Лев Гумилев - Валерий Демин

Уровень пассионарности в этносе не остается неизменным. Этнос, возникнув, проходит ряд закономерных фаз развития, которые можно уподобить различным возрастам человека. Первая фаза — фаза пассионарного подъема этноса, вызванная пассионарным толчком. Важно отметить, что старые этносы, на базе которых возникает новый, соединяются как сложная система. Из подчас непохожих субэтнических групп создается спаянная пассионарной энергией целостность, которая, расширяясь, подчиняет территориально близкие народы. Так возникает этнос. Группа этносов в одном регионе создает суперэтнос (так, Византия — суперэтнос, возникший в результате толчка в I веке новой эры, состоял из греков, египтян, сирийцев, грузин, армян, славян и просуществовал до XV века). Продолжительность жизни этноса, как правило, одинакова и составляет от момента толчка до полного разрушения около 1500 лет, за исключением тех случаев, когда агрессия иноплеменников нарушает нормальный ход этногенеза.

Наибольший подъем пассионарности — акматическая фаза этногенеза — вызывает стремление людей не создавать целостности, а, напротив, «быть самими собой»: не подчиняться общим установлениям, считаться лишь с собственной природой. Обычно в истории эта фаза сопровождается таким внутренним соперничеством и резней, что ход этногенеза на время тормозится.

Постепенно вследствие резни пассионарный заряд этноса сокращается, ибо люди физически истребляют друг друга. Начинаются гражданские войны, и такую фазу мы назовем фазой надлома. Как правило, она сопровождается огромным рассеиванием энергии, кристаллизующейся в памятниках культуры и искусства. Но внешний расцвет культуры соответствует спаду пассионарности, а не ее подъему. Кончается эта фаза обычно кровопролитием; система выбрасывает из себя излишнюю пассионарностъ, и в обществе восстанавливается видимое равновесие. Этнос начинает жить «по инерции», благодаря приобретенным ценностям. Эту фазу мы назовем инерционной. Вновь идет взаимное подчинение людей друг другу, происходит образование больших государств, создание и накопление материальных благ.

Наконец, пассионарность иссякает. Когда энергии в системе становится мало, ведущее положение в обществе за­нимают субпассионарии — люди с пониженной пассионарностью. Они стремятся уничтожить не только беспокойных пассионариев, но и трудолюбивых гармоничных людей. Наступает фаза обскурации, при которой процессы распада в этносоциальной системе становятся необратимыми. Везде господствуют люди вялые и эгоистичные, с психологией потребителя. А после того как субпассионарии проедят и пропьют все ценное, сохранившееся от героических времен, наступает последняя фаза этногенеза — мемориальная, когда этнос сохраняет лишь память о своей исторической традиции. Затем исчезает и память: приходит время равновесия с природой (гомеостаза), когда люди живут в гармонии с родным ландшафтом и предпочитают великим замыслам обывательский покой. Пассионарности людей в этой фазе хватает лишь на то, чтобы поддерживать налаженное предками хозяйство.

Новый цикл развития может быть вызван лишь следующим пассионарным толчком, при котором возникает новая пассионарная популяция. Но она отнюдь не реконструирует старый этнос, а создает новый, давая начало очередному витку этногенеза — процесса, благодаря которому Человечество не исчезает с лица Земли. Этот повторяющийся и фактически неуничтожимый процесс Л. Н. Гумилёв изобразил в виде графической схемы, которая неоднократно публиковалась в различных книгах ученого. Этой схемой Лев Николаевич очень гордился, она всегда висела на стене радом с его письменным столом.

Так происходило и происходит всегда и везде на длинных отрезках времени. История любого этноса укладывается в рамки описанной схемы: толчок — подъем — перегрев — упадок — затухание. Схему Гумилёва нетрудно наполнить конкретным этнологическим содержанием, привязав к хорошо узнаваемым историческим эпохам, событиям и фактам. Эпизодически Гумилёв проделывал такой научный анализ практически во всех своих работах и лекциях, где затрагивался вопрос о фазах этногенеза, и посвятил специально данной проблеме две книги — «Конец и вновь начало» (М., 1990) и «От Руси к России» (М., 1992). Предлагаемые Гумилёвым интерпретации, как правило, вызывали бурную негативную реакцию — в особенности те, что касались деградации, распада и гибели этносов в прошлом, и тем более относящиеся к современной ситуации на пространственно-временном этническом поле. Представители народов и наций, и поныне населяющих Землю, но находящиеся в так называемой мемориальной фазе своего развития (а то и на стадии вырождения или депопуляции), относились крайне негативно к некоторым выводам историка, хотя он старался быть предельно корректным, рассуждая следующим образом: «Все народы стареют. Все! Без исключения! И римлян не стало, и эллинов! И когда-нибудь не будет французов, как не стало франков! И когда-нибудь не будет англичан, как не стало кельтов короля Артура!» О народах, населяющих Россию, он готов был сказать то же самое…

Гомеостаз же (в данном контексте — «равновесие») – это еще не конец этноса и его представителей. Люди в этой фазе подобны подавляющему большинству трудящихся инерционной фазы, и не только крестьян и ремесленников, а исполнительных чиновников, работящих инженеров, добросовестных врачей и педагогов. Ведь пассионариев отличает не умение, честность и приспособленность к выполняемой работе, а честолюбие, алчность, зависть, тщеславие, ревность, которые толкают их на иллюзорные предприятия, а те могут быть иногда полезными, но крайне редко.

Человек фазы этнического гомеостаза чаще всего хороший человек, с гармоничным складом психики. Он, как правило, честен, потому что его не терзают страсти и не соблазняют пороки. Он доброжелателен, ибо ему нет необходимости отнимать у соседа то, что для него было бы не необходимостью, а излишком. Он дисциплинирован, так как воспитан в уважении к старшим и их традициям, но все это делает его природным консерватором, непримиримым к любым нарушениям привычного порядка. Короче говоря, гармоничные личности, или, точнее, гармоничные особи – фундамент каждого этноса. Но в критические моменты фундаменту нужны опоры, нужно возведение крепкого строения над собой — «башен», «зданий». С потерей их пассионарной заряженности этноса быть не может. Так и этнос покоится на среднем гармоничном уровне, пока не происходит перестройка его.

И ведь гармоничный человек неглуп. Он умеет ценить подвиги и творческие взлеты, на которые сам неспособен. Особенно нравятся ему герои и гении времен минувших, так как покойники не могут принести никакого беспокойства. И он вспоминает о них с искренним благоговением, что дает право назвать описываемую фазу — «мемориальной». Услужливая память опускает все эпизоды, огорчающие человека, да и этнический коллектив. Не то чтобы тяжелые и позорные события полностью забываются, но вспоминать предпочитают события приятные, тешащие самолюбие. История постепенно становится однобокой, а по­том перерастает из науки в миф. Но и это еще не предел упрощения этнической системы. Память – груз тяжелый, а отбор воспоминаний требует некоторой, пусть небольшой затраты пассионарной энергии. И если этнос-изолят доживает до очередной фазы — глубокой старости, то его члены не хотят ничего ни вспоминать, ни любить, ни жалеть. Их кругозор во времени сокращается до отношений с родителями или, редко, дедами, а в пространстве – до тех пейзажей, которые мелькают перед их глазами. Им все равно, вертится ли Земля вокруг Солнца, или наоборот. Да и вообще, им удобнее жить на плоской Земле, ибо сферичность утомляет их воображение