Возвращение Прославленных (СИ) - Цы Си

Мэд с Итиро ещё раз пересчитала кольца в чаше, и только девушка хотела сказать, что не хватает всего лишь одного, как из расщелины выпрыгнул маленький стуканец, просто кроха, и вытащил из кармашка колечко. Он старательно бросил его в чашу, до которой еле дотянулся и шумно шмыгнул носом.

— Все кольца собраны! — подытожил Итиро и потруны, окружавшие их закричали. Они подпрыгивали, хлопали друг дружку по голове и визжали от радости.

Мэд достала конфету из кармана и протянула маленькому стуканцу, принесшему последнее колечко. В это время в зал из всех щелей опять мгновенно высыпали стуканцы. Они выскакивали из стен и плотно теснились, отпихивая друг друга, вокруг визидаров. Но стуканцы не смотрели на полную чашу колец, которые собрали, а жадно наблюдали, как тот, самый маленький, развернул грязными пальчиками обёртку конфеты и запихнул угощение в рот. Кто-то шумно сглотнул. На рожицах стуканцев заиграли улыбки, они безотрывно смотрели, как жуёт малыш.

— Может, вы тоже хотите? — спросила Мэдлин, и все разом закивали.

— Мы страсть как обожаем конфеты, — сказал один шепелявый стуканец.

Он улыбался щербатым ртом и втягивал воздух длинным носом, стараясь уловить запах от обёртки. Стуканцы, как зверьки смотрели, что вытащит из кармана Мэд. Она достала две последние конфеты. По рядам пронёсся вздох разочарования.

— Сейчас, размножим! — пообещал Марио и приступил к работе.

Его облепили стуканцы, наблюдая, как он ловко увеличивает и множит сладости. Досталось всем. Даже предводителю портунов.

Через некоторое время, стуканцы, набрав полные пригоршни конфет, попрощались и занырнули в стены.

— А что мы? — напомнил о себе Эу, — как с нами?

— Ну, в принципе, снадобье готово, — сказал Леонар, наблюдая, как Итиро добавил в смесь воды из бутыля и осторожно размешивает чёрную пузырящуюся жидкость.

— И мы будем живы и невидимы для людей? — уточнил портун, напряжённо вглядываясь в лицо Леонара, и пытаясь угадать, врёт ему волшебник-великан или нет.

— Так написано в старинной книге, — ответил ему граф, — попробуем?

Седой портун засунул два пальца в рот и лихо протяжно свистнул. И зал стал наполняться портунами. Явились, видимо, все. Потому что, пересчитав подданных, Эу удовлетворённо кивнул — сто!

Портуны перешёптывались, толкались, но боялись подходить к визидарам.

— Сейчас, — торжественно вышел на середину Эу, — я раздам вам родовые кольца. Наденьте их на указательный палец.

Чашу с колечками перевернули, вывалив содержимое на стол, и главный портун стал их передавать по цепочке хозяевам, чьи имена были написаны на обратной стороне. Только и раздавалась: «Громыхало — тебе! Чуй — хватай! Сапожок, бери!»

— Сапожок, — строго приказал Эу тощему портуну, с порванным ухом, который выскочил поближе, чтобы быстрее схватить своё колечко, — ты первый будешь пить Напиток исчезания.

Сапожок задрожал, но не смел ослушаться. Когда колечки были разобраны, снова наступила тишина.

— Начинается новая эра для нас, для портунов. Мы опять выйдем наружу и будем дышать сладким воздухом! Мы опять будем жить в домах и есть вдоволь, но теперь…теперь люди нас не будут видеть, — торжественно объявил Эу.

— Возможно, они вас будут слышать, — сказал Итиро.

— А вот это уже весело! Теперь мы их всласть попугаем! — захихикал седой портун, и остальные собратья подхватили его смех.

Когда все нахохотались, вперёд вытолкнули Сапожка. Он стоял, переминаясь с ноги на ножку. Мэдлин увидела, что у него, действительно, на одной ноге сапожок, а на другой — сандалия. «Хоть бы всё получилось», — подумала девушка про себя. Она видела, как страшно портуну с порванным ушком. Сапожок подошёл к Леонару, тот аккуратно набрал маленьким ковшичком волшебное питье и протянул портуну. Сапожок схватил ковшик, затрясся, потом зажмурился и одним махом осушил его. Сначала ничего не происходило. Потом Сапожка подкинуло, он, взвизгнул и, выпучив глаза, упал на пол.

— Ах… — склонилась к нему толстая портуниха, стоявшая ближе всех. Она взяла его ручку в свою лапу и прислушалась, — он не дышит, вы убили его!!! Они убили его!!! — закричала она.

Портуны зашумели, загалдели, стали зло скалиться.

— Мы же предупреждали, — оправдывался, отступая, Леонар.

Толпа наседала, раздавались вопли и призывы. В штанины визидаров вцепились десятки когтистых ручек…

Но тут Сапожок опять взвизгнул, завертелся волчком и…стал исчезать. Вернее, это видели визидары и, кажется, он сам. Сапожок с удивлением наблюдал, как становятся прозрачными его руки. Леонар, который стоял перед медной чашой, в которой было зелье, видел, как портун постепенно перестал отражаться в её изогнутых стенках и указал на это другим…В конце превращения визидары видели только слабую тень от Сапожка. Значит, для людей, он и правда стал невидимым. А потом Сапожок снял кольцо, и все увидели его живым и здоровым.

— Но теперь, даже сняв кольцо, он будет видимым лишь для визидаров, портунов и животных, — напомнил присутствующим Итиро.

Когда портуны убедились, что Сапожок отлично себя чувствует, выстроились за волшебным питьём. И по очереди исчезали. Они радостно визжали, потом бросались из пещеры, собирать вещички, чтобы подняться наверх. Последним был Эу. Он выпил свою порцию, стал невидимым и счастливый побежал к выходу. Путь его слабому силуэту преградила Бёрнис.

— Постойте, а как же мы? — закричал ему вслед Марио.

— Что — мы? — обернулся недовольный портун и снял кольцо, опять став видимым.

— Ну, мы должны были узнать хотя бы о толе, — уточнил Стурла.

— Я ничего не знаю, — нервно ответил старичок, — вы должны были нас спасти. Спасибо вам. И точка.

Портун отпихнул Пинар и ловко ускакал.

— Но… — ничего не успел сказать ему Тафари, как старика и след простыл, только где-то в отдалении вверх по лестнице стучали его каблуки.

— Не волнуйтесь, — успокоила всех Пинар. — Я думаю, мы справимся без них.

— Ты знаешь что и где искать? — удивился Итиро.

— Я не знаю, что. Но думаю, что знаю, где, — кивнула она.

Пинар достала из-за пазухи платок матери и развернула его.

— И что? И что? — нетерпеливо подскакивал Стурла.

Мэдлин же взяла из рук Пинар платок, внимательно на него посмотрела, потом наверх и удовлетворённо кивнула. Она дала один конец платка владелице, за второй взялась сама, за два других угла схватились Тафари и Леонар. Вчетвером они подняли над Стурлой платок и дырочки на нём в точности совпали с рисунком на потолке. А в самой большой дырочке на платке засветилась синяя звёздочка.

— Вот тут и надо искать, — удовлетворённо сказал Леонар, ткнув в неё пальцем.

Без разговоров, Марио и Итиро стали сдвигать столы и скамьи. К ним присоединились остальные. Они быстро сделали огромную пирамиду.

И хотя пирамида жутко шаталась, но со всех сторон её придерживали визидары. На неё ловко и быстро, как обезьянка, вскарабкался Итиро. Он достал до нужного кристалла, и клинком ножа выковырял его из потолка. Не успел Итиро его рассмотреть, как из образовавшейся щели вырвался вихрь. Он плавно нёс к полу свиток.

Пинар подхватила летящую бумагу и развернула её. Но женщину ждало разочарование — внутри свитка ничего не было, кроме прикреплённого к его краю маленького золотого свистка соединённого цепочкой с кусочком мела.

Визидары окружили Пинар и разглядывали её находку. На свисточке было написано: «Подуй». А на витом металлическом стерженьке мелка выгравировано: «Вечный».

— Это вечный мелок, наверное? — предположил Марио.

— Свисток — твой тол, как ты думаешь? — спросила Бёрнс.

— Не знаю, — покачала головой Пинар.

Она поднесла свисток к губам и подула в него. Раздался жуткий вой, будто разом заголосили все хищники мира. Всё, что было в зале, поднялось в воздух и закружилось в страшном хаосе: визидары, мебель, их рюкзаки, а вода с пола обвивала этот хаос длинными лентами. На абсолютно чистом полу, ровно в середине смерча, осталась стоять только Пинар. Она испуганно отбросила от себя свисточек. И тут же на неё упала Мэд. Остальные тоже повалились на пол, вперемешку со столами, стульями и потоками воды.