Вороний народ - Марк Стэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, – ответила Фэй, повернувшись к отцу, который хмуро уставился на мистера Ходжсона. – Я не знала. И мне интересно, папа, когда ты собирался рассказать мне об этом?
– А? Что? – взревел Терренс с таким видом, будто готовился убить старшего звонаря.
– Ты начнешь прямо сейчас, – велела ему Фэй.
4
Полуночное свидание миссис Тич
– Встреча при свете луны, миссис Тич?
Филомена Тич вошла в круг стоячих камней так, будто это место принадлежало ей. Она действительно привлекала внимание везде, куда бы ни приезжала. Она была крупной женщиной, фигурой напоминала спелую грушу и возвышалась над большинством мужчин. Она двигалась с царственной грацией, вздернув подбородок, а меж круглых щек едва виднелся намек на дерзкую ухмылку. Бо́льшую часть времени она носила импозантное платье и босоножки. Сегодня ночью дождь и легкий холодок застали миссис Тич в шерстяном пальто женского добровольческого корпуса, шляпе и удобных туфлях.
– Если хочешь поболтать, просто постучи в дверь, – сказала она ожидавшей ее женщине. – Подсовывание записок в почтовый ящик и приглашение в оккультные места посреди ночи может заставить одинокую вдову задуматься. Какого черта тебе нужно, женщина? – Последнее слово прозвучало хлестко. Миссис Тич обладала голосом, достойным лучшей школы ораторского искусства, но время от времени ее естественный заурядный говор эстуария Темзы давал о себе знать, вырываясь бранью.
Шарлотта Саутхилл стояла у подножия жертвенного камня, расположенного ровно в центре круга. Миссис Тич заняла свое место с противоположной стороны. Обе женщины давно решили, что это хорошая идея – держаться друг от друга на небольшом расстоянии. Камни вокруг них не шли ни в какое сравнение со Стоунхенджем, но они были намного старше. Сокрытые в уголке леса, куда забредали лишь немногие странники, они стали идеальным местом встречи для тех, кто любил хранить тайны.
– Как бы это сказать? – Шарлотта чиркнула спичкой и подожгла табак в глиняной трубке. – Занималась ли ты… – Она сделала несколько затяжек. – Тем, чем не должна была заниматься?
– Не думаю, что мне нравится ваш тон, мадам.
– Нравится или нет, вопрос остается открытым. Так занималась?
– Нет, конечно же нет.
Шарлотта выдохнула, и дым заклубился вокруг нее.
– Но кто-то обратился к силе, – сказала она.
– Что ж, это не я. И как ты смеешь меня обвинять?
– Простите, миссис Тич, но за вами уже числится грешок.
– Всего один. – Глаза миссис Тич заблестели от слез, а голос сорвался. – Одна маленькая ошибка, да и то совершенная давным-давно.
– Можешь не ломаться, Филомена. Меня это не трогает.
– Разумеется, не трогает. И знаешь почему? Потому что ты бессердечная…
– Что-то прорвалось.
Миссис Тич смахнула слезы.
– Откуда?
– Снизу.
– Ох. Вот дерьмо.
– Именно.
– Ты уверена?
– Ощущение, будто кто-то оставил дверь открытой, и я чувствую сквозняк, – сказала Шарлотта. – Этот кто-то могущественен и затаился среди нас. И он бы не сумел справиться в одиночку.
– Если это не ты и не я, то кто? – спросила миссис Тич и ахнула. – О-о, ты думаешь, это дочка Кэтрин?
– Фэй? Нет. – Шарлотта покачала головой. – Я разговаривала с ней сегодня вечером. Она еще ребенок. Наивная. Без сил. Не думаю, что она имеет к этому какое-то отношение.
– Что ты ей сказала? Ей не положено знать… – Миссис Тич замолчала, уловив запах табака Шарлотты. – Ох, ты неисправима. Пыталась прочитать мысли бедняжки?
– Всего лишь мельком заглянула.
– Шарлотта, тебе не стоит копаться в голове юной леди. Бог знает, что там можно найти.
– Находить там нечего. Разум девчонки пуст.
– Она всегда казалась мне довольно умной.
– Возможно, но ни один из талантов матери ей не передался.
– Тогда кто же это еще может быть?
– Это я и намерена выяснить. Подумаю об этом утром. Приходи и посмотрим, что удастся выяснить. Есть ритуал, который я давно хотела попробовать. – Шарлотта кивнула, уже погрузившись в свои мысли, но затем добавила: – Мне нужна жаба.
– Я могу попробовать спиритический сеанс, посмотреть, есть ли…
– Ты под надзором, – отрезала Шарлотта.
Миссис Тич сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони.
– Тогда зачем тащить меня к камням в этот безбожный час, если тебе не нужна моя помощь?
– Я должна была задать вопрос, – пожала плечами Шарлотта. – И при этом смотреть тебе в глаза.
Миссис Тич ступила на жертвенный камень, сверля Шарлотту взглядом.
– А кто назначил тебя главной?
– Вера Файвтрис.
– В самом деле?
– Да, и ты тоже, в некотором смысле. Когда не подчинилась нашим законам.
– Однажды, – дрожащим голосом произнесла миссис Тич, – я надеюсь, твое сердце будет разбито так же, как мое. Только тогда ты сумеешь понять, через что я прошла. Но о чем это я? Чтобы испытать сердечную боль, тебе придется для начала обзавестись сердцем.
Красные губы Шарлотты растянулись в улыбке.
– У меня есть сердце, миссис Тич. Но я достаточно мудра, чтобы держать его при себе.
– Спасибо, что потратила мое время, – бросила миссис Тич, поворачиваясь и направляясь обратно в деревню. Шарлотта смотрела ей вслед, лениво размышляя, где бы в такое время суток отыскать жабу.
5
Погасите свет
– Погасите свет!
– Отвали!
Дождь барабанил по стальному шлему Фэй с эмблемой ПВТ[9], пока она шла по темным улицам Вудвилла с мистером Пейном, торговцем газет. Оба входили в состав патруля воздушной тревоги. Они должны были убедиться, что ночью в окнах домов не видно света. Правительство сообщило, что пилоты люфтваффе не только использовали огни городов и деревень для навигации, но и могли нацелить на них бомбы. Эти правила создали для спасения жизней, но не всем нравилось прятаться по ночам в своих домах за плотными занавесками, что приводило к жарким спорам.
– Я сказал, погасите свет! – повторил мистер Пейн.
– А я сказал, отвали! – ответил голос из дома на углу Богсхоул-роуд.
– Не заставляйте меня подниматься к вам, – крикнул патрульный. – Знаете ли, я имею полное право выписать вам штраф.
Шторы в доме нарушителя задернулись, и снова стало темно. Раньше в деревне по ночам было довольно оживленно, даже после закрытия питейных заведений, но правила распространялись на автомобили, фонари и даже велосипедные огни, поэтому люди оставались дома. Стало так темно, что миссис Браун на конюшне покрасила своих лошадей в белый цвет, после того как одну из них сбила машина. Фэй на всякий случай тоже перекрасила в белый крылья велосипеда.
– Это дом мистера и миссис Могг, – заметила она, когда к ней вернулось ночное зрение. – Он начнет жаловаться, когда увидит
