Планета Райад. Минута ненависти или 60 секунд счастья - Михаил Крикуненко

Да, можно было бы устроить переворот, революцию в этом «Раю». Но я подумала, что карьера Богини — не так уж и плохо, в конце концов. Согласитесь, не каждому такое выпадает. Я не тщеславна, но лучше навсегда остаться в памяти людей Великой Матерью Шанти, чем раскаявшейся старухой, зря потратившей свою жизнь. — Шанти снова слабо улыбнулась.

— Но зачем вы рассказали все нам? Ведь мы можем открыть эту тайну остальным! — не удержался Люк.

— Это мое маленькое искупление вины. Я обязана оставить возможность для другого хода здешней истории. Мне тяжело одной нести эту ношу, и я перекладываю ее на вас. Раз судьба привела вас в это место в это время, вы и решайте, как быть. Рассказать все сейчас, позже или не рассказать никогда. Но мне легче будет проститься с этим миром, сознавая, что кто-то еще, помимо людей из первого круга лотоса, знает правду. Если ей суждено стать известной — она станет известна благодаря вам или как-то еще, — Шанти продолжает говорить, глядя перед собой в черное, холодное чрево камина, в котором давно не разжигали огонь:

— Все не так, как кажется. Если бы у меня была возможность обратиться ко всем людям Планеты, я бы им сказала: не ищите Рая на Земле. Такого места нет. Я искала. Искренне и честно искала, но так и не нашла. Рай должен быть в вашей душе. И никакой луч, уходящий от «магического» лотоса в Космос, не поднимет ваше сознание. Только вы сами. К сожалению, эту истину я поняла слишком поздно. Все определяют наши поступки. От трудностей невозможно убежать. Их можно только преодолеть. Каждый на своем месте создает свой Ад и свой Рай. Каждый должен решить, на какой он стороне. Посмотреть на себя… знаете, как из Космоса?

Мы с Люком переглянулись.

— Знаем, — ответил я. — Мы понимаем, о чем вы. — Глазами инопланетян?

— Да, можно и так сказать, — Шанти улыбнулась. — Нельзя найти благословенное место, пока ты внутри не благословен. Многие и в Раю бы искали, что украсть или на ком нажиться. Им и там было бы плохо. Мучились бы. В Рай попадают чистые душой. А для чистых душой — везде Рай. В Санвилле мы пренебрегли известными заповедями, выстраданными людьми до нас. И попали в ловушку собственного эгоизма. Хотя цели изначально были благими.

Ночь за окном стала бледнеть, и мы с Люком забеспокоились. Надо успеть вернуться до рассвета в свой сектор.

— За двадцать лет вы первые, с кем я говорю, не считая Тома и Глена, моих охранников и помощников. Очень редко заходят Хлоя с Дэниелом. Дэниел — единственный посвященный из молодого поколения. Это благодаря симпатии к нему со стороны Хлои, — сказала Шанти. — Ваш визит для меня — настоящий подарок. А теперь идите. Я очень устала. Вот возьмите, — она протянула большой белый конверт. — Это на случай, если все-таки решите рассказать правду.

В конверте оказались несколько ее фотографий в разные периоды жизни, фотографии Хлои и письмо, которое Шанти, судя по всему, написала много лет назад. Оно начиналось словами: «Если бы я могла обратиться ко всем людям Планеты…» и заканчивалось подписью: «Ваша Амели (Шанти). Девочка, когда-то мечтавшая изменить мир…»

Хлоя выслушала меня молча, ни разу не перебив. Утопая в огромном, белом кожаном кресле, как в облаке, она смотрит на разложенные перед ней на журнальном столике фотографии. Рядом с Шанти Хлоя выглядит ребенком — улыбчивая девочка с легкомысленными косичками. Возможно, сейчас Хлоя вспоминает те дни. Проматывая в памяти день за днем, год за годом. До момента, когда она предала Шанти. Наверняка это были лучшие годы ее жизни хотя бы потому, что тогда она была молода и честна сама с собой. Все, что у нее было, — это молодость и энергия, которые она отдала Санвиллю.

Пытаюсь понять, что она чувствует, но глаза Хлои ничего не выражают. Лишь редко и медленно моргают за толстыми линзами очков. Сейчас она снова похожа на рептилию — застывшего старого варана, облизывающего пересохший рот. Кажется, ей безразлично все, что рассказали мы с Люком. Но я понимаю, какая пружина взвелась внутри этого сухого, как обожженная щепка, тела.

Впервые я увидел в глазах Хлои растерянность и страх сегодня, когда мы с Люком вошли в шикарный трехэтажный особняк из белого камня, с терракотовой черепичной крышей. Мы обнаружили целый коттеджный поселок, о существовании которого раньше даже не подозревали, в десяти километрах вдоль побережья, к юго-востоку от Санвилля. Здесь были отстроены дома людей первого круга «магического» лотоса, верхушки общины. Сюда нас привел скутер Дэниела, за которым мы с Люком проследили на велосипедах от самого Санвилля. Дом Хлои утопал в зелени, в голубых кустарниках куринджи, розах, жасмине и гибискусе. Снаружи дом был огорожен кованой черной решеткой. В глубине сада, в тени деревьев, располагался огромный бассейн. Старенький скутер Хлои был прислонен к решетке рядом с железной калиткой.

Письмо, написанное рукой Шанти, я показал Хлое с Дэниелом и зачитал, но не дал в руки. Кроме того, показал видеозапись с мобильного телефона, который прихватил с собой минувшей ночью на всякий случай и использовал в качестве камеры. Мобильной связи в Санвилле нет, но я не смог не записать откровения Шанти во время нашего ночного визита, почти машинально нажав на REC.

Глаза Дэниела превратились в раскаленные угли. Он смотрит на меня с ненавистью, готовый наброситься. Я даже хочу этого, потому что тогда у меня будет повод врезать ему кулаком прямо в подбородок, в дурацкую эспаньолку. Но сейчас Дэниел не знает, что ему делать, этот мерзкий альфонс, живущий со старухой. Все свои блага он заполучил самым легким и гнусным способом, соблазнив пожилую женщину, сходящую с ума от одиночества. Сражаясь с любыми «пережитками» Большого мира, Хлоя объявила войну и любви, без которой погибала сама. Ее тело без мужских ласк состарилось раньше времени, кожа высохла, но душа так и не смогла зачерстветь до конца. Даже самой себе Хлоя боялась признаться, что давно привязалась к Дэниелу. Она полюбила его. И оберегала этот свой Рай, как могла. Дэниел ждет реакции Хлои, не решаясь что-то предпринять. Наконец медленно, слегка растягивая слова, Хлоя сказала:

— Людям нужны мифы. Мифы — это утешение. Шанти никогда не была идеальной. Она покуривала травку и крутила романы со многими парнями. Но потом ей пришлось измениться, слишком высокой стала ответственность. Богами, конечно, не рождаются. Что же вы хотите?

— Шанти переложила ответственность за правду о Санвилле на нас, — сказал я, — мы с Люком долго размышляли, как нам поступить, и в итоге приняли решение. Мы не станем разрушать ваш мир. Этот искусственный «Рай» для избранных. Наверное, это действительно было бы слишком жестоко по отношению к тем, кто искренне верит в Санвилль и посвятил всю жизнь поискам земного Рая. Возможно, многие из них даже рады обманываться. Но вы должны понять, как у меня чешутся руки. Для журналиста такой материал — сенсация, бомба! О подобном даже мечтать нельзя! Мне нелегко побороть искушение разнести здесь все в клочья одним репортажем. Раньше я так бы и поступил, не колеблясь ни секунды. Но нас с вами привела в это место одна и та же цель. Раньше или позднее, разными путями, но мы оказались здесь. И не мне рушить то, что не создавал. Тем не менее у нас с Люком несколько условий.

Хлоя кивнула.

— Вы сами расскажете все Канте. Более того, она должна увидеться с Шанти. Я хочу, чтобы они поговорили, — сказал я, рассчитывая, что вскрывшийся чудовищный обман повлияет на отношение Канты к Санвиллю.

— Это все условия? — Дэниел нервно дернулся на кресле. — Тебе не кажется, что ты слишком много хочешь и мы могли бы вообще не выпустить вас даже из этой комнаты?

Хлоя подняла правую руку, и Дэниел смолк.

— Ты же не думаешь, что мы не подстраховались на этот случай? Кроме того, твоих охранников здесь нет, и вряд ли ты сможешь помешать нам спокойно выйти отсюда, — в тон ему ответил я. Дэниел скрипнул зубами, и я продолжил: — Следующее условие: Шанти никто не тронет. Наоборот, вы проследите, чтобы она не скучала. Пусть она общается хотя бы с кругом посвященных. Навещайте почаще свою богиню. Далее: вы улучшите рацион питания и проживания рядовых членов общины, перестанете их эксплуатировать вслепую и начнете платить деньги за работу.

— Да, а не то сами будете жрать свой рис до конца жизни в индийской тюрьме! — не удержался Люк.

— И еще. Люк останется здесь столько, сколько захочет, и за всем этим проследит. Он больше не будет работать на тяжелых работах, подберите ему место в конторе и подумайте над открытием счета в банке.

— Они издеваются над нами! — вскочил Дэниел, но Хлоя остановила его:

— Успокойся, Дэн. Мы примем их условия. На кону существование Санвилля. Микаэлю нужна только Канта. И если бы ты не положил на нее глаз, ничего этого не было бы. Вы, Люк, можете рассчитывать на самое лучшее обращение. Добро пожаловать в первый круг лотоса!