Ниалл. Возвращение Повелителя Света - Валерия Катина

лишиться головы и Бог тотчас бы продемонстрировал это всем присутствующим для профилактики, но сейчас всем казалось, что его подменили. Персефона достала из кармана белоснежный платок с вышитыми по бокам оранжевыми розами и протянула Ниаллу. Тот не принял, отмахнулся, вынуждая всех продолжить тренировку. Девушка не двинулась с места, приблизилась ближе, прикладывая платок к зияющим краям раны. Ниалл схватил ее за запястья, но Персефона упрямо нажала на порез. Бог зашипел от боли, от прикосновений горячих пальцев его сердце забилось чаще, а сочный черничный аромат ворвался в легкие манящим порывом.

— Я сам могу о себе позаботиться, — прошептал Бог.

Персефона вскинула голову, сжимая пальцами его рубашку, чтобы не дергался. Ладонь вспыхнула магией, запахло пеплом и Ниалл, нахмурившись, отпрянул. Девушка ахнула, рука скользнула в пустоту. Рана Бога медленно затягивалась, сияя ярче солнца. Его тело засветилось, в воздухе заискрились золотые частицы. Он раздраженно дернул полы рубашки и воскликнул:

— Не смей прикасаться ко мне своим Хаосом!

— Почему ты такой? — громко спросила Персефона. — Я хочу помочь.

Воцарилась тишина, солдаты замерли с поднятыми вверх мечами, повернув головы. Они заинтересованно следили за Повелителем. Селена нахмурилась, сделала шаг, но Майкл удержал ее на месте и покачал головой. Дафна поджала губы, когда наткнулась взглядом на потемневшие лазурные глаза и сжатые в кулак ладони. Ниалл выпрямился, гордо вздернул подбородок и прошипел:

— Что-то не устраивает?

— Да, ты! — воскликнула Персефона.

Присутствующие ахнули, Дафна прижала ко рту руки, а Селена инстинктивно дернулась вперед, чтобы в любой момент закрыть девушку собой от ярости брата. Персефона резко отвернулась и, не говоря больше ни слова, быстрым шагом направлялась к двери. Ниалл было дернулся, но затем покачал головой, одергивая себя. Когда Персефона схватилась за ручку, он выкрикнул:

— Не думай, будто мне нужна помощь или что-то еще от отродья Хаоса.

Персефона сильнее сжала в ладони дверную ручку. Холодный металл нисколько не остужал ее пыл, напротив, показался ей обжигающим. Она обернулась, смерила Бога задумчивым взглядом и ответила:

— Не думай, что отродью Хаоса отныне нужен только ты.

Она захлопнула дверь и Ниаллу показалось, будто этот звук оглушил, точно сотня колокольных перезвонов. Поджав губы, он отвернулся, скрывая ото всех свои чувства. Он не понимал, зачем нагрубил, если ему нравились ее прикосновения и забота? Вновь показал свои ледяные шипы, ранил ее и без того окровавленное сердце. А она не стерпела грубость, ответила той же монетой. И его это привело в бешенство. Ее непокорность раздражала, и в то же время вызывала восхищение и дикое желание, что подобно яду растеклось по венам Повелителя Света.

— Так значит тебе не нужна помощь от «отродьев» Хаоса? — фыркнул Адриан.

— Ой, ну ты только не начинай! — отмахнулся брат.

Адриан закатал рукава рубашки, зажег в ладони меч и двинулся к брату. Тот, нахмурившись, смерил его презрительным взглядом и отвернулся.

— Давай сразимся, Ниалл? — предложил Адриан.

— Не терпится снова потерпеть поражение, братец?

Бог обернулся, скрестил на груди руки и усмехнулся. Уголки губ Адриана дернулись в усмешке, глаза ярче вспыхнули серебром, язык скользнул по пухлым губам, а потом он ядовито подметил:

— Помнится мне, ты тогда проиграл. У дома Катрин, помнишь? Ну, когда решил, будто ей нравятся кровавые розы.

Селена отрицательно покачала головой, когда воздух в комнате сгустился, стало тяжелее дышать. Соленый аромат моря оседал в легких плотной пеленой, мешая сделать глубокий вдох, глаза вспыхнули, словно в них залили жидкое золото, в комнате потемнело, только тело, что сейчас светилось подобно ночным звездам, освещало потемневшее пространство. В правой руке вспыхнул меч Света и с его кончика на пол падали язычки горящего пламени. Ниалл пригласительно развел руки в стороны, указывая на себя и язвительно произнес:

— Начинай, так уж и быть, уступлю младшему брату первый удар, чтобы было не так больно проигрывать.

Солдаты зашептались, кто-то усмехнулся, кто-то одобрительно засвистел, многие выкрикнули: «Вперед, Повелитель, вы победите любое отродье Тьмы». Маги Хаоса нахмурились, воздух сгустился, ситуация накалялась. Разъяренные мужчины, не выдержав, принялись толкать стоящих солдат Света. Солдаты Порядка же разделились, но большинство были на стороне Ниалла. Бог обвел взглядом каждого мага, а потом положил ладонь на плечо брата и прошептал:

— Посмотри, Адди, как мало людей следует за тобой. Величие все еще у ног истинного Повелителя.

Адриан дернулся, скинул ладонь брата, что до боли стиснула его плечо, а потом сделал выпад. С кончика меча сорвалась магия. Обсидиановый шар выстрелил в грудь Ниалла и мужчина ловко отпрыгнул в сторону, Хаос с шипением ударился о стену, взрывая камень. Он осыпался крошкой и белая пыль припорошила волосы стоящих рядом солдат. Ниалл едва шевельнул пальцами и сгусток горящего Света со свистом полетел в Адриана. Бог выставил меч вперед и магия, ударившись о гладкое острие, мерцающее обсидиановым туманом, рассыпалась на золотые осколки. Ниалл не стал ждать ответного удара, а потому шевельнул пальцами и луч солнца, ворвавшись через окно, подобно лазеру ударил Адриана. Повелитель зашипел от боли, луч полоснул по животу и по гладкой оливковой коже потекла рубиновая кровь. Запахло железом и Фанни, нахмурившись, призвала Хаос. Он обжигающими язычками ласкал ее тело и несся на Ниалла туманным пологом.

— Не лезь! — рыкнул Повелитель Света.

Он взмахнул рукой и туман рассеялся, а с пальцев сорвалась магия и ударила бы Фанни по лицу, если бы Селена одним взмахом руки не потушила обе фракции.

— Достаточно! — воскликнула она, смерив братьев горящим взглядом. — Мы здесь не для того, чтобы выяснить кто сильнее, Адриан, и сейчас совсем не время воротить нос от магов Хаоса, Ниалл, учитывая, что все фракции в опасности, и нам нужно быть сильными вместе.

Селена была права, но Бог Света совсем не хотел сдаваться, однако он понимал: без магов Хаоса Хонга было не победить. Меч Света потух, свечение тела испарилось, Ниалл последовал на выход, но у двери обернулся. Дафна нежно касалась живота Адриана, на ее пальцах теплился огонек Хаоса. Она залечивала его рану, а брат улыбался, смотря только на нее, и смахивая с глаз упавшие обсидиановые прядки. Вот так следовало реагировать на желание Персефоны помочь, только Ниалл совершенно не хотел при солдатах показываться слабым, но впервые ему захотелось, чтобы о нем заботились также.

— Продолжим завтра, — сказал Бог и, отвернувшись, скрылся за дверями тренировочного зала.

Ему нужно возвращать того, кого он потерял — себя. И сейчас как никогда он нуждался в нежных женских ласках. Бог свернул в крыло наложниц и толкнул тяжелую дверь. Ниалл перестал быть собой, кинувшись в черничный омут, неосознанно хранил верность