Приключения Ломтика - Лейла Берг

— Бим уже так хорошо усвоил прежние четыре слова, что, вероятно, охотно выучит ещё одно или два.

Дядя с Майком взяли две большие карточки, написали на них слова «больница» и «подарок» и принялись дрессировать Бима. Через сорок пять минут Бим одолел новые слова.

Когда дядя и Майк убедились, что пёс хорошо усвоил урок, все втроём пошли пить чай. Бим получил кость, сухарь и миску воды. А Майк и дядя пили чай и ели пирожные с кремом, хлеб с маслом, варенье из крыжовника и яблочный пирог. Бим «чаёвничал» с таким же наслаждением, как и они. Яблочным пирогом и другими лакомствами он мало интересовался. Не больше, чем хозяева — костью.

Вот мы и добрались до конца рассказа. Осталось только сообщить, что представление состоялось.

Состоялось оно ровно через неделю. Фермер Робинсон предоставил детям свой амбар. Амбар украсили флагами и цветными полотнищами. Над входом повесили большой плакат с надписью: «Желаем удачи, мистер Хенисси! Выздоравливайте поскорее!»

Миссис Спригз стояла у дверей и говорила:

— Два пенса за вход. Взрослые — три пенса.

Она получала деньги и клала их в большую сумку, висевшую через плечо — совсем как у автобусного кондуктора.

Волнушка взмахнула палочкой, и городской оркестр заиграл. Музыкантам никогда не приходилось играть под управлением свинки; но и Волнушке никогда не приходилось дирижировать настоящим оркестром, так что никто не был в обиде. Оркестр исполнил «Выкати бочку», «Шэнэндоу» и «Нам не страшен серый волк». Вы, вероятно, знаете — это песенка про умную свинку.

Потом наступила очередь пони фермера Робинсона. Фермер вывел её на сцену, а Ломтик начал задавать задачи. Она отвечала совершенно правильно; только один раз, когда Ломтик и сам не был уверен в ответе, пони ошиблась.

Сначала Ломтик подумал, что ответ был «семь», и пони уже собиралась остановиться на седьмом ударе, но тут Ломтик вдруг решил, что ответ должен быть «девять», и пони отсчитала девять ударов копытом. На самом деле ответ был «восемь». Задача была такая: «Отними от пятнадцати семь», и миссис Спригз потом утверждала, что должно остаться «восемь». Но, по её словам, никто из присутствующих и сам не мог хорошенько сосчитать, поэтому ошибку не заметили.

После этого миссис Спригз принесла попугайчика мистера Смита. Миссис Спригз спросила:

— Как тебя зовут?

И тот, конечно, сказал:

— Гоулди Смит.

— А где ты живёшь? — продолжала миссис Спригз.

— Розовый коттедж на Хай-стрит.

Тогда миссис Спригз сказала:

— Какое ужасное случилось несчастье!

Гоулди замахал крылышками и закричал:

— Бе-е-едный мистер Хенисси! Бе-е-е-едный мистер Хенисси! Бе-е-едный мистер Хенисси!

Все зааплодировали. Потом миссис Спригз принесла своих курочек — белую и жёлтую. Ломтик разложил на большом ящике — так, чтобы все могли видеть, — пять кучек из кукурузных зёрен и пять — из жёлтых шариков. Ломтик обратился к публике:

— В первой кучке — шарики, во второй — кукурузные зёрна. Эта курица умеет считать до двух. Вы увидите, она будет клевать только зёрна.

Так и случилось. Затем Ломтик разложил на ящике двенадцать кучек и сказал:

— В первых двух кучках — шарики, а в третьей — кукурузные зёрна. Эта курочка ещё умнее: она умеет считать до трёх и будет клевать только настоящие зёрна.

Так и случилось. Все опять захлопали в ладоши.

Наступила очередь Майка показать Бима. Пса перед выступлением выкупали, и он стал белым и пушистым.

— Что тебе хочется съесть? — спросил Майк.

Бим убежал и принёс карточку со словом «кость».

— А что ты хочешь выпить? — спросил Майк.

Бим опять убежал и принёс карточку со словом «вода».

— А что ты хочешь теперь делать? — спросил Майк.

Бим быстренько побежал к карточкам и выбрал ту, на которой стояло слово «гулять».

— Скажи-ка, где сейчас мистер Хенисси?

Бим принёс карточку с новым словом: «больница».

— А что мы ему приготовили?

«Подарок», — ответила карточка Бима.

Публика кричала от восторга и аплодировала Биму.

Представление было окончено. Все уже поднялись с мест и хотели уйти, но тут вошёл слон. Когда родители Ломтика вылезли из ванны со льдом, они узнали о представлении. Отец Ломтика сразу бросился в зоопарк и взял напрокат слона — учёным это разрешается. Мама Ломтика быстренько сделала домашние шоколадные конфеты и паточные тоффи. Эти сладости она положила в бумажные пакетики, а пакетики — в коробку.

Каждый из присутствующих заплатил два пенса и с огромным удовольствием прокатился на слоне. Но вдруг слон запустил хобот в ведро с водой, приготовленной для пони, и, желая освежиться, окатил себе спину. Тут среди публики поднялись ужасающие крики и вопли. На спине слона как раз сидело четверо детей. Среди них была дочка миссис Браун, в нарядном белом платьице с бледно-голубым: бантом. Она страшно разревелась, и миссис Браун увела её домой.

Остальные не возражали — вода была чистая, а день очень жаркий.

Пакетики со сластями тоже продавались по два пенса.

Наконец представление на самом деле окончилось. Ломтик, Майк и миссис Спригз уселись и стали подсчитывать выручку. Они считали целый час, и вот что у них получилось:

— Прыгни ко мне в карман! — сказала миссис Спригз. — Я и не думала, что бывает столько денег!

Но денег оказалось ещё больше — в последнюю минуту Ломтик приписал к счёту:

Если вы не угадали, кто этот неизвестный, я ничем не могу вам помочь — Ломтик хотел, чтобы это осталось в тайне. Он боялся, как бы миссис Спригз не решила, что и она тоже должна пожертвовать свои пять фунтов, а ей это было бы трудно. Перечитайте первый рассказ этой книжки, и вы, наверное, сразу всё угадаете.

Потом все трое отправились к фермеру Робинсону.

— Добрый вечер! — закричали они хором.

И фермер Робинсон высунул голову из окна.

Он как раз брился, и лицо его было в мыльной пене. Фермер Робинсон всегда брился два раза в день: его борода и усы очень быстро отрастали. Порой ему надоедало так часто бриться, и он отпускал бороду. Но стоило фермеру полезть под забор, борода обязательно цеплялась за колючую проволоку или даже за кусты ежевики. А однажды пони принялась её жевать, решив, что это клок сена. Фермеру Робинсону было больно до слёз. Он никак не мог решить, что больнее: ходить бородатым или бриться. В конце концов он решил, что лучше бриться: уж очень все издевались над его бородой. Да и сам он считал, что фермеру неудобно ходить бородатым.

— Добрый вечер, — сказал Ломтик. — Мы собрали 7 фунтов 5 шиллингов 3 пенса за представление, Майк собрал 7 шиллингов 6 пенсов в автобусе, и я получил от неизвестного ещё 5 фунтов. Вот я и не знаю, сколько вы захотите нам дать: 7 фунтов 5 шиллингов 3 пенса, или 7 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов, или 12 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов.

— Я вам дам 7 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов, — сказал фермер Робинсон. — Вот уж не думал, что вы соберёте так много! Боюсь, мне не поднять 12 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов. И так придётся на некоторое время отказаться от кино. По-моему, вы удачно поработали. Вот вам 7 фунтов 12 шиллингов 9 пенсов, всего получится 20 фунтов 5 шиллингов 9 пенсов. Папа Майка будет просто поражён, получив столько денег. Вы отнесёте их в больницу или отдадите маме Майка?

— Лучше бы отнести в больницу, — сказал Майк.

Так и сделали. Все больные очень шумели и кричали от восторга. Сиделки даже испугались, как бы у них не разболелось горло и не поднялась температура.

Но случилось как раз обратное — все они стали поправляться. Доктор объяснил, что забота, которую проявили Ломтик, Майк и миссис Спригз, лечит лучше всех лекарств на свете.

ПРИКЛЮЧЕНИЕ С ХИТРЫМ ЕЖОМ

Однажды, придя к Майку, Ломтик застал его в превосходном настроении. Миссис Спригз непременно сказала бы, что он счастлив, как собака, у которой вырос второй хвост.

— В чём дело? — спросил Ломтик. — Отвечай-ка, Майк! Чему ты так рад? Дела идут на лад?

— Не суй нос, как любопытный барбос! — ответил Майк.

— Подарили самокат или фотоаппарат? — продолжал рифмовать Ломтик.

— Нет, — сказал Майк. — Я рад потому, что у меня новые часы. А вот зарифмовать их никак не могу.

Часы безусловно были замечательные. С виду они казались совсем обыкновенными. Самое интересное заключалось в надписи на задней крышке. По словам Майка, из-за этих часов произошла целая история.

Видите ли, на улице, где жил Майк, была лавка часовщика. Часовщик каждый день чинил часы, сидя у окна, — там было светлее.

Этот часовщик терпеть не мог, когда на него начинали глазеть. Впрочем, все часовщики одинаковы: они очень не любят, когда кто-нибудь уставится на них и смотрит, как они работают.