Железом и кровью - Александр Меньшов

Прощаться медовар не стал. Он, молча, махнул головой и пошёл к себе в комнату.

Я вышел из дома и поехал назад к шалашу Соти. Всю дорогу я искал следы «странных людей», но, признаюсь, что ничего особенного не обнаружил.

В голове медленно, но весьма уверено складывалась весьма занимательная история. Не хватало пару деталей, но мне казалось, что я уже проник в планы заговорщиков.

Хотя картина-то складывалась, а вот что делать дальше не знал.

С одной стороны — кто я, чтобы решать, а вот с другой… Хотя, что мне с этого всего? Я же не святой какой-то! Бороться со «злом» — да смешно это всё!

И тут вдруг подумалось: почему я иду на поводу у всяких там эльфов, Сыскного Приказа? Почему должен помогать гибберлингам? Хочу ли я этого всего?

Ладно, когда действуешь по каким-то моральным принципам, типа добро должно одолеть зло. Или деньжищ мне отвалили бы за это столько, что можно было бы купить себе маленький аллод.

Так нет же! Ничего этого нет.

Вот дурачок! Смирился с ролью какого-то… инструмента, что ли. Бездушного, безразличного… Хотел бы я такую судьбу для себя?

Слева за спиной что-то просвистело, и я инстинктивно прижался к крупу лошади. В это время что-то твердое садануло по лопатке и отскочило в сторону.

Я проскользнул вниз и, прикрываясь лошадью, огляделся.

Предмет вылетел откуда-то из кустов густого можжевельника. В подтверждении своих догадок, я увидел едва качающуюся ветку.

— Взрыв! — стрела ушла туда и через секунду огненная вспышка сожгла большую часть веток.

Человек, прятавшийся там, покатился в сторону. Я не стал церемониться и пустил «молниеносную» стрелу.

Тихий вскрик и тишина. Я быстро пробрался к месту засады и осмотрелся: нападавший с развороченной грудной клеткой лежал в неестественной позе у широкого ствола старой сосны. В правой руке он сжимал пращу, а левая валялась в стороне.

«Глупец! — мелькнуло у меня. — На что он наделся?»

Если был один — то шансов у него не было. И только точное попадание мне в затылок могло как-то объяснить его потуги.

Но либо он был слишком самоуверен в себе, либо его «прикрывали».

Как бы я не старался, однако не смог обнаружить следы его напарника или напарников.

Я осмотрел тело ещё раз: темные плотные штаны, кожаные сапоги с острыми носками, стеганая куртка черного цвета, под которой виднелась рубаха. Из оружия лишь праща и длинный острый нож за поясом.

Я пришёл к выводу, что он был наблюдателем. Сначала мне было не понятно за кем, но едва я чуть прошёлся, как увидел знакомую мне баню. Во дворе стояло с десяток лошадей, а у порога на скамье сидели два ленивых стражника.

Вид вниз на озеро и баню был преотличный, и если бы тот человек не проявил такую глупость и не напал бы на меня, то его навряд ли бы заметили.

Жалею, что поторопился и сразу его убил. Теперь не допросишь.

Открылась вторая дверь, выходившая прямо к озеру, и оттуда выскочили несколько голых мужиков. Они с разбегу запрыгнули в воду.

Я вернулся к засаде и ещё раз огляделся: следы наблюдателя вели на восток. Они были слабыми и часто пропадали. Пару минут, и я совсем потерял их.

Уже вечерело. Слышно было, как в озере вовсю пели лягушки.

Я присел и стал прикидывать расклад.

Скорее всего, убитому предписывалось только наблюдение… И, пожалуй, всё.

Я бы на их месте тоже бы так поступил: прежде чем начать такое важное дело (а я был уверен, что целью была верхушка Городского Приказа), нужно было бы тщательно подготовиться и разузнать обстановку. А там всего два стражника. Смех!

Кстати, а кто «они»? Чужаки из Темноводья, как назвал их Богдан.

Да тут целый заговор! Лесовики с их клещами и волчьими питомниками; Зубарь в озере, чтоб «пугать» добропорядочных водяников, отказывающихся расторгать условия договора с людьми; возможно готовящееся нападение на главу Городского Приказа… Как бы сказал Бернар: «Тут матёрая игра».

Эти чужаки не так просты. Но кто стоит за ними? Мятежники из Орешка? Или те тоже чья-то фигура, только посильнее.

Почему Соти согласился перевезти их на ту сторону Белого озера? Неужели только из-за денег?

Что-то подсказывало мне, что ключевая тут фраза «ветераны».

Ветеран, бывшие солдаты, воевавшие на Святой Земле. Но что их заставило отойти от «праведного» пути? Обида? Неудовлетворенность? Правда?.. Какая «правда»? Что могло повлиять на их выбор?

Взять тех братьев Северских. Старший ведь тоже был ветераном.

Пока всё оправдывалось лишь противостоянием дворянства из древних родов и властью Воисвета, из простого народа.

И снова я вспомнил глаза Береста и его фразу о моём предательстве. Значит и я мог быть из рядов мятежников. Может и я воевал на Святой Земле. Этот факт бы объяснил мои способности… Ведь не каждый так легко может убить себе подобного. Для этого нужен не только «определенный» склад характера, но и практика.

Эх, Бор! Кто же ты такой?

11

Святая Земля.

Это огромный аллод, расположенный в Астрале где-то между Кватохом и имперским Игшем. Это древняя земля, которая помнит и расу джунов, и гибель народа Зэм. Именно на Святой Земле ведь расположена легендарная Пирамида Тэпа.

А нынче её называют Храмом Тенсеса. И всё потому, что она захватила Искру погибшего Великого Мага и стала её последним пристанищем. Пирамида это колыбель великого Дара Тенсеса — возможности перерождения, и источник Святой Магии…

— Ты слышал когда-то раньше о Пирамиде Тэпа? — спросил как-то меня Бернар, когда мы были на безымянном острове.

— Что-то мельком, — ответил я эльфу.

— А о людях Зэм?

— Тоже… не очень много…

Лицо Бернара снова говорило о том, что мы (а именно я) полные болваны, раз не интересуемся историей.

— Люди Зэм долгое время сосуществовали вместе с расой джунов. На юге Сарнаута были обширные пустыни и степи, и вот там появилось государство Хикут. Когда все джуны неожиданно пали, то люди Зэм встревожились и приложили все свои усилия на поиски секрета бессмертия. Важнейшей дисциплиной они стали считать некромантию. Но никакая магия не могла решить этот вопрос. Но люди Зэм не сдавались и вскоре нашли иной путь — механический.

— Какой? — не понял Первосвет.

— Механический… механика… Что, слово не знакомо?

— Я это… не совсем просто… услышал…

— Они стали думать, как заменить свои члены механизмами, — продолжил Бернар. — Постепенно многие из людей Зэм заменили свою плоть на металлические механизмы. Некромантия пришла в упадок.

Но как бывает, нашелся один, который всё же не принял новых веяний и продолжил магические изыскания. И звали его Тэп.