Синяя бабочка плетельщика судеб - Ариадна Краснопёрова

Эрни лежал тихо, не шевелился, и вообще старательно изображал тёплое и почти мягкое брёвнышко. Возвращение учителя и целительницы он услышал сразу. Вернее, услышал он шаги Фани – Морин ходил беззвучно даже для обостренного слуха волкочеловека. Он внимательно оглядел учителя сквозь полуприкрытые ресницы, облегченно перевёл дух – с ним было все в порядке. Нет, Эрни понимал, что для сильфа этот лес фактически дом родной, но вой Стражей был очень пугающим. Впору порадоваться, что Фани наложила заклятье на весь прочий отряд – от таких звуков проснулись бы даже люди.

А вот сама целительница выглядела совсем не похожей на себя обычную – растрепанная, чумазая, в измятой и перепачканной одежде... На фоне бодрого и чистого Морина – то ещё зрелище. Эрни чуть нахмурился, снова нашёл сильфа взглядом. Бодрого? Точно, ни малейшего следа жара или соплей. Полуволк осторожно втянул носом воздух. И запах пересушенной глины куда-то пропал... Выходит, учитель не преувеличивал, когда говорил, что само пройдет. Да, Фани его лечила но, как ученик алхимика, Эрни прекрасно знал, что моментально вылечить простуду невозможно – разве что ослабить её проявления настолько, что человек будет чувствовать себя здоровым.

А ведь ещё стоит вспомнить, что Морин прошлую ночь почти не спал – вернулся он в лагерь намного позже самого Эрни. И сегодня сразу же заметил отсутствие Фани, в то время как Эрни, несмотря на свое обостренное восприятие, среагировал только на движения учителя, спавшего рядом. Конечно, можно такую выносливость списать на природу сильфов – про этих волшебных существ вообще мало что известно. Тем более, сам же Морин говорил, что они больше магические создания, а какой сон может быть нужен магии? Но...

Но очень уж много учитель знает про лес и его обитателей. Опять же, Стражи к нему чуть ли не ластятся, что тоже очень странно – даже обычная собака не будет себя так вести с гостями хозяина, пусть и хорошо ей знакомыми. И Морин очень много знает о привычках и характере императора. Хоть те же знаменитые тапочки взять, про которые учитель рассказывал с такой умиленной улыбкой. Остальные про них говорили с возмущением, а он – с улыбкой, словно рассказывал про детскую шалость. Так бывает, когда заматеревшие мужики вспоминают, как подсыпали соли в суп нелюбимой тетке. Вспоминают... СВОИ шалости?!

Эрни потрясенно распахнул глаза, не в силах справиться с эмоциями. Морин – Император? Да ну, быть такого не может. Эрни даже головой мотнул, словно отгоняя бредовую мысль. Ведь всем известно, что император невысокий, худой и некрасивый, да ещё и с женской прической, а Морин под это описание совсем не подходит. Если убрать его шрамы, то он будет просто нечеловечески красив... Ага, а сильфы могут менять даже пол, не то что внешность. Если он может так легко натянуть шрамы просто для маскировки, что ему стоит натянуть некрасивую внешность для все той же маскировки?!

Учитель рядом шевельнулся и сонно пробурчал:

– Чего вертишься? Спать мешаешь...

Эрни испуганно замер. Мысль, что он лежит сейчас в обнимку с Императором Пустошей... ну, не то, чтобы доводила до паники, но вгоняла в ступор – это точно. Это же с ума сойти просто... Знали бы бандиты в Вээртоге, с кем они пытались тягаться. Неудивительно, что Сельдь выкручивался из таких ситуаций, в которых от кого другого даже костей не осталось бы. И этот запах озона... Он ведь не всегда сопровождал Морина, но вместе с тем и не чувствовался чужим сильфу. Что, если это его настоящий запах, а аромат цветов – всего лишь маскировка? Такая, как шрамы? Тогда получается, что второй запах появляется, когда Морин позволяет себе чуть-чуть ослабить маскировку. Например, в городе от него пахло довольно сильно. А за все время, что они шли с отрядом, запах постепенно слабел и был ощутим только один раз... когда учитель за чем-то уходил ночью в лес. Не со стражами ли договориться?

Да нет, глупость какая-то получается. Это что ж, всё время, пока Сельдь был в Вээртоге, Пустоши без присмотра оставались? Эрни мало что знал о том, чем должны заниматься императоры, но справедливо подозревал, что так просто шататься непонятно где несколько лет им никто не позволит. Конечно, остается еще непонятная сильфийская магия, но вряд ли она способна помочь человеку, ой, то есть, сильфу, раздвоиться. Даже королям это недоступно – приходится ставить на ключевые посты сыновей и родственников. Сыновей! Ну конечно! Эрни снова распахнул глаза. Сам Гуахаро вряд ли бы смог столько времени провести вне Пустошей, а вот его никому не известный наследник... Тогда становится понятным и знание привычек, и радость Стражей при встрече с Морином... Волчонок даже заерзал от обилия эмоций.

– Да спи ты уже, малахольный!

– Сплю, учитель, – тихонько прошептал Эрни в ответ, послушно закрывая глаза.

Следующее утро началось со скандала. Тихое шептание Аргарха и Фани перешло в бурное обсуждение, а затем воин схватил девушку за локоть и отвёл назад по дороге, чтобы скрыться от лишних ушей... Не знаю, правда, какой гений высчитывал эту дистанцию, так как мне было всё прекрасно слышно, но я не прислушивался, чтобы избежать дурацкого хихикания под нос. Вместо этого я скомандовал всем собираться и готовиться к долгому маршу.

Когда мы все уже были на конях, эта парочка соизвоила вернуться. Фани была мрачнее тучи, Арграх – злее солнца в пустыне. Мне даже на мгновение стало жаль их ссорить, настолько они подходили друг другу, но потом вспомнил о нескольких вещах.

Во-первых, Фани себе таким образом жизнь загубит на раз-два. Когда она сама поймёт, что Аргарху от неё ничего, кроме титула, не надо, будет поздно: она уже окажется связана узами брака, опозорена и выгнана из своего круга, за что она мужа всю жизнь будет ненавидеть. Во-вторых, мне самому бы не помешала дружелюбно настроенная дама, которая не хотела бы меня уничтожить в порыве обиды или гнева. И не была бы при этом самой разгульной девкой живого кольца.

Ну и потом, будь у них великая любовь на все времена, то мои жалкие интриги не смогут помешать им быть вместе.

Рысью мы ехали до обеда. Всем было не до разговоров, с коня бы не свалиться, да задницу сберечь. Я этому был только рад, потому что по плану всё должно было проходить дальше без моего вмешательства. Разве что подозрительный взгляд Мартина немного нервировал, на меня так пялились только девушки, провинциальный судья и палач. Мечник мало походил на девушку, так что...

С другой стороны меня сверлил глазами Эрни. Не сказать, чтобы его взгляд был агрессивным, или, к примеру, обиженным – я же отослал его вчера, не дав увидеть все самое интересное – но так на меня он не смотрел даже в первые дни после знакомства. Вот еще тоже проблема... Но с ним можно разобраться и попозже, а вот Мартин мне не нравится уже сейчас.