Город моей любви - Саманта Янг

— Ты, — ответила я как могла спокойно.

Его глаза загорелись голубым пламенем. Мое спокойствие только подливало масла в огонь его ярости.

— Я?

— Я продолжаю принимать поспешные, опрометчивые решения и вести себя абсолютно эгоистично, и это несправедливо по отношению к Коулу.

Кэм заиграл желваками:

— Опрометчивые решения? Это я, черт возьми, опрометчивое решение? Ты это хочешь сказать?

— Нет! — крикнула я, приходя в ужас от боли в его глазах. — Нет. Я не знаю. — Я всплеснула руками, настолько запутавшись, что хотелось одного: чтобы пол разверзся и поглотил меня. — Ты… Мы… Ну что мы здесь делаем? Я все продолжаю ждать…

— Ждать чего?

— Того, что однажды ты проснешься, поймешь, как тебе все адски надоело, и уйдешь.

Очень напряженное молчание снова повисло между нами, и я смотрела с растущей тревогой, как Кэм пытается побороть свою досаду и огорчение. Наконец он посмотрел мне в глаза и тихонько спросил:

— Неужели я как-то создал у тебя впечатление, что просто тусуюсь с тобой? Боже мой, я же возил тебя к родителям, не говоря уж о том, что сделал сегодня. Этот бред сидит в твоей голове, и я его туда не клал. Так в чем дело?

Я снова всплеснула руками, в моих глазах заблестели слезы.

— Не знаю. Я ушла с работы, и злость на себя ни к чему не привела, так что мне пришлось разозлиться на тебя! Еще у меня месячные, так что я могу быть немного не в себе. — Я сглотнула слезы.

Его губы дрогнули, ярость с лица исчезла.

— Это не смешно! — Я топнула ногой, как капризный ребенок.

Фыркнув в ответ, Кэм заключил меня в объятия. Я автоматически обвила его руками и уткнула горящее лицо ему в шею.

— Не будет больше разговоров о свободе и пространстве? — сипло спросил он, дыша мне в ухо.

Я согласно кивнула, и его руки сжались крепче.

— Почему ты ушла?

Я отодвинулась, и Кэм поставил меня на ноги, но не отпустил. Теперь, когда я была рядом с ним, мне тоже не хотелось его отпускать.

Господи, я так запуталась.

— Мейкл узнал, что я ушла от Малкольма, и наговорил мне гадостей.

Лицо Кэма потемнело.

— Каких гадостей?

Я пожала плечами:

— Начал с того, что обозвал меня дурой, потому что я бросила богатого мужика — лучшее, чего я могла достичь в жизни.

— Я его убью. Сначала ты подашь жалобу на неправомерные действия, а потом я его убью.

— Я больше не хочу иметь с ним ничего общего.

— Джо, он перешел все границы.

— Да, перешел. Но у меня не так роскошно со временем, чтобы устраивать всю эту канитель и призывать его к жалкому судебному ответу. Мне нужно найти работу.

— Брэден.

— Нет, — сжала губы я.

— Все-таки ты чертовски упряма, — покачал головой Кэм и поцеловал мои сжатые губы, сначала легко, затем сильнее, вовлекая меня в свою жажду большего.

Когда наконец он дал мне вздохнуть, его лицо показалось мне почти измученным.

— Больше не поступай так со мной, хорошо?

Устыдившись своего поведения и поклявшись себе впредь не тащить к Кэму что-то столь важное, как разрыв, пока нет абсолютной уверенности в принятом решении, я снова припала к его губам. Мои руки ласково гладили его обросшие щетиной щеки, а я надеялась, что он поймет из этого поцелуя больше, чем я готова сказать.

— Прости меня, — прошептала я.

— Уже простил. — Кэм крепко сжал мою талию.

Разгладив его новую футболку, я задумчиво свела брови:

— А почему ты такой нарядный? И что ты имел в виду под «не говоря уж о том, что я сделал сегодня»?

— А-а… — Кэм чуть отодвинул меня. — Тут кое-кто хочет тебя повидать.

Глава 21

Можно было бы подумать, что после участия в моем бредовом истерическом выступлении Кэм что-то сообразит и подготовит меня к тому, кто ждет меня в его квартире.

Но нет.

Он желал устроить сюрприз.

Немного нервничая по поводу ожидающей меня неизвестности, я последовала за ним в гостиную.

Мой взгляд немедленно привлекла молодая женщина, вставшая с дивана: ростом меньше меня, но выше Джосс, с соблазнительными изгибами фигуры и изумительными волосами. Почему-то первым делом я подумала, что это Блэр. Я уставилась в ее глаза, ореховые, но исключительно светлые, почти золотые, и ощутила, как сжимается мое горло. Кто-то мог бы сказать, что женщина чуть полновата, но я заметила только пышную грудь и соблазнительные бедра, которые вовсе ее не портили. Ее угольно-черные волосы ниспадали на спину восхитительной копной мягких локонов. Решив, что эта женщина — Блэр, я возненавидела ее с первого взгляда, и некоторое время до моего сознания не доходило, что в остальном она выглядит совершенно заурядно. Ее волосы, глаза и фигура создавали впечатление чего-то экстраординарного.

Тут она улыбнулась.

У нее была сногсшибательная улыбка.

— Джо?

И американский акцент.

А-а… что?

— Джоанна?

Хрипловатый голос заставил меня посмотреть влево, и при виде крупного мужчины, стоящего у камина, у меня глаза полезли на лоб. От тяжести взгляда его карих глаз я отшатнулась. Я была так поглощена ревностью, думая, что женщина — это Блэр, что даже не поняла, какими знакомыми выглядят ее экзотические глаза.

— Дядя Мик? — потрясенно выдохнула я, озирая его с ног до головы.

Теперь он смотрелся старше, седина пестрела в его темных волосах и бороде, но это был он, и никто другой. Башня, а не человек, шести с половиной футов ростом, с широченными плечами, он казался таким же крепким и здоровым, как одиннадцать лет назад. Все говорили, что дядя Мик сложен как настоящий громила.

Таким он и остался.

Что он здесь делает?

— Джо, — покачал головой Мик, ухмыльнувшись мне так, что я сразу заскучала по дому, — я всегда знал, что ты вырастешь убойной красоткой, девочка, но ты только посмотри на себя.

Его манера говорить на секунду смутила меня — резкие, четкие шотландские интонации в некоторых словах смягчались американской протяжностью. Это был акцент Джосс наоборот.

Все еще ошарашенная, я могла только повторить его имя:

— Дядя Мик?

Я посмотрела на Кэма, открыв рот от удивления. Сердце пульсировало у меня где-то в горле.

— Что тут происходит?

Кэм выступил вперед и успокаивающе взял меня за руку:

— Ты сказала мне фамилию Мика и то, что он уехал в Аризону. А еще показала старые фотографии. У Мика есть аккаунт на «Фейсбуке», там я его и нашел.

«Фейсбук»? Я недоверчиво уставилась на Мика, все еще не веря, что он здесь. Все хорошее, что было в моем детстве, сейчас стояло передо мной, и я не знала, чего хочу больше: уткнуться ему в грудь или развернуться и сбежать.