страшной работой по подпольным цехам Шура мысленно попрощался, имея слабую надежду, что больше ему влезать в похожий кошмар не потребуется.

— Подполковник Лысенко глядел на несколько заявлений, лежащих перед глазами и что-то неслышно бормотал. Рассуждал умственно.

— Вот, Шура, читай, — подвинул он Маловичу заявления и объяснения сотрудников сберкассы.

Александр Павлович взял их и сел на диван. Через пятнадцать минут ему стало видно приблизительную картину ограбления. Когда сберкассу утром открывали, серую «Волгу» «ГаЗ 21-М» кассирши заметили не на обочине асфальта, а на повороте к воротам, которые закрывали внутренний двор кассы и только здесь инкассаторы могли туда въехать. Заметили и спокойно пошли внутрь на свои рабочие места. Не первая машина там остановилась. Многие шоферы оставляли автомобили на этом повороте. Удобно же. В одном заявлении второй сторож «вохровец», в которого не стреляли, написал, что машина инкассации никогда в ворота не заезжала. Ставили перевозчики денег будку свою у бордюра и ножками неторопливо бегали туда-сюда с мягкими баулами, набитыми деньгами. А зачем прятаться во дворе? Кого бояться? Ограблений сберкассы и банка не было больше двадцати лет. Да и то стародавнее, двадцать лет назад случившееся ограбление единственного банка назвать бандитским налётом было смешно. Два бывших тридцатилетних зека в тот далёкий год спокойно пришли с обрезами. Один сразу пошел к окошку кассы, сунул тётке под нос сумку и дуло двустволки.

Сказал очень тихо, чтобы кассирша скинула из трёх касс наличность. Вокруг на стульях сидели бухгалтеры из разных организаций. За зарплатами пришли и с отчётами. Так они вообще ничего не поняли. Просто им потом сказали, что сегодня денег не будет и они ушли. Ну, так кассирша тогда очень быстренько собрала все деньги и сумку вернула в то же окно. Второй грабитель в это время держал дуло рядом с головой сторожа, прикрыв ствол полой расстёгнутой куртки. Никто ружья не видел, кроме самого «вохровца». Но он почему-то не испугался и даже со стула своего не пытался встать.

Тревожную сирену включили когда грабители уже ушли. Забыли, где кнопка. А зачем помнить? И в милицию, пока банк грабили, позвонить тоже забыли. Растерялись, наверное. Было это в пятьдесят втором году и ограбление банка в то время считалось такой же нелепостью как приезд президента США в дохлую студенческую столовую «Белочка» с высокой миссией — пообедать тефтелями и запить их компотом из сухофруктов. Грустный был случай, но хоть без жертв.

В общем, в этот раз грабители инкассаторов не ждали. Значит знали, что деньги доставлены. Откуда, от кого информация? Это первый вопрос. Вторая непонятка — зачем убили столько людей? Никто не кричал и никак не сопротивлялся. Заведующая сектором работы с бухгалтерами написала, что деньги привезли вчера вечером перед закрытием сберкассы, а убитый «вохровец» утром в момент нападения открывал форточки на окнах и грабителей вообще не видел. Ружья при нём не было, но его застрелили первым, причём в спину. Оставшиеся в живых две кассирши из четырёх написали, будто они сразу рассказали бандитам, что деньги лежат в кассах и в отдельной комнате, в двух сейфах. Ключи от сейфов у охранника, Ивана Фёдоровича Молочникова, который сидит в той комнате. Он бы эти ключи сам отдал потому, что как раз у него почему-то не было даже палки. Но грабители застрелили его, хотя худой шестидесятилетний безоружный дядя застращать грабителей не смог бы точно даже десятиэтажным матом.

Директора не имелось смысла даже пугать. Он сразу ушел в свой кабинет на второй этаж и вообще никого, кроме открывающего дверь ночного сторожа не видел. Даже выстрелов с конца коридора второго этажа директор слышать не мог. Далеко. Да и кнопки вызова милиции у него на рабочем месте не имелось и быть не могло. Но его почему-то тоже застрелили в кабинете. Причём странно, что знали где он сидит и бежать до него долго, да и без надобности вообще.

Сто семь тысяч за пятнадцать минут неспешно собрали бандюги из касс и сейфов, крикнули в конце, что мусорам звонить можно через десять минут, не раньше, и медленно уехали, причём из открытого окна «волги» приёмник доносил до сотрудников сберкассы прекрасный баритон Магомаева.

Первым милиционером, которого Лысенко послал в сберкассу после звонка оттуда, подвернулся ему под руку Володя Тихонов. Он и принёс оттуда все заявления и объяснительные. Ходил он вместе со следователем Макаровым и криминалистом Жарковским. Они же и труповозку вызвали.

Криминалист собрал улики: окурок «беломора», спичку, пряжку от сумки. Оторвалась, видно, когда денег в сумку натолкали столько, что закрыть не смогли. Отпечатков пальцев не было. Перчатки надели грабители. Под батареей отопления нашел Жарковский гильзу единственную. Остальные бандиты сразу в карманы сунули, а эту обронили и не нашли. Калибр двенадцатый. Кусков пыжей самодельных с пола поднял штук пять. Три дробины третьего номера ковырнул из стены. Больше следов вообще никаких. Правда, кто-то из бандитов плюнул на пол смачно. Криминалист затолкал плевок в колбочку и закрыл крышкой.

— Хреновое дело, — сказал Шуре Тихонов. — Следователь со всеми переговорил и никто ему ничего путёвого не