Петуния Дурсль и совиная почта (СИ) - Хаджибаева Полина

Через пару минут, погруженных в напряжение и тихие шепотки, Дадли тяжелым шагом прошел в гостиную, попросив Марго принести ему пива. Девочки, не сговариваясь, повернули головы к двери и вслушивались.

— Мэгги, Питти, спуститесь вниз. Скорее, — прокричал Дадли. Его голос был дерганным.

Когда девочки появились на пороге гостиной, их отец, в дорогом синем костюме с полосатым галстуком и в не снятой с головы шляпе стоял посреди комнаты, прижимая к уху телефон.

— Цветики, кажется, нам надо будет кое-то вам рассказать. — Он жестом указал дочерям на диван, а затем обратился к трубке. — А, Гарри, здравствуй… Да, только что. Еще не вскрыл. Не мог бы ты срочно приехать? Отлично, спа…

Отец не договорил. Во входную дверь кто-то постучал. Через десять секунд Марго ввела в гостиную Гарри Поттера.

— Как вы здесь оказались?! — громко спросила Мэгги, снова подпрыгнув на месте.

Телефонная трубка все еще была у уха отца семейства Дурслей, который, вопреки здравому смыслу, не был так удивлен, как дочери и жена.

Дядя Гарри лишь добродушно улыбнулся, но Петунию не обманула его улыбка: морщинка на его лбу была длиннее и глубже обычного, а изумрудно-зеленые глаза осматривали гостиную, не желая останавливаться на Дадли.

— Вернон знает? — зачем-то спросил Гарри Поттер, обращаясь к кузену, но так и не посмотрев на него.

— Нет. Пока никто не знает. Садись. Будешь пиво? — Отец снова становился белым как первый снег, но притворялся, что все хорошо.

Девочкам моментально передалось его напряженное настроение. Маргарет молча направилась из гостиной на кухню и зашумела дверцами, бутылками, посудой.

Все молчали, пока в гостиной не появилась Марго с небольшим подносом, на котором стояли открытые бутылки Джипура**, любимого пива Дадли, и большая тарелка с фиш-энд-чипс. То, что жена предложила мужу вечером пятницы пиво и его любимую закуску, не было удивительным. Удивительным было то, что одну их бутылок женщина взяла себе и с тяжелым вздохом уселась на диван рядом с девочками. Она оказалась ближе к Питти, а Мэгги, не менее пораженная, чем Дадли и сестра, нервно корябала пухлую диванную подушку, заменившую ей родную кроватную. Марго запрокинула голову, высосала половину бутылки, взяла из тарелки кусок зажаренной во фритюре голубой трески и с нескрываемым удовольствием съела его, запив остатками пива.

— Прости, Гарри… Я лет пять не ела ничего жаренного. Как же вкусно, — сказала Маргарет в полной тишине. — Итак, приступим?

Гарри, так как для него поедание матерью семейства жареной рыбы не было столь удивительным, как для остальных, быстро вернул самообладание, сцепил длиннопалые руки в замок и уставился на кузена:

— Чье имя на конверте?

На этом моменте обе девочки заметно подобрались и занервничали еще больше, если это вообще возможно. Петуния ведь так и не успела прочитать имя, удивившись такому точному адресу, указанному на конверте.

Дадли молча достал письмо из-за пазухи и, задержав дыхание, опустил маленькие глазки на витиеватую надпись, сделанную темно-зеленными чернилами:

— "Великобритания, графство Бакингемшир, город Олни, Кэри-уэй, дом 7, второе окно слева на втором этаже, для мисс Пи Дурсль лично в руки".

— Пи Дурсль? — Вскинула пшеничные брови Магнолия.

— Петунии. У тебя был бы инициал "Эм". Это что-то новое, могу поклясться, что на предыдущих письмах не было инициала. Просто "мисс Дурсль".

— Да. Она вообще не знала, что у тебя две дочери, поэтому и не уточняла на конверте имя, — пояснил дядя Гарри, пока Питти пыталась уловить, кто эта загадочная "она".

— А… ты просто так это прочитал, папа. Я не поняла… что это одна буква… — Мэгги заметно погрустнела, поняв, что загадочное письмо не для нее.

А Петуния до сих пор ничего не понимала. Или не верила. Каким-то образом — она не успела уследить, каким, — толстый конверт оказался на ее дрожащих коленках. Мама, поставив пустую бутылку на поднос, обняла одной рукой дочку и сказала, дохнув на нее легким хмельным флером:

— Открывай, Петуния.

— Давай, цветик, это ведь тебе, — поддакнул Вернон.

Но Питти тупо пялилась на письмо, лежащее на ногах. Огромная буква "Х", украшенная вензелями, и звери, окружившие ее, будто тоже замерли в ожидании и все смотрели на девочку. Сердце Петунии непонятно как, но оказалось у нее в горле.

— Что там? — хрипло спросила она, теперь боясь даже прикасаться к старинного вида бумаге.

— Всего лишь письмо для тебя. Прости, что раньше не давал тебе прочитать. Я надеялся, что это ошибка.

— Там что-то плохое? — Напугалась и без того шокированная девочка.

— Нет, нет, что ты. Твой отец не это имел в виду, — принялся защищать его Гарри. — Прочитай, и ты все поймешь.

"Я приемная?" — застрял в горле у Петунии вопрос, но тут же отпал, ведь тогда письмо адресовалось бы и Магнолии, так как они двойняшки.

"Двойняшки — не близняшки, — тут же подсказал активно заработавший мозг, — может, поэтому Мэгги на дюйм или два выше? Может, я не родная, как дядя Гарри для папы, и мои родители умерли?"

— Да господи! — Магнолии надоело, что сестра не двигается; она резко забрала письмо и без осторожности разорвала конверт. — Ого! "ХОГВАРТС. ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА. Директор: Минерва МакГонагалл. Орден Мерлина Первой Степени, Высшая Награда за Защиту Хогвартса от Волдеморта, Авторитетный Член Визенгамота, Международная Конфедерация Чародейства". Что за приколы? — Она подняла взор на дядю Гарри.

Его зеленые глаза были покрыты мечтательной дымкой. Он махнул рукой, как бы прося племянницу продолжить.

— Уважаемая… мисс Дурсль. Хм… — Мэгги напряженно сдвинула брови. — С радостью сообщаем, что вы приняты в Школу Чародейства и Волшебства "Хогвартс". Список необходимого прилагается. Начало занятий первого сентября. Ожидаем ответную сову не позднее тридцать первого июля. Ввиду вашей неосведомленности настоятельно советуем срочно связаться с вашим дядей Гарри Поттером. Покажите ему письмо, и он все вам объяснит. Искренне ваша, Минерва МакГонагалл, директор. Подпись… Сама директор тебе написала, круто! — Было непонятно, обижается Мэгги или удивляется. Или так же, как Питти, просто не поверила в такую тупую шутку.

— Июля? Мы опоздали? — с нотками надежды спросил Дадли у Гарри.

— Нет, у вас случай особый. Директор до сих пор ждет вашего ответа. Это необходимо, Дадли, — на последнем предложении дядя Гарри многозначительно выпучил глаза и понизил голос.

— Ну и зачем вы придумали эту ерунду?! — злобно поинтересовалась Петуния, перехватывая взгляд дяди. — Что за шутки?

Марго крепче обняла дочь, но та скинула ее руки и встала с дивана. Она вырвала письмо из ладоней сестры и сама перечитала, не веря, что Мэгги не участвует в этом розыгрыше.

— Цветик, это не шутка, — сказал Дадли. — Сестра твоей бабушки Петунии, бабушка Лили, тоже была волшебницей. Гарри, Джинни и вся их семья — волшебники.

— В каком смысле? — Петуния подняла глаза на бледного отца, наполовину закрыв лицо письмом. Она не понимала, как умудрилась еще не разреветься от обиды. Такие тупые розыгрыши ей совсем не нравились! Пять месяцев нагнетали обстановку ради такой фигни!

— В самом прямом, — ответил за кузена Гарри. — Мы живем вполне обычной жизнью, но в ней присутствует магия. Мы умеем делать разного рода заклинания с помощью волшебных палочек. Но чтобы научиться, надо поступить в Хогвартс.

Петуния неверяще мотала головой.

— Дорогая… — начал было Дадли, ставя бутылку пива на столик и поднимаясь с кресла.

— Погоди! — осадила его дочь, и он как подкошенный снова упал на мягкое сидение. Она, махнув на отца, будто только вспомнила, что в ее руках конверт, и опустила на него недоуменный взгляд. — Тут столько бумажек…

— Там небольшое объяснительное письмо, билет на поезд и список того, что нужно купить в школу, — спокойно сказал Гарри. Он тоже взял пиво, глотнул и, поморщившись, поставил бутылку обратно. — Сливочное вкуснее…