Золотой век Атлантиды - Ирина Панина

– Останься, Гадейр, ты мне нужен! – приказал Кронос и направился к двери.

Астерий убрал с плеч рыжеватые, с медным отливом, волнистые волосы и взял кувшин. Первосвященник с наслаждением омыл усталое лицо и руки ледяной водой. Жрец подал ему льняное полотенце.

– Благодарю тебя, Астерий, – бодро произнес Кронос. – После утренней молитвы пригласи всех магов-хранителей в библиотеку.

– Да, Божественный! – ответил жрец и, поклонившись, удалился.

Кронос подошел к столу и, не притронувшись к еде, выпил ароматный настой из трав и плодов.

Жестом пригласив Гадейра сесть, Первосвященник взял чистый лист папируса, придвинул письменный прибор из лазурита с крышкой, увенчанной золотым дельфином, и стал писать письмо. Рука с длинными сильными пальцами, сжимающими стило, быстро скользила справа налево по белой поверхности свитка. На перстне, надетом на средний палец, в окружении бриллиантов сиял большой сапфир густого синего цвета. На его полированной поверхности мерцала и вспыхивала двенадцатилучевая звезда.

– Прочти, – кратко промолвил Кронос, подавая Гадейру готовое письмо, адресованное главе храма Посейдона Озаре.

Маг-хранитель взял папирус и прочел:

«Я, Кронос, Первосвященник Атлантиды, потомок Царей Божественной Династии, ведущей свое начало от Посейдона, властью, данной мне Богами, повелеваю всем Посвященным главных храмов столицы, а также архонтам-наместникам колоний срочно собраться сегодня в полдень в храме Посейдона на Верховный Совет!».

– В столице сейчас находятся всего лишь пять двухместных вимманов, Озаре может не успеть собрать к полудню всех архонтов. Мне помочь ему? – учтиво спросил Гадейр.

– Нет, ты полетишь на большом двенадцатиместном виммане, оставишь его Озаре, а сам вернешься на двухместном, – мельком взглянув на мага-хранителя, отозвался Кронос и принялся за второе письмо.

«Брат мой, Царственный сын Солнца!

Великое несчастье угрожает жизни и процветанию Атлантиды. В скором времени на нашу планету должен упасть гигантский метеорит – осколок распавшегося ядра Кометы. Последствия этого столкновения могут быть гибельными для нашей цивилизации. По этому поводу я собираю сегодня в полдень в храме Посейдона Верховный Совет.

Наша страна постепенно становится землей порока. Раса атлантов уменьшилась в росте, понизилась ее жизнеспособность, ослаб разум. Не только простые атланты, но уже многие архонты и даже некоторые Посвященные начали слишком глубоко погружаться во грех, им уже нельзя доверить сокровенные тайны природы. Но что самое страшное – бездуховный человек становится беспомощным и способным оправдать любое Зло и любые преступления. Меня огорчает такое душевное состояние атлантов.

Мой дорогой брат Тхеветат, твое высочайшее присутствие на Верховном Совете необходимо, потому как многие из архонтов, в погоне за материальными благами и комфортом, потеряли высоконравственность. Они могут не понять всей глубины грозящей Земле опасности и не примут надлежащих мер для защиты населения колоний Атлантиды. Твое влияние на архонтов неоценимо, и я надеюсь на твою помощь и поддержку.

Да будет благословенно твое правление, Тхеветат!

Да живешь ты вечно!».

Царь Тхеветат был соправителем Первосвященника Кроноса. Ему было подвластно не только все светское население Атлантиды, но и архонты-наместники многочисленных колоний.

Кронос свернул письма и скрепил их большой круглой печатью из аметиста с изображением странствующего Солнца. Гадейр бережно принял оба свитка из рук Верховного жреца.

– Передай главе храма Посейдона Озаре, чтобы утром он лично вручил письмо Царю Тхеветату, – властно распорядился Первосвященник.

Маг-хранитель почтительно поклонился Верховному жрецу Атлантиды и поспешил к подъемнику.

Кронос вышел на площадку перед обсерваторией. Высоко над головой жреца в величественном звездном небе светил Орион и холодно сияла огромная зловещая Комета. Могучие океанские волны с пенными верхушками гребней, с шумом разбивались о неприступные скалы Священного острова, образуя целые каскады тяжелых брызг. Невдалеке резвились и выпрыгивали из воды дельфины, охотившиеся за летучими рыбками. Верховный жрец с удовольствием вдыхал свежий ночной воздух, пахнущий океаном.

Над островом беззвучно поднялся в небо большой вимман. Окутавшись серебристым сиянием, он неподвижно завис в воздухе, затем, мгновенно набрав скорость, скрылся из вида. Маг-хранитель Гадейр улетел на Посейдонис.

Только самые могущественные белые маги Атлантиды, прошедшие седьмую степень Посвящения, обретали способность управлять вимманом, работавшим на пространственной силе Маш-Мак, так как эта вибрационная сила, известная атлантам, в недостойных руках могла превратиться в оружие, обладавшее чудовищной разрушительной силой.

Кронос устало посмотрел вдаль и погрузился в размышления. В океане между колоссальным материком Евразии и Западным континентом раскинулся гористый архипелаг Атлантида. На Посейдонисе – самом крупном острове архипелага – находилась столица могущественной морской державы атлантов. Прилегающие к Посейдонису небольшие вулканические острова были малопригодны для проживания и использовались жителями Атлантиды лишь для добычи ценного самородного металла орихалка. Но вблизи Посейдониса были расположены два острова, название которых каждый житель метрополии произносил с невольным трепетом и почтительностью. Один из них – Священный остров, а другой – с тремя горными великанами – именовался «трезубцем» Посейдона. Он высился между Посейдонисом и Священным островом, что позволяло Верховному жрецу Кроносу любоваться его суровой красотой. Самый могучий из горных колоссов, составлявших «трезубец» вулкан атлас гигантскими ступенями вздымался в заоблачную высь. Его вершина постоянно курилась и озарялась внутренним огнем, а из недр громыхал голос Бога. Дым, поднимавшийся из раскаленного жерла вулкана, напоминал гигантское дерево, что держит в своих ветвях сияющие звезды. Священный Атлас являлся символом гордой расы атлантов и служил местом погребения Верховных жрецов и Царей Атлантиды.

Там, в большой гробнице, имеющей форму равноконечного креста,[14] в двух саркофагах, вложенных один в другой, покоилась мумия могущественного Белого мага Асурамайи – самого выдающегося Первосвященника Атлантиды.

Посреди усыпальницы на узорчатом мраморном полу стоял черный гранитный саркофаг. На его крышке золотыми иероглифами было начертано: «Асурамайя – Божественный сын Солнца, Верховный жрец Атлантиды».

Боковые поверхности огромного гранитного саркофага были обильно изрезаны мистическими символами. Внутри гранитного саркофага находился золотой гроб с мумией Асурамайи. Она была обмотана красными полотняными бинтами, под которые были вложены священные амулеты. Лицо Асурамайи покрывала искусно сделанная золотая маска. Вокруг саркофага были расставлены постоянно горящие светильники. Рядом с изголовьем лежала большая книга с описанием всех деяний Великого жреца, совершенных им при жизни. На сводчатом потолке гробницы Асурамайи был воспроизведен большой круговой Зодиак. Стены из ослепительно белого алебастра покрывали написанные золотом иероглифы и искусно высеченные барельефы. На красочной фреске, занимавшей одну из стен, была изображена процессия жрецов со священными предметами в руках.

– Истинно велик тот муж, который увенчал свою жизнь славой, немеркнущей в веках! – с глубоким уважением произнес Кронос, глядя на грандиозный вулкан, являвшийся местом погребения Асурамайи – мудрейшего из Первосвященников Атлантиды.

В предрассветном небе вспыхнула зарница и чудесными красками заиграла в облаках. Чайки с громкими криками начали носиться над просторами океана. На востоке занималась заря. Вершины «трезубца» Посейдона заалели, словно загорелись пламенем. Первые лучи солнца заскользили по Священному острову, осветив фантастические очертания гор, окружающих маленькую долину.

На Священном острове, кроме Верховного жреца Атлантиды, постоянно жили шесть магов-хранителей. До Первосвященника в утренней тишине донеслись слова священного гимна. Кронос посмотрел вниз. В долине, среди неприступных скал, возвышалась большая семиступенчатая пирамида. На ее вершине пятеро магов-хранителей, протянув руки навстречу восходящему солнцу, возносили молитву:

«Слава тебе, о Солнце, Божественное дитя! Лучи твои несут жизнь как высокодуховным, так и несовершенным. Мы, сыны Бога, которые приближаются к тебе, трепещем от восторга и благоговения. Ты, о Солнце, есть первородный Сын Бога! Ты есть само Слово Бога!».

Кронос скрестил руки на груди и поклонился, но не материальному Солнцу, а духовному, чьи лучи и сияние только отражаются нашей звездой.

– Тайна Солнца является величайшей изо всех Божественных тайн, – благоговейно прошептал жрец, наблюдая рождение нового дня.