Поверь в свою звезду! - Гульжиан Павловна Садыкова

Я и не ведала, что почти как месяц, хозяин арендуемого нами жилья, предупредил их об освобождении помещения, в виду решения личных планов. Это автоматически касалось и меня. Наталья с Лешей, вот уже который день решали проблему в поисках. У меня на это практически не оставалось времени. Стало обидно, что никто об этом не пытался заранее даже предупредить, поставить в известность, с моим мнением просто не считались. За меня все уже было решено, словно я ноль, никто и ничто. И лишь при случайном разговоре на работе с хозяином, уже за неделю до освобождения жилья, Рашит поставил меня в известность, что принято решение о беспрекословном переселении меня в дом его матери, словно моего согласия и не требовалось.

Наверно не зря, мама Светланы Бересневой иногда меня в шутку называла рабыней Изаурой. Как я понимала, на правах служанки, чуть ли не под конвоем, мне предстоит приезжать на работу, и уезжать вместе с хозяином, однозначно с его же слов. Со своей стороны он понимал это, как хороший жест. Мной такое решение воспринималось как удар, пощечина и унижение. Стало обидно, что вот так запросто можно выставить на улицу мать солдата, и, в конце концов, просто хорошего работника. Переезжать в дом его мамы я, конечно же, не собиралась, и тем более потакать ее капризам, о чем меня предупреждали родственники самого Рашита и Сайфулла.

Начались поиски, появилось отчаяние и не уверенность в завтрашнем дне. Заканчивая работу, я сломя голову, неслась на очередную встречу, с надеждой найти не дорогое временное жилье, а по ночам собирала и упаковывала вещи в коробки, не о чем не сообщая сыну, до тех пор, пока не решу все свои проблемы в положительную сторону. Осматривая квартиру за квартирой, комнату за комнатой, я была на грани срыва. То не хватало средств, то не подходило жилье, из-за мизерности жилой площади.

Но вот, удача улыбнулась мне, кажется и в этот раз. Молоденькая новобрачная пара сдавала на долгий срок недавно купленную секционку, с помесячной оплатой в три тысячи рублей. При таком ходе, у меня могло остаться еще и на личные расходы около двух тысяч. Прикидывая, было разумным согласиться на этот вариант. Заключив договор, я надолго осталась без средств, так как все деньги ушли на аренду и машину для перевозки вещей.

С трудом разбирая поздней ночью мебель, надрываясь, раня руки и пальцы, я со слезами думала о завтрашнем дне – «Как же мне все перевозить, у кого просить помощь?». Женя, позабывший обо всем хорошем, но все еще работающий на фирме, с которым мы виделись ежедневно во время обеденных перерывов, словно и не замечал меня.

Следующим днем, после заключения сделки по аренде жилья, я была приятно удивлена абсолютной солидарностью ребят автосервиса, которые одновременно прекратив свою незаконченную работу, пришли помогать мне с переездом. Все, кроме племянника, это было несколько неприятно.

Поздним вечером, когда вся арендуемая мной комната была почти полностью заставлена вещами, и негде было развернуться, наконец-то объявился и Женька, мрачный и недовольный, оправдывая свой поступок срочностью заказа клиента. Я, конечно, ему не верила. Он со своим товарищем помог развернуть тяжеленный сервант, в спешке поставленный лицом к стене, и ушел, пообещав вернуться следующим днем, чтобы вставить замок в дверь. Оставшись вновь одна, наедине со своими мыслями и проблемами, уставшая, я с трудом расставляла вещи и мебель в совершенно тесной комнатушке, и лишь совсем обессилев, заснула, на едва «отвоеванном» месте, с усилием устанавливая огромный диван, который ребята в спешке умудрились поставить боковушкой на пол, вторая, естественно почти упиралась в потолок. Засыпая, думала об одном – отработав в офисе более четырех лет, приложив немало усилий при открытии столовой, я сменю место работы. Оставаться здесь больше не было желания. Эмоции брали верх.

Наконец, кое-как обустроившись на новом месте, я приступила к поиску работы.

Женя стал изредка наведываться в гости, иногда интересовался делами Руслана, передавая очередные приветы, но писем никогда не писал, объясняя, что и матери-то своей пишет очень редко.

А моя напарница Раиса, удивляясь моему терпению в столь не благодарной работе, как ей казалось, просила меня при возможности, забрать ее с собой на новое место работы.

Мы чаще стали встречаться со Светланой и ее маленькой Танюшкой. Света, уставшая сидеть постоянно дома, рвалась на любую работу, ее угнетало одиночество.

Как это не звучит забавно, но у меня вновь появились очередные проблемы. И здесь, вечно пьяный сосед, отвратительного и небрежного вида, от которого всегда несло «душком» от всех известных мест, начал вызывающе вести себя в коридоре секции, на правах, чуть ли не «хозяина тайги». Нажравшись в очередной раз, буйно бранясь, он бродил по нашей темной полуразваленной секции, тарабаня во все двери. Я к тому времени самостоятельно занималась спортом и, находясь не в настроении, агрессивно настроилась против нерадивого соседа и его образа жизни. И, тем более не собиралась терпеть его присутствие, не то, что в своей комнате, но и вообще, даже рядом со своей дверью. Сердитая и уставшая от повседневных проблем, приоткрыв дверь, и увидев перед собой представшего во всей красе пятидесятилетнего пьянчугу, более похожего на дряблого старика, была готова кинуться на него, только бы больше никогда не видеть этой не приятной физиономии. С грубой бранью сделав шаг вперед и не выпуская из рук гантели, сама, того не ожидая ударила его ниже колена, после чего сосед, слегка присев, покачнулся и оглядываясь в мою сторону, немедленно удалился на свою территорию, до следующего утра не давая о себе знать. В коридоре вновь стало тихо и спокойно. Никто из соседей не проявил ни малейшего интереса в столь драматично-комедийном обстоятельстве. Но тем не менее, ситуация еще до конца не была разрешена. Сосед на какое-то время поутих, пытаясь при виде меня, пресмыкаясь угодить, от чего становилось еще более противно. Но, как говорится – «Горбатого могила исправит». Так оказалось и в этом случае.

А его неопрятная, невзрачного вида женушка, частенько пропадала на своем земельном участке, изредка появляясь у себя с зеленью и мелкими клубнями картошки. Она с нескрываемой злостью посматривала на мои вкусно пахнущие кастрюльки на общей плите, что-то бормоча себе под нос, словно ненавидя все вокруг. А ее муж, как и всегда, во время отсутствия ворчливой хозяйки, умудрялся, собрав сборище местных бомжей, устраивать жуткие попойки, вновь ища себе на дурную голову приключений. Он совершенно не понимал и не