Отыгрывать эльфа непросто! - Леонид Кондратьев

Отрядивши сам себя в первую смену часовым, я принялся скучать в ожидании дальнейших действий командира. После позднего ужина умаявшиеся за этот, показавшийся бесконечным день, бойцы уснули моментально. Капитан, правда, ещё немного с Ссешесом поговорил о зельях, но потом тоже вырубился. А примерно через полчасика командир ко мне подходит и говорит.

— Сергеич, я тут пойду пройдусь, погуляю. Когда буду возвращаться, не знаю. Как сам ложиться будешь ― предупреди следующего часового.

Ну, я, не будь дурак, головой-то киваю.

— Есть, товарищ командир, будет сделано. Не сомневайтесь.

А сам про себя: "Ничего! От моего любопытства тебе, командир, не убудет. Хоть и не раз мне говорили, что из-за него я в разные истории постоянно влипаю, но тут, как говориться, ничего поделать не могу. Натура видать такая, да и меняться уже поздно. Всё таки уже пятый десяток пойдёт". Ну так вот, отправил я командира, разве что только вслед платочком не помахал. А как только он ушёл, принялся ждать. И до того мне это ожидание встало ― как серпом по одному месту. Еле-еле полчаса выждал. Взял, да разбудил Генку ― он парень вроде спокойный, размеренный. Передал ему пулемёт и приказал сторожить. Сказал, что командир отошёл по делам побродить, и я тоже сейчас отойду…

— Как возвращаться буду, крикну, а командира сам знаешь ― нарисуется из темноты за спиной и поздоровается. Это он называет тренировкой бдительности. Сам однажды от такого чуть в штаны не наложил. И ведь даже не усмехается зараза, всё на полном серьёзе говорит. Так что повнимательнее…

Подождал пока Гена освоится, немного глаза протрёт, и по-тихому, чтоб ещё кого ненароком не разбудить, потрусил в сторону знакомого болотца. Ну, в темноте мне ходить-то не привыкать. В разведку в своё время немало походил. Да и какое тут расстояние ― ну пара километров от силы, да и луна стоит над лесом, как надраенный мелом самовар.

Быстро дойдя до болотца, старшина обошёл его по правой стороне и пристроился в густых кустах ивняка под разлапистой ольхой, неведомо как затесавшейся в окружающие дубки. Внимательно осмотрев место будущего ожидания, старшина поудобнее переставил отложенный вчера аккуратный, сухой сосновый чурбачок и принялся осматривать залитые серебристым светом луны окрестности. Хотя прутья ивняка и загораживали поле зрения, для большей маскировки старшина решил их всё же не трогать. Командир человек бывалый, вдруг заметит разницу, а что в темноте он видит, да и считай что получше, чем на свету, случаев убедиться у Сергеича было уже предостаточно.

Блин. И куда эти немцы сховались? Ведь уйти они из этого круга не могли. Не могли… Значит где-то тут. Сейчас надо по-тихому подкрасться, оглушить и связать парочку, ну а остальным ― не повезло.

Примерно такие мысли проносились у меня в голове, после того, как я оставил старшину охранять покой моих спящих соратников. В принципе, к этому времени железные солдаты Рейха должны были уже размягчиться, ну или покрыться коррозией. Шутка. Просто отсутствие командиров, бесконечные попытки выйти из заколдованного леса. И до кучи ― думаю, в прошедшие ночи они если и спали, то не больше пары часов. Как говориться ― психофизическое состояние подопытных стремится к оптимальному.

О! Вот и первый кролик! Правда, почему-то мёртвый. Внимательно рассматриваю скрючившееся на земле тело и с удивлением узнаю следующие факты из его биографии. Во первых ― перед смертью доблестный солдат вермахта успел обгадиться, и видимо не по одному разу. Во-вторых ― умер он, как ни странно, от собственной руки ― располосовал себе запястья и отбросил коньки от потери крови. Причём, так как оружия, за исключением валяющегося рядом маленького перочинного ножичка, при трупе не наблюдается, это наводит на определённые мысли.

Дальнейшее обследование выявило многочисленные порезы и синяки, покрывающие его тело, замечательно гармонирующие с прокушенными в нескольких местах губами. Это и довольно непрофессионально перепиленные запястья, вызвало у меня скептическую усмешку и сильные опасения в сохранности оставшегося поголовья немцев. Неужели всего несколько ночей в нашем гостеприимном лесу смогли так повлиять на человеческую психику? Хотя, какая мне разница?

Перемещаясь по заросшему молодой порослью старому торфяному болоту, я всё больше и больше выходил из себя. Причём не яркой, алой от крови человеческой яростью, а кристально чистой, смешанной с пещерным эхом и тьмой ночи тёмноэльфийской.

— Ssussun! Ssussun pholor dos! ― беззвучно, одними губами прошептал я в темноте. ― Нет, иногда такое среди рабов, предназначенных в жертву Ллос, случается, но тут-то они из-за чего с ума сходить начали? Ну, постреляли в них из темноты, ну не могут они из этого места выйти ― это же не повод кончать жизнь самоубийством?

Громко зашипев от досады, я продолжил поиски. Буквально через триста метров в небольшой ямке образованной двумя громадными, в полметра каждая, кочками лежала скрюченная фигура, одетая в ошмётки фельдграу. Причём лежала, судорожно вцепившись в карабин с примкнутым штыком. Подойдя ближе и внимательно осмотрев хуманса, я убедился в его относительно хорошем состоянии и пригодности для моих целей. Во всяком случае, данный индивидуум соответствовал следующим критериям для проведения предстоящего мне опыта с высокими энергиями. Во-первых ― он дышал. Во-вторых ― на первый взгляд переломов на тушке не наблюдалось, а значит, тащить его не надо ― сам как миленький пойдёт. Самое главное тут ― подобрать аргумент поизящнее. Хм? Ладно ― вроде уже и решил не обращать внимание на извороты своей психики, но тут не прикольнуться сам над собой просто не могу. Если бы поехал на игру троллем или орком, то фраза, которую я только что подумал про себя, звучала бы примерно так: "Самое главное тут ― подобрать аргумент поувесистей". Кстати, с постоянным менторским тоном надо будет попробовать что-то сделать. Хотя на фоне всего остального моего сумасшествия это такая мелочь, что ей можно пренебречь.

А вот винтовка меня заинтересовала и причём сильно ― не только погнутым дулом и расщеплённым обо что-то прикладом. Нет ― не только! Самое главное, на что я обратил внимание ― на стойкий запах крови и покрытый тёмными, уже застывающими разводами штык-нож. Аккуратно присев рядом и принюхавшись, я осторожно, чтобы не потревожить спящего хуманса, провёл пальцем по лезвию. Внимательно изучив оттенок уже начавшей сворачиваться крови и попробовав её на вкус, с досадой покачал головой. Нет мерзкого металлического привкуса, как у гномов и драконов, на гоблинскую тоже не тянет. Скорее всего или человеческая или орочья. Хотя, какие тут орки ― так бы они и дали себя просто так заколоть. Блин! Опять подсознание прикалывается ― откуда мне знать, какова на вкус и как пахнет орочья, и тем более гномья кровь? С человеческой понятно ― кто из нас, хумансов, порезавшись не тянул палец сразу в рот? Блин! Опять! Ну да ладно. На текущий момент важнее порча ценного лабораторного материала. Если так пойдёт дальше, то придётся как-нибудь выкручиваться, а это всегда ведёт к нервам, беготне и плохому аппетиту.