Тень зиккурата - Ирина Ковальчук

На самом деле, – думал Ваня, – чем отличаются совокупляющиеся в храме, под храмом или где-нибудь на природе язычники от собак, азартно занимающихся продолжением рода поперек дороги?»

Мимо него прошла немолодая женщина, выгуливавшая ушастого любимца. Четырехногий лохмач подбежал к незнакомцу и тщательно обнюхал его ботинки. Но Ваня думал о своем:

«Блудные обряды срывали с человеческой души стыд, именно то чувство, которое первым после грехопадения появилось у Адама и Евы, внезапно увидевших свою наготу. Благодатное чувство стыда спасительной нитью связывало падшего человека с его Первообразом. Только оно способно было возвратить его на путь целомудрия и святости, а потеря стыда делает человека совершенно беззащитным перед разрушающим демоническим воздействием. Не поэтому ли растление – обязательное условие инициаций сект сатанистского толка, а свободные нравы – прямая дорога назад в Вавилон».

Глава 4. Теремок

– Молодец, что пришел, – сказал Ваня и протянул руку в знак приветствия.

– А что будем делать, расскажи, – Пашка чувствовал себя неловко и поглядывал по сторонам.

– Да ничего особенного. Сейчас перенесем коробки с продуктами со склада в багажник и отвезем их тем, кому частенько бывает голодно.

– Бомжам? – от удивления Пашка широко открыл свои карие глаза.

– А почему бы и нет? – рассмеялся Ваня. – Бомжам разве кушать не хочется? Но сегодня мы едем к выпускникам детских домов, а точнее в Центр, который оказывает им помощь.

В этот момент к ним подошла худенькая симпатичная девушка в длинной черной юбке, темно-синем свитере и бежевой ветровке.

– Настя, познакомься, – сказал Ваня. – Это Паша, которого все зовут Пашка, потому что на другое обращение он не откликается.

– Он шутит? – спросила девушка и улыбнулась новому знакомому.

– Может, и шутит, – ответил Пашка, – но в каждой шутке есть доля правды.

– Павел будет нам помогать? – Настя вопросительно посмотрела на Ваню.

– Пашка, ты будешь нам помогать? – переадресовал вопрос Ваня, на что Пашка только пожал плечами. – Но если он все же вольется в наши ряды, – продолжал Ваня, – то скучать нам не придется.

– О, даже так? – удивилась Настя. – Ну, что же, я только «за». Позвольте представиться. Я руководитель волонтерского движения при молодежном центре «Троеручица». Мы собираем вокруг себя людей, которым не безразлична чужая беда. Спектр наших действий самый разнообразный. Ты, Павел, чем бы хотел заниматься?

Пашка, услышав обращенный к нему вопрос, растерялся, потому что уже не прочь был «сделать ноги».

– Я же тебя предупреждал, – сказал Ваня, читая мысли «вавилонского гостя», – что он только на Пашку откликается, а ты не веришь!

– Да ну вас с вашими шутками, – махнула рукой Настя. – А вот и Володя. Пора загружать машину.

Володя подошел как раз вовремя, не дав мыслям, уже наполнившим Пашкину голову, окрепнуть.

Спустившись по ступенькам в подсобное помещение, трое ребят принялись за дело, и, когда последний оранжевый пакет взгромоздился на коробки, полностью заполнившие багажник «Хонды», Володя сел за руль.

– А мы что, не перекурим на дорогу? – спросил разрумянившийся Пашка.

– А ты куришь? – удивилась Настя.

– Он уже почти бросил, – вмешался Ваня. – Но в новой обстановке нервишки напрягаются, так ведь, друг мой Пашка? Давай, кури по-быстрому и поедем.

Пашка торопливым жестом вытащил из внутреннего кармана почищенной «вавилонской» куртки пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и втянул в себя воздух вместе с густым дымом. Если бы среди них не было девчонки, тем более такой «чики-пики», он бы ушел, но присутствие Насти его удерживало.

– Я редко курю, – решил он поддержать сделанный Ваней ход, – но, если мне встречаются незнакомые девушки, особенно некурящие, меня, как назло, тянет курить. А там, куда мы едем, девушки будут?

– Конечно, будут, – улыбнулась Настя и поморщилась: – Сегодня наш новый друг просто обкурится.

Довольный Пашка затянулся в последний раз, выбросил окурок, и сел рядом с Ваней на заднее сидение.

– Ваня, позвони Сергею, – попросила Настя. – Он говорил, что к половине второго будет, а уже тридцать пять минут.

Но не успел Ваня и телефон достать, как в незакрытую дверь машины постучались.

– Тебя интересует, кто у нас тут в теремочке живет? – Пашка не упустил возможности поприкалываться. – Ну, за рулем – Вовчик-водила, рядом с ним – Настя-командирша, этот у окна – Ванька-сочиняйка, я Пашка-барабашка, а ты кто?

Все рассмеялись, а втиснувшийся на заднее сидение широкоплечий, крепко сбитый парень, громко сказал:

– Ну, тогда я Сергей-воробей.

– Вот это так компания у нас собралась! – весело воскликнула Настя. – Давай, «Вовчик-водила», жми на газ!

– Откуда это такой шутник появился в нашей славной компании? – спросил Сергей, с интересом рассматривая новое лицо.

– Так это я его привел, – ответил Ваня. – Шел по улице, смотрю, парень хорошенький на траве валяется, скучает, вот я взял его под белы ручки и привел.

– Но ты же не знал, что он «Пашка-барабашка»? – смеясь, спросила Настя.

– Конечно, не знал! А теперь вот боюсь сидеть с ним рядом! А то еще набарабашит чего в дороге!

– Да ладно тебе! – подражая коту Матроскину, промурлыкал Пашка. – Я барабашка смирный. Не люблю только, когда мне на хвост наступают!

Благодаря удачному Пашкиному зачину, кошачьи истории посыпались со всех сторон, а Москва с ее высотками и торгово-строительными центрами осталась позади. Вдоль дороги уже тянулась вереница величавых елей, прерываемая время от времени населенными пунктами с кичливо выставленными объявлениями: «Продается участок земли».

– Объясните мне толком, куда мы едем, – потребовал Пашка, когда кошачьи истории закончились. – А то этот Сочиняйка затащил меня в вашу варежку, ничего не объясняя.

– Не в варежку, – уточнил приятный тенорок Сергея, – а в теремок.

– А, ну да, – не возражал Пашка, – это я «варежку» раскрыл и на Сочиняйкины уговоры поддался.

– А где же все-таки он тебя нашел? – спросила Настя.

– Да я сам ему позвонил по старой дружбе, – чистосердечно признался шутник. – Я тогда обкурился и в Вавилон попал. Ходил-ходил, а выхода все нет и нет. Ну, Ванька в интернет забрался и по карте меня водил. Подсказывал, где направо, а где налево.

Все дружно рассмеялись.

– Вот-вот! А мы уже давненько не ходили на борьбу с рекламой курительных смесей, – сказала Настя.

– Так это вы телефонные номера на тротуаре краской заливаете? – поинтересовался Пашка.

– Да не только мы! Но на всех этих «рекламодателей» волонтерских рук не хватает! И почему только полиция этим не занимается?

– Да прям! Это же так, легкотня! – сказал Пашка недовольным тоном, потому что от этих разговоров ему страх как захотелось курить.

– Ага, – пробасил Володя, – скажи еще, что эта твоя «легкотня» полезна для тела и души, как «поют» продавцы эзотерических магазинов и «щебечут» модераторы на форумах психоактивных веществ.

– Знаете, – включилась Настя, – эту гадость уже продают под видом соли для ванн. От нее, конечно, энергия бьет фонтаном, речь без остановки, танцы-шманцы до упада, а в результате – почти мгновенное привыкание, быстрое истощение организма, вследствие нечеловеческих перегрузок, и параноидальный психоз, который не только до Киева, но и до Вавилона доведет!

«Дойдя до Вавилона», Настя резко обернулась и подозрительно посмотрела на Пашку.

Ваня увидел конкретный вопрос в ее глазах и поспешил отвлечь внимание присутствующих от своего горе-путешественника.

– Знаете, а я пришел к выводу, что тяга к эйфории у современной молодежи – не что иное, как глубинная тоска души по молитве.

– Ну, Ванька, – бурно отреагировал Пашка, – с твоей буйной фантазией тебе точно никаких грибов не надо!

– Причем тут фантазия? – продолжал Ваня. – Есть замечательный документальный фильм «Тайна живой воды», в котором показан научный эксперимент по отслеживанию ритмов мозга человека. Представляете, до недавнего времени считалось, что существует два вида работы мозга – бодрствование, резкая синусоида, и сон, более пологая синусоида. Но, когда сняли энцефалограмму у монаха во время молитвы, аппарат показал прямую линию, без всякой синусоиды! И это при абсолютном бодрствовании молящегося человека!

– И что из этого? – спросил Пашка, подняв брови.

– Это говорит о том, что есть еще и третье состояние мозга – молитва, беседа с Богом, – объяснил Ваня и продолжил: – Более того, это третье состояние мозга так же необходимо человеку, как и два другие – бодрствование и сон. Душа без молитвы высыхает. А если страдает душа, то страдает и тело, поэтому человек начинает искать мистические состояния для утоления жажды, и попадает на ту или иную «иглу».