Архитектура для начинающих (СИ) - "White_Light_"

— У твоей мамы сейчас много неотложных дел, — мягко произносит Диана. — Но даю тебе слово, что скоро, на выходные она приедет.

— Хорошо, — Соня уже знает, что «слово» это что-то невидимое, но очень весомое, такое, что не дает врать и нарушать обещание. Оно представляется ей волшебством, действующим на людей из своего волшебного мира.

— Я беру твое слово и даю тебе свое, — обещает девочка. — Что сделаю клумбу для мамы еще лучше, чем сейчас есть.

— Принято, — почти серьезно отвечает Диана.

«Полностью серьезной она, наверное, никогда не бывает», — думает Соня.

«Вот бабушка Нина бывает. И даже сердитой. А баба Диана другая совсем».

За окнами машины тем временем заканчиваются городские кварталы, начинается пригород с перелесками и лугами.

Дед включает негромкую музыку. Он называет ее ковбойской, а мама говорит, что это «кантри». Соне нравится такая музыка, и она улыбается деду через зеркало.

— Задворский на поверку оказался нормальным чинушей, — Мишка в красках поведал отцу о событиях последних нескольких часов. — Ему пообещали имя отца-градостроителя, и он сразу начал с нас требовать сроки.

Никита Михайлович довольно крякает. Отсыревший после третьей кружки горячего чая, он сидит в старых трениках, фланелевой рубахе и плетеных шлепанцах на босу ногу.

— С Афанасьевым это вы хорошо придумали, — вечер тает сахарной ватой, сливочным маслом с маааленькой ложечкой дегтя. — Ее идея была?

Вопрос отца незаметно портит Михаилу настроение.

«Ну почему сразу ее?!»

«Неужели ты действительно считаешь меня глупее или менее самостоятельным?» — досада разливается привкусом горечи.

— Нет, — словно его не касается, не задевает, Миша пожимает плечами. — Моя.

Приехав со встречи, он прямиком отправился к отцу. Последнего нашел сидящим в плетеном кресле на веранде у протопленной бани. В воздухе едва ощущается смолистый дымок березовых и лиственных полешек. Отец принципиально топит баню исключительно дровами по своей собственной системе.

— Раздевайся. Парная сегодня что надо! — он кивает на рабоче-официальный прикид сына. — Я скажу матери, она тебе полотенце и сменку принесет, пока Светка с пацанами не пришла.

Миша знает, что отказаться нет шансов, и если быть честным до конца, то и не хочет (отказываться).

— Тем более после такого дела, — продолжает Никита Михайлович. — Сам бог велел.

— А чего она пешком? — Мишка стягивает рубашку как в детстве, расстегнув лишь две верхние пуговицы. Глухо (из-под одежды) звучит голос.

— В рейсе, — коротко отзывается отец. Дальше слышен стук калитки, звонкие голоса племянников.

«Раньше к ним непременно примешался бы Сонькин», — скомкав последнюю мысль вместе с несвежими носками, Мишка оставляет их на лавке и делает шаг в горячее лоно парной.

Комментарий к 21 Реплика Ольги – «кака така любовь» – это отсылка к старому фильму, исправлений не требует.

====== 22 ======

Проводив «своих», Рита вернулась в кофейню, заинтересовавшую ее сегодня утром.

Странное желание побыть одновременно одной и «на людях» здесь законно воплощается в жизнь.

Сейчас пространство в зале задается матовым, приглушенным и каким-то вкусным освещением.

«Или это, в общем, все вместе создает подобный эффект?»

Взяв латте и пирожное, Рита устраивается за дальним столиком «на одного». Ее взгляд отдельными ссылками выхватывает из оркестра цельного произведения индивидуальные линии дизайна, их сочетание, дополнение и помощь друг другу. В физике она всегда умудрялась видеть скрытую красоту. Там, где другие искали свойства или решали формулы, рассчитывая силу, соответствия и прочие величины, Рита любовалась совершенством и многообразием форм, материалов, фантазии невидимого, безымянного создателя (лей?).

Странно, что ни одна из религий, существующих на земле с незапамятных времен, не взяла на вооружение идею искать всевышнее через гений красоты созданного мира!

«Тем не менее, многие творческие личности находили вдохновение в идее о том, что Создатель мог быть, кроме всего прочего, художником, чьи эстетические мотивы мы способны понять и разделить», — недавно натолкнулась она на текст в статье некоего ученого-современника и была согласна с ним на все двести процентов.

«Или даже в дерзком предположении, что Создатель — главным образом художник».

«Божественный дизайн — это кощунство или определение?» — Рита делает очередной глоточек кофе.

«Как хорошо, что хоть мысли мои никто не слышит, кроме Него или Нее, и мне не нужно за них отчитываться, подтверждать или опровергать».

«Просто мне страшно», — признается Рита сама себе.

«А в неуверенности я всегда прячусь за философию. Подвожу целую вселенскую базу под свои выводы. Я просто очень боюсь, что из всей этой моей идеи с дизайном не выйдет ничего путного, но этого же не сможет случиться, если я буду заниматься чем-то божественным?» — она грустно улыбается.

За окном постепенно сгущаются сумерки, зажигаются огни реклам.

«И они такие же милые, несмотря на мои печальные обстоятельства», — адаптируя под свое произношение известную фразу британского музыканта, Рита глядит на цветной экранчик своего смартфона. Он, как и она, наказан необщением с миром и почти полным отшельничеством.

«Этот мой каприз со всеми поголовно контактами в черном списке — не больше чем иллюзия того, что я кому-то нужна, кроме моей мамы и дочери», — Рита отключает блокировку входящих.

«Иллюзия страсти, влюбленности, вообще все не более чем наше представление об этом мире и чувствах, основанное на наших же собственных фантазиях» — тоже сказал кто-то из древних и очень умных.

В тишине беззвучного режима тремя снежинками падают сообщения от «Ольги» постепенно превращаясь в целую снежную лавину. Рита удивленно хлопает ресницами на растущую цифру принятых телефоном смс.

«Или нет?» — замирает сердце.

«Мне не за что тебя прощать. Это ты как раз была во всем абсолютно права. И прощения просить нужно мне у тебя», — неслышный внешне, звучащий лишь в Ольгином сознании, озвучивает электронные слова живой голос Риты. На всех отправленных за последние дни Ольгиных сообщениях, наконец, появился значок уведомления о доставке.

В полуночной тишине Ольга щурит сонные глаза на расплывающиеся внезапным пробуждением строчки.

— С ума сошла? — она роняет руку со смартфоном в подушки. Ее голос, охрипший спросонья, странно звучит в тишине ночной комнаты.

Рита сидит на подоконнике в кухне временной квартиры.

На противоположной стороне давно закрылась знакомая теперь кофейня и все прочие заведения.

Людей на улице не видно, как и машин с трамваями.

Светофоры забыли все цвета, кроме желтого.

«Я могу позвонить тебе?» — прилетает новое сообщение, повергает Риту в филологический ступор своей двусмысленностью. Ольга спрашивает разрешения позвонить или спрашивает сама себя, может ли она позвонить мне в принципе?

«Ну, понятно, что первое», — скептически отвечает внутренняя зануда.

«Непонятно только, что ей ответить. Ибо я сама не знаю, смогу ли я с ней сейчас говорить?»

«Расскажешь мне, где чаю купить?» — как ни в чем не бывало, как будто не было всех тех ужасных для Риты событий, хмыкает новое сообщение Ольгиным голосом, улыбчивым и немного зевающим спросонья.

«А то я все запасы твои прикончила, теперь мучаюсь. Как наркоман».

«Слышала о твоих подвигах в отстаивании «Северо-Запада», — прохладно отвечает Рита. Она не может сейчас принять Ольгин тон. Она не уверена, сможет ли вообще когда-нибудь это сделать.

Ольга по-турецки садится на кровати среди смятых одеял и, тихо смеясь, смотрит в светящийся экран.

«У них теперь просто выбора нет, и они еще пока просто об этом не догадываются», — а между строк вспоминается, что этот район, этот маленький Городок, пропитан нами насквозь. Создан из наших чувств….

В тишине ночи Рита пишет ответ.

«Ты их всех победишь. Обязательно. Извини, что разбудила. Спокойной ночи».