В глубинах полярных морей - Иван Колышкин

После двух, редко после трех походов лодка, даже не получившая никаких боевых повреждений, нуждалась в ремонте. Но бывало и так, что лодка, прошедшая ремонт и докование, из первого же боевого плавания возвращалась с многочисленными ранами и снова требовала основательного «лечения». Как бы ни был велик энтузиазм заводских рабочих, они не могли сделать невозможного. И лодкам порой приходилось ожидать очереди на ремонт или же получать его не полностью: часть работ откладывалась на потом, до лучших времен. Потому иногда и случались в море неполадки с техникой. А это мешало морякам вести боевые действия с полной отдачей.

[296]

ДОБЫТОЕ В БОЯХ

Последние залпы

Сорок четвертый год вошел в летопись войны как год мощных стратегических ударов, в результате которых вся советская земля была очищена от фашистских захватчиков. Последний из этих ударов, венчающий кампанию победного года, был нанесен на Севере войсками Карельского фронта во взаимодействии с флотом. Главным боевым событием десятого удара явилась Петсамо-киркенесская наступательная операция, начатая 7 октября.

Части лапландской группировки гитлеровцев чувствовали, ждали, что вот-вот подойдет и их черед испытать на себе сокрушительный натиск наших войск. И они, не довольствуясь природными рубежами, укрепляли и эшелонировали вглубь свою оборону. Гитлер требовал во что бы то ни стало удержать Киркенес и Петсамо, в районе которого велись разработки важнейшего для Германии стратегического сырья — никеля.

4 сентября вышла из войны Финляндия. До 15 сентября она обязалась вывести со своей территории гитлеровские войска. Но это обязательство носило символический характер. Немцы не собирались уходить добровольно. На тех участках фронта, где оборону держали финны, гитлеровцы поставили свои части. Всерьез помешать этому у Финляндии попросту не было сил.

Готовились немцы и к боям на море. Их группировка «Норд» в северной Норвегии представляла внушительную силу. Где-то в фиордах скрывался линкор «Тирпиц» — крестник Лунина. Эсминцы, которых насчитывалось до дюжины, были переведены из Альтен-фиорда

[297]

в Тана-фиорд — ближе к нашим коммуникациям. Кроме того, в состав группировки входило около восьмидесяти сторожевых кораблей, тральщиков, противолодочных катеров, несколько десятков быстроходных десантных барж и других вспомогательных судов. До двухсот самолетов включали в себя авиационные формирования.

Наличие всех этих сил и определяло место Северного флота в предстоящей операции. Без дела не оставалось ни одно соединение, начиная от ОВРа[8] главной базы и кончая эскадрой. Да, с августа, после прихода в Полярное хотя и старенького, но все же линкора, получившего название «Архангельск», а затем и крейсера «Мурманск», у нас на флоте была создана эскадра! Командующим ее был назначен старейший североморец капитан 1 ранга Виталий Алексеевич Фокин.

Утром 7 октября загремела артиллерия 14-й армии. На следующий день командующий флотом со своим походным штабом перешел в Озерко, что в губе Пумманки на полуострове Рыбачий. Туда же, на Рыбачий, перенесли свои командные пункты и все командиры соединений, участвующих в операции, кроме эскадры и бригады подводных лодок. Операция набирала размах.

Говорить об участии флота во взятии Петсамо и Киркенеса — значит прежде всего вести речь о боевой доблести 63-й и 12-й бригад морской пехоты; об отваге и мастерстве катерников, высадивших части 63-й бригады на необорудованный берег; о коллективном подвиге объединенной диверсионной группы, состоящей из разведотрядов Ивана Барченко-Емельянова и Виктора Леонова, — группы, совершившей бросок по заполярному бездорожью и захватившей в отчаянном бою две береговые батареи; о героизме ведомых Александром Шабалиным катерников, прорвавшихся с десантом на борту через огненный коридор Петсамо-Вуоно прямо к причалам Лиинахамари…

Но все это достаточно хорошо известно и подробно описало. Я же не был непосредственным участником этих событий, не вынес из них своих собственных впечатлений и потому воздержусь от рассказа об этом.

[298]

Почти всю операцию я безвылазно провел на своем командном пункте. О задачах лодок в тот период, об их роли в общем ходе операции, о том, как оправлялись они с полученными заданиями, мне, думается, и будет уместным рассказать.

Наша подготовка к операции началась за месяц до ее начала. В первых числах сентября на бригаде состоялось совещание офицеров. На нем выступил член Военного совета вице-адмирал Николаев.

На совещании впервые в полный голос было сказано о том, что в ближайшее время на Севере начнется большое и мощное наступление и что в наступательной операции отводится важное место флоту, в том числе и подводным лодкам. Правда, сроки начала наступления еще не назывались, но всем было ясно, что ждать осталось недолго.

Восьмого числа мы получили директиву Военного совета флота, в которой был очерчен характер задач, возлагаемых на корабли, части и соединения. Флоту надо было готовиться к тому, чтобы предотвратить попытки надводных и подводных сил противника помешать высадке наших десантов, не дать немецким кораблям возможности оказать огневую поддержку своим сухопутным частям и воздействовать на наши морские перевозки. А это означало топить неприятельские боевые корабли. Не менее важной была задача лишить противника подкреплений, нарушить его снабжение, осуществляемое по морю, сорвать вывоз стратегического сырья из северной Норвегии и Финляндии, а также эвакуацию морем гитлеровских войск после успешного развития (а в том, что оно будет успешным, никто не сомневался!) операции. А это означало топить неприятельские транспорты. Кроме уничтожения противника на море флот отвечал за проведение и высадку десантов; он должен был содействовать огнем нашим сухопутным частям в прибрежных районах.

Нарушением коммуникаций гитлеровцев, блокадой их портов предстояло заняться подводникам во взаимодействии с торпедоносной авиацией и выделенной для этого частью торпедных катеров. Причем нам надлежало открыть блокадные действия против портов и баз врага,

[299]

 парализовать его коммуникации заблаговременно, до начала общего наступления. Фашисты ведь не могли не ожидать активных действий с нашей стороны. Они их и ожидали и готовились к ним, и это, в частности, проявлялось в возросшей интенсивности их перевозок морем.

Подготовка к операции велась по всем направлениям. Политическое управление флота, бессменно возглавляемое генерал-майором Николаем Антоновичем Ториком, развернуло работу по разъяснению морякам их задач в предстоящей операции, по мобилизации людей на беззаветное выполнение своего долга в наступательных боях.

Наш политотдел, во главе которого стал капитан 2 ранга Павел Иванович Петров (Чернышев был выдвинут на работу в политуправление флота), разработал подробный план обеспечения операции. Все офицеры политотдела разошлись по кораблям помогать командирам готовить людей к боям. С моряками проводились беседы об их задачах в операции, им читались доклады о военно-политической обстановке на фронте, об опыте войны на Севере. Повсюду прошли открытые партийные и комсомольские собрания. Издавались листовки, посвященные лучшим подводникам. К укреплению дисциплины и повышению бдительности призывала моряков наша многотиражка «Боевой курс».

Напряженно работал штаб, уточняя детали предстоящей операции, согласовывая их со взаимодействующими штабами. Очень большое внимание уделялось подготовке к походам людей и кораблей. Под руководством заместителя флагмеха инженер-капитана 2 ранга Мирошниченко моряки собирались на технические конференции. На них разбирали вопросы, связанные с устройством лодок и с борьбой за их живучесть. Нужда в таких конференциях испытывалась немалая. За последнее время экипажи частично пополнились молодыми матросами и, главное, молодыми офицерами, выпускниками училищ. Важно было использовать все способы для скорейшего вооружения их боевым опытом.

Совместными усилиями штаба и политотдела устраивались встречи молодых офицеров с их опытными боевыми товарищами. По бригадной радиотрансляции выступали лучшие специалисты из числа старшин и матросов.

[300]

Перед выходами в море на лодках проводились митинги. Подводникам зачитали воззвание Военного совета флота, обращенное ко всем североморцам в связи с предстоящими боями за освобождение древней русской Печенги. Люди уходили в море с радостью, с великим душевным подъемом…

Когда на флоте формировался отряд морских пехотинцев для первого десантного броска, на бригаде нашлось не менее сотни добровольцев. Но из них отобрали лишь десять человек. Храбро дрались на суше посланцы подводников.