Принцип четности - Станислав Гимадеев

Они выпили еще по одной. Глеб поднялся из кресла и стал копаться на полке с книгами. Валера откинулся на спинку дивана. Бросив в рот ломтик лимона, Сергей пошел на кухню разогревать чайник.

Кое-как он нашел спички в одном из настенных ящичков и зажег газ на плите. Он даже не посмотрел, есть ли в стареньком двухлитровом чайнике вода, и когда тот покорно зашумел, Сергей приблизился к грязному оконному стеклу. Улица Магистральная была сегодня особенно заполнена транспортом. И людей, неторопливо плетущихся вдоль тротуаров, казалось, тоже стало больше. А может, действительно, это ему только казалось? Может, он раньше просто-напросто не обращал внимания на такие мелочи? И теперь эти мелочи, эти отблески чужой жизни стали вдруг особенно заметными? Болезненно заметными... Со стороны, ведь, как водится, всегда виднее. Недосягаемое всегда интересно, а запретный плод всегда сладок...

Он не заметил, как в кухне появился Глеб, держа в руках маленькую раскрытую книжку, похожую на томик стихов.

- Вот послушай, - сказал он, поглаживая бороду. - Каково сказано...

Он перелистнул страницу и прочел вслух:

Может быть, это точка безумия,

Может быть, это совесть твоя

Узел жизни, в котором мы узнаны

И развязаны для бытия...

- Ты это про что? - Сергей с вздохом отвернулся от окна.

На него в упор смотрели серые глаза Глеба.

- Это не я, - медленно сказал Глеб, усмехнувшись в усы. - Это Мандельштам. Осип.

- Погоди... Ну-ка, повтори.

Глеб повторил. Возникла небольшая пауза.

- Люблю, знаешь ли, красивое слово, - сказал Глеб, щелкнув пальцами. Ничего с собой поделать не могу.

В дверном проеме появился Валера и пристально оглядел их обоих.

- Какого черта? - сказал он. Потом он встал между ними, отобрал у Глеба книжку и бросил ее на холодильник.

- Уже все сожрал? - поинтересовался Глеб. - А здесь ничего нет, милейший.

- Я кофе хочу! - требовательно заявил Валера. - В конце-то концов!

- Тогда стой и дуй на газ, - посоветовал ему Сергей. - Ты, что, правда все съел?

- Что за вопрос? - фыркнул Глеб. - Я бы на его месте обиделся.

- Конечно - не все? - сказал Сергей.

- Конечно - все! - сказал Глеб.

- А ну-ка... - пробормотал Валера и открыл холодильник.

- Смотреть на это не могу, - сказал Глеб скорбно. - Идемте скорее отсюда, Серж.

- Сигарету оставь! - буркнул Валера, звякая в недрах холодильника стеклом.

Они покинули его и вернулись в комнату. Внезапно из недр маленькой комнаты донесся глухой демонический звук, напоминавший рев слона, от которого, казалось, задрожал листок календаря, приклеенный булавкой к обоям.

- Палыч!.. - с восхищением и замиранием произнес Сергей. - Неужели выходит на свет божий?

- Э-э... - протянул Кирилл, наморщив лоб и прислушиваясь. - Чего это он пробудился?

- Т-с-с!.. - зашипел Глеб, прыгая к дверям и прикладывая ухо.

Спустя пару секунд воздух прорезал второй трубный стон, но громкость у него была уже заметно ниже. Глеб озадаченно почесал затылок, осматривая стол в поисках чего-нибудь съедобного.

- Все схавал, животное... - пробурчал он. - Чем прикажете сейчас Палычу рот затыкать?..

Прошло еще несколько секунд, но звуки за дверями больше не повторились.

- Расслабься, - посоветовал Кирилл. - Это он просто на другой бок переворачивался. Или зевал.

Удовлетворенно крякнув, Глеб вернулся в свое кресло и задрал ноги на стол.

- Па-а-прашу соблюдать общественный порядок! - тут же гаркнул Кирилл. - А то репрессирую, на фиг! Депортирую, понимаешь, и реабилитирую!.. Посмертно.

- Кстати, господа, насчет лепрозориев, - произнес Глеб. - Вариант с психушкой, по-моему, интереснее. Это будет самое то. По крайней мере, в отношении нашей резервации. Ситуация с Артемом, как нельзя более точно показывает, кто здесь нормален с Вселенской точки зрения.

- Они просто хотят нас всех свести с ума, - сказал Кирилл. - Я понял, мужики! Подталкивают к этому...

- Интересно, с какой целью? - спросил Сергей. - В чем тут прикол-то?

- А без всякого прикола, - ответил Кирилл и рубанул ладонью воздух. - Без всякой цели. А может, они нашим разумом питаются? Интеллектом, блин, нашим...

- Ничего-то вы не просекли, - покачал головой Глеб. - Они же намекают на то, что свобода и разум -это несовместимые вещи! Подумайте, как это верно! Разум - есть оковы чувствам и инстинктам, ибо он способен их подавить. Правильно?

- Чего? - грозно сдвинул брови Кирилл.

- Подавляя инстинкты, человек разумный заставляет себя жить в соответствии с вымышленными ценностями, а не с теми, которые ему свойственны от природы. Всю свою разумную жизнь человек стремится к достижению счастья, идеал которого придумал себе сам...

- Эк, его опять понесло, - сказал с вздохом Кирилл.

- А зачем, скажите, придумывать идеал счастья, если он есть, если он дан изначально? - продолжал Глеб, размахивая над головой указательным пальцем. Нужно лишь убрать это гадкое препятствие, называемое разумом, чтобы оно не мешало смотреть на вещи непредвзято и видеть их такими, какие они есть. Не искать в вещах смысла, а пользоваться ими! Только лишенная разума особь может быть воистину свободна, ибо она не связана никакими внутренними и внешними обязательствами, ибо она делает всегда то, что хочет. Она не строит планов на будущее и живет настоящим. И самое главное, она имеет минимум потребностей, и потребности эти по своему составу приближаются к возможностям! А если возможности сближаются с потребностями, что мы получаем, скажите мне?

Глеб умолк, крякнув, и достал сигарету.

- А я вот тебе ничего не скажу, - сказал Кирилл. - Сам мучайся.

- Мы получаем практически идеально счастливую особь! - проговорил Глеб, прикуривая. - Спросите об этом у сумасшедших. Или, положим, у тех же кроликов. Так что, господа резервисты, решение находится рядом, его даже не надо искать. Надо только найти в себе мужество и волю его исполнить. Мужество и волю... задумчиво повторил он, пуская кольцо дыма. - Знаете, что произносили английские рыцари круглого стола на своих заседаниях? - поинтересовался он, обводя всех взглядом. - "Господи, дай нам мудрость найти правду, волю, чтобы выбрать ее и силу, чтобы добиться ее". Я это в каком-то фильме смотрел... Вот то-то, господа. Вся суть в этом, и лучше не скажешь. Так что - долой разум! Да здравствует свобода и счастье! - А ты чего стоишь? - спросил он строго в сторону двери. - Опоздавшие в зрительный зал не допускаются.

- Ты уже все? - участливо поинтересовался Валера с порога комнаты. Быстро, однако.

Он сел на диван. В руках у него была открытая банка с каким-то салатом.

- Оставь немного-то, - проговорил Сергей, подвигаясь к нему.

- Черт подери, - пробормотал Кирилл. - Где же проходит эта самая идиотская граница?