Триптих. Знамение. - Ирина Мира

Женщина осталась на воде. Полы её водяного платья мягко переходили в гладь озера, волосы водопадом струились по плечам.

- Вы все ещё хотите пройти дальше?

Спутники переглянулись. Никто не возразил и за всех ответил Филлириус:

- Хотим, Великая.

Женщина улыбнулась уже знакомой приветливой улыбкой.

- Тогда я задам вам вопрос, и если вы ответите на него правильно, тогда сможете пройти. Если же нет, вам придется повернуть назад.

Адэль подошла ближе к друзьям, но женщина велела ей остаться на месте.

- Вас трое, и отвечать вы должны как трое, а не как один. Если из всех ответит правильно только один, значит пройдет один, если ответят двое, пройдут двое. Ответите все, пройдёте все.

Адэль испуганно покосилась на Филлириуса и Стивена. Она знала, что вопрос может быть коварен и многозначен, ведь он - последнее испытание, значит, сложен вдвойне.

- Мы ответим на твой вопрос, - сказала Адэль с дерзким вызовом.

'Сама ведь говорила быть учтивыми', - прочитала она укор на лицах друзей.

Однако озёрная женщина, казалось, не обратила на тон Адэль никакого внимания. Она всё так же ласково улыбалась.

- Хорошо, - сказала она, - слушайте. Без чего человек ни есть человек?

- Без сочувствия, - первым ответил Стивен.

- Без души, - сразу следом предположил Филлириус.

Адэль закатила глаза: уже два ответа не совпадают. Всё рухнуло! Всё! Адэль знала, что не сможет соврать и повторить ответ Стивена или Филлириуса, если сама не считает так же.

- Ну, а ты Адэль? Без чего, по-твоему, человек ни есть человек?

Терять уже было нечего, и Адэль сказала первое, что пришло в голову:

- Без человечности.

Женщина улыбнулась её игре слов, развела руки в стороны, и на воде появилась большая ладья.

- Там есть еда, и вода из этого Озера. Всего три её капли утолят жажду на весь день. Я разрешаю забрать и еду, и воду с собой. Ладья доплывёт на другой берег, где продолжается туннель. Удачной дороги.

Женщина начала погружаться под воду. Адэль громко окликнула её:

- Кто поплывёт на тот берег? Какой ответ правильный?

Женщина протянула руку и погладила Адэль по волосам, на которых от прикосновения остались мерцающие капли воды.

- В отличие о вас, я не знаю правильного ответа, ведь я не человек. Я спросила то, что мне не ведомо и важно, так же как вы спрашивали то, что неведомо и важно вам.

- Но как же тогда... - Адэль окончательно была сбита с толку.

- Для каждого человека есть своя правда в ответе на этот вопрос, и каждый из этих ответов верен. Главное говорить от сердца. Вы можете плыть все.

Путники минули Озеро, и вновь оказались в пещере, но на этот раз все было по-другому. В этом туннеле было достаточно светло и не так сыро. Воздух был не затхлым, свежим. И вот, оставив позади последнюю часть пещеры, они наконец-то выбрались из Эдры, и глаза ослепил свет солнца. Впереди до самого горизонта раскинулись равнины и леса, где-то виднелись заброшенные одинокие дома и целые деревни, полуразрушенные замки и покинутые дороги. Стивен, наконец, узнал, как выглядит мертвый Гарон.

- Приятно оказаться на свежем воздухе, - заметил он, вздыхая полной грудью.

Друзья улыбнулись ему, бессловесно соглашаясь. Дав себе недолго отдохнуть, путники двинулись вдоль подножия Норгадор.

Не прошли они и пять минут, как Адэль и Стивен заметили, что с Филлириусом происходит нечто странное. Он резко остановился, издал глухой стон, согнулся пополам, а затем упал на колени. Его глаза округлились, в них проступили слезы и отчаянный страх. Стивен подбежал к пророку. Адэль стала оглядываться кругом, боясь, что состояние Филлириуса вызвала чужая магия. Она ожидала увидеть магов, полукровок, саму Роналиссу Дарвейн, но то, что она увидела, было стократ хуже.

- Боги, помилуйте, - сказала она, стоя в оцепенении.

- Что случилось? - испугано спросил Стивен, поддерживая Филлириуса.

Адэль молча указала пальцем. Её руки тряслись. Тряслось всё тело. К друзьям приближалась смерть.

Глава 17. Герцогиня.

Проследив за взглядом Адэль, Стивен увидел то, что едва не ввело его в ступор. Темные багряные и лиловые тени, от которых веяло то сверхъестественным холодом, то жаром, будто невесомые плыли в их сторону. Стивен, содрогаясь от страха, мог лишь догадываться, что это за твари.

С неохотой он оставил Филлириуса и бросился в сторону фигур. В его крови начала закипать сумасшедшая ярость, и уже где-то на краю затуманенного сознания он услышал крик Адэль:

- Стой! Их нельзя убить!

Не сразу, но Стивен осознал эти слова, хотя магия тварей не давала ему воспринять их как следует, скрадывала опасность. Стивен попытался воспротивиться им, задействовав дар, но у него ничего не получилось. Тогда он начал отступать. Одна из одиннадцати теней, быстро скользя по воздуху, приближалась. Стивен пятился назад, ближе к Адэль, выставив перед собой меч, хотя, по словам Адэль, клинок был бесполезен, но все же Стивен чувствовал себя с ним хотя бы немного увереннее. Не успел он дойти до Адэль, как тварь нагнала его. Его ярость стала еще больше, мозг перестал соображать. В голову лавиной ворвался голос: 'Я боюсь. Я не могу биться. Надо бежать'. Рука Стивена затряслась, он едва удержал меч; колени подкосились. Он чувствовал страх в каждой частичке тела и хотел только одного - сбежать как можно дальше, забиться в самую глубокую пещеру и молиться, молиться, молиться. Он оглянулся, ища путь к отступлению, и тут увидел Адэль. Как же он забыл о ней и Филлириусе? Ведь он чуть было не сбежал, бросив друзей одних! Теперь Стивен понял: он был напуган до смерти, но никогда бы не струсил и не оставил друзей. Твари усилили его страх и довели его до безумия. Стоило ему понять это, и магия твари ослабла, но Стивен не смел надеяться, что безотчетный страх снова не валится на него. Вторая тварь летела прямо на него, и вдруг отклонилась влево и устремилась к Адэль. Стивен прыгнул, преградил дорогу и с ненавистью воткнул лезвие в черный силуэт. В ту же секунду невероятная боль пронзила все его тело, он упал на колени, с ужасом в глазах он наблюдал, как меч покрывается черной коркой, которая медленно, но неумолимо ползла в его сторону. Он собрал все силы и попытался выдернуть меч, но пальцы слушались еле-еле, мышцы совсем ослабли. Тогда Стивен решил отпустить меч, но безымянный и мизинец словно приклеились к рукояти: черная корка доползла до них и боль стала настолько нестерпимой, что Стивен готов был умереть, только бы она закончилась. Оба пальца почернели, Стивен перестал их чувствовать. Из носа потекла кровь, полопались сосуды в глазах, каждый вздох давался с болью, из горла рвался крик. Стивен услышал голос Адэль и обернулся. На мгновение он увидел себя их глазами: он все так же кричал, стоял на коленях, держась за рукоять меча двумя пальцами, но они не почернели, он снова чувствовал их, из носа не шла кровь, не налились ей и белки глаз. 'Боль - иллюзия, - прочел он в испуганных глазах Адэль, - Гони её'. Адэль успела дать бой врагам, но её окружили со всех сторон и уже ставили на колени. Стивен заставил себя поверить в иллюзорность боли и в этот момент его дар пришел на помощь и стал вытеснять чужеродную магию. Тварь отскочила и направилась к Адэль, за ней последовали ещё трое. Стивен поднялся на ноги и направил волну силы в сторону врагов. Но очень слабо почувствовал столкновение. Присмотревшись, он увидел, что твари только пытаются сомкнуть круг вокруг Адэль и Филлириуса, но что-то не дает им это сделать. Каждый раз, когда они оказывались на определенной черте, они с воем отскакивали назад. Стивен не мог понять откуда пришло спасение: от его дара или от Филлириуса, который уже очнулся, но это работало! Подбираясь со всех сторон, твари продолжали натыкаться на невидимую стену, и с воющими стонами отшатываться от нее. И когда у одной из них в очередной раз не получилось прорваться через спасительную ограду, они собрались вместе, и немного повисев в воздухе, быстро уплыли.