Тайна Лоринг-Чейза - Джеффери Фарнол

Надо скорее предостеречь беспечного незнакомца!

В благородном порыве одинокий свидетель злодейского нападения попытался встать, но не рассчитал свои скудные силы. Боль ослепила его; свет померк, руки и ноги затряслись, а когда перед глазами снова прояснилось, он понял, что опоздал...

В бесшумном и стремительном рывке двое злоумышленников настигли свою жертву. В воздухе мелькнула дубина, и, сраженный подлым ударом, мечтатель, вскинув руки, пошатнулся и упал. Но безымянный герой не сдался. Он наконец утвердился на ногах и, спотыкаясь, с диким воплем бросился на подмогу. Он сам не сознавал, что именно кричал. Оба бандита, уже принявшиеся было потрошить карманы жертвы, оскалились и огрызнулись в ответ, словно дикие звери. Они приготовились дать отпор, но страшный облик противника неожиданно поверг их в трепет, и, по-поросячьи взвизгнув, негодяи, не дожидаясь драки, с воем кинулись наутек.

Завоевав господство на поле брани, наш герой стоял, слегка пошатываясь, и, не зная, что дальше делать, тупо смотрел на распростертого у его ног философа. Однако вскоре тот пошевелился, чихнул и принял сидячее положение. Посидев немного, философ энергичным движением сдернул с головы свою измятую шляпу и принялся методично, с нескрываемым интересом ощупывать впечатляющую вмятину на лохматой тулье.

- Весьма-а решительное заявление, - произнес он наконец. - Вмятина что мой кулак. Ничего, выправим молотком. Но, Боже ж ты мой, это сколько надо ненависти, чтоб сотворить такое со стальной прокладкой!.. Мое, кстати, собственноручное изобретение - как раз на случай подобных казусов. О Боже, что творится на белом... - Он оборвал свой вздох, ибо, подняв глаза, узрел отрешенную физиономию и прочие характерные приметы, указывавшие на состояние его избавителя.

- Вы... ранены? - глухим голосом, с запинкой вопросил сей избавитель.

- Нет, не ранен, хотя... Господи, а сами-то вы? - вскочив на ноги, воскликнул Шриг, ибо это был, разумеется, он. - Ну и видок! Не иначе тоже побывали в передряге?

- К...кажется, - промямлил незнакомец. - М-м... не могу думать... не помню... Кажется, я болен.

- Несомненно! - сказал сыщик, кивнув. - Но что с вами произошло?

- М-м... не знаю.

- Выглядите вы - ни дать ни взять ходячий покойник. Ей-Богу, либо оживший утопленник, либо мертвец, только что восставший из могилы. Притом, надо заметить, могилка та была весьма грязновата.

- Да... да... я и чувствую себя... как покойник.

- Вот, полюбуйтесь на себя! - Выудив из кармана круглое зеркальце, Шриг протер его обшлагом рукава и вложил в трясущиеся руки незнакомца.

- Но вы... вы ведь не верите, что я... мертв... да? А я на самом деле... не чувствую себя живым.

- Ну, мертвец не мертвец, а, кажется, обошелся с вами кто-то весьма невежливо. Это, часом, была не Месть? С очень большой заглавной "М"? Господи, с чего это сегодня утром всем и всюду вздумалось кому-то мстить? И кто вы такой есть, мой храбрый друг? Как вас называть?

- М-м... Не знаю.

- Вот тебе на... Как это - не знаете?

- Я... не могу вспомнить... Тот человек называл меня Джеком...

- Джек, а дальше?

- Просто Джек... Только он... ошибся... мне кажется... Это не мое имя... Не могу вспомнить.

- Ладно, дружище, может, вспомните, посмотрев на свою физиономию, сказал Шриг.

Безымянный герой подчинился и попытался рассмотреть себя в зеркальце. Взгляд слезящихся глаз, глядевших на него сквозь прорези маски из грязи и запекшихся кровоподтеков, ни о чем ему не говорил. Он облизал пересохшие губы, и во рту блеснули крепкие белые зубы.

- Я... очень похож на мертвеца...

- Вы побывали в реке! - заявил Шриг, убирая зеркало в карман и внимательно осматривая одежду стоящего перед ним призрака. - В реке, сударь мой, и притом совсем недавно!

- В реке?.. Да... Должно быть, это была река...

- И как же вас в нее угораздило, дружище?

- М-м... не знаю. Я... не могу вспомнить... Голова... она раскололась... Удар... а потом я... перестал соображать...

- Раскололась, приятель? Тебя что, тоже треснули дубинкой? Боже мой, так и есть. Крови-то видимо-невидимо. Наклонитесь-ка, дайте осмотреть рану... Что, худо, приятель? Держитесь, держитесь, мой безымянный друг! Нет, давайте-ка по-другому. Присядьте, так мне будет сподручнее. Еще немного потерпите... Угу, эта МЕСТЬ вся написана... весьма заглавными буквами!

- Что вы видите?.. Мои мозги, да?.. Вытекают?..

- Нет-нет. Дела и впрямь неважнецкие, но не настолько. Хотя зрелище все равно не из приятных. Кто же это наградил вас такой мощной затрещиной?

- Н-не знаю...

- Как бы то ни было, вы спасли мне жизнь или по меньшей мере здоровье. А этих двоих я узнал, пока лежал на земле, - то были Вкрадчивый Сэм и Солдат Бен... Посему я благодарен вам, сударь, да-с, весьма благодарен. Благодарность - одно из самых развитых свойств моей натуры. Вы сможете идти?

- Н-нет!

- Совсем недалеко - вон туда.

- Ох... кажется, я... я умираю...

- Э нет, приятель, так не годится...

Но тут, как будто в подтверждение своих слов, безымянный спаситель начал оседать на набережную. Сыщик успел подхватить его под мышки, но голова незнакомца качнулась назад и безжизненно запрокинулась под неестественным углом. Тогда Шриг бережно уложил его на доски и огляделся по сторонам.

- Эх, ему бы крепкого рому! - сокрушенно произнес он в пространство и, схватив свою искореженную шляпу, поспешил наполнить ее речной водой. Вернувшись, он встал на колени, смочил снятую с шеи косынку и принялся смывать кровь и грязь с лица и головы неизвестного.

Лицо оказалось молодым; если бы не восковая бледность, его можно было бы назвать красивым. Глаза лежащего закатились и блестели белками сквозь неплотно сомкнутые веки с длинными ресницами.

- Н-да-а, - протянул Шриг, - здесь нужен весьма крепкий, выдержанный ром...

Он вдруг запнулся и затаил дыхание: его цепкий взгляд случайно упал на кисть руки молодого человека и, сразу же перестав блуждать, застыл, словно рука эта обладала гипнотической силой. Мистер Шриг целых несколько минут не отрывал от нее округлившихся глаз, и губы его вновь вытянулись в трубочку. В конце концов он все-таки поднялся с колен и вытащил откуда-то из недр своего необъятнейшего пальто маленькую фляжку. Отвинтив пробку, наклонился и попытался влить в рот лежащего немного спирта, но никак не мог просунуть горлышко между крепко стиснутыми белыми зубами. За этим занятием он не сразу услышал тяжелые шаги, а когда обратил внимание и поднял голову, увидел идущего к нему долговязого, широкоплечего человека.

- А, это ты, Боб! - по имени окликнул его Шриг.

- Что тут такое, Джаспер? - осведомился костлявый Боб, подойдя вплотную. - Кого изловил на этот раз? Лопни мои глаза, ну и отделал же ты его! Хоть не убил, надеюсь?

- Прикуси-ка язык, Боб, и лучше помоги мне поднять этого несчастного.

- Он что - твой приятель?

- Да! Берись за ноги, только осторожно!

- Но, Джаспер, я спешу... Мне надо менять Джо, а я и так уже опоздал. Он там, верно, уже давно проклинает меня на чем свет стоит.

- Ты сию же минуту поможешь мне довести этого парня до ближайшего кэба!

- Судя по его виду, ему скорее пригодился бы катафалк. И где мы поймаем извозчика в такую рань?

- Не твое дело, Боб! Где-нибудь поймаем. Ну что, берешься, или мне уговаривать тебя при помощи палки? - И Шриг приподнял свою трость с набалдашничком.

- Похоже, он одной ногой уже в могиле, но если он твой друг, Джаспер...

- Сказано же тебе - друг! - свирепо рявкнул сыщик. - И кроме того... впрочем, хватит без толку трепать языком! А ну-ка, подымай! Полегче, полегче! И давай шагай, только не шибко торопись. Вот так, осторожненько, в ногу иди.

Глава V,

повествующая о заботах капрала Ричарда Роу из гостиницы "Пушкарь"

Две недели спустя капрал Ричард Роу сидел за конторкой в небольшой, чисто убранной гостиной. Лицо его выражало страдание. В который раз подняв блестящий крюк, заменявший ему левую руку, чтобы пригладить пышные бакенбарды, обрамлявшие добродушное открытое лицо, он с отвращением посмотрел на длинные колонки корявых цифр, которыми был испещрен лежавший перед ним бумажный лист. Капрал Ричард Роу собирался с духом перед тем, как подбить недельный денежный баланс гостиницы "Пушкарь". Сие занятие требовало колоссального умственного напряжения и, не говоря уже о расходе чернил и бумаги, отнимало пропасть времени и сил.

Итак, капрал уставился на зловредную цифирь, и в скорбном его взгляде смешались страх и безнадежность. Однако долг есть долг, и, тяжко вздохнув и расправив могучие плечи, Дик, словно с пикою наперевес, ринулся с пером в руке на неприятеля. Послышалось невнятное бормотание:

- Фартинг, два полпенни да четыре фартинга - будет фартинг, и два пенса переносим. Два пенса да десять пенсов да фартинг - будет фартинг, и шиллинг в уме. К девятнадцати шиллингам и одному фартингу прибавить шиллинг и шесть пенсов... э-э... один фунт, шесть пенсов и фартинг. Стоять вольно! завершил бормотание радостный возглас, и героически полученная сумма была торжественно записана куда следует. Правда, при этом капрал посадил кляксу, но смахнул ее пальцем и со вздохом продолжил: - Восемь шиллингов, один фунт, шесть пенсов и фартинг прибавляем к тринадцати фунтам, трем шиллингам, пяти пенсам и трем фартингам. Это получится... сколько же получится?