Древняя Спарта и ее герои - Лариса Гаврииловна Печатнова

всего обычный пример проявления мифологического сознания, когда реальная военно-политическая катастрофа замещается своим нереальным, но зато успешным дублетом — картиной мира, в котором все наоборот. Пример подобного замещения представлен в рассказе Павсания о взятии в плен лаконскими женщинами мессенского главнокомандующего Аристомена. Характерно, что, как и в случае с Аргосом, у Павсания эта историческая легенда стоит в связи с неудачным для спартанцев сражением в ходе Второй Мессенской войны (Paus. IV, 17, 1). Мы присоединяемся к тем исследователям (а их большинство), которые относят аргосский поход Клеомена и битву при Сепии к 495–494 гг. на основании двойного оракула, приводимого Геродотом и связывающего хронологически два события — захват персами Милета и разгром аргосцев (Her. VI, 18–19; 77) (Huxley G. L. Early Sparta. P. 84; CartledgeP. Sparta and Lakonia… P. 149; Clauss?. Sparta. Eine Einfuhrung in seine Geschichte und Zivilisation. S. 32; Osborne R. Greece in the Making, 1200–479 BC. London; New York, 1996. P. 334 if.). Как нам кажется, сообщения поздних авторов все же не могут перечеркнуть вполне ясного свидетельства Геродота.

43

Предзнаменования часто служили правовым моментом для того, чтобы отсрочить день битвы или начало осады (Her. IX, 36; 61–62; Xen. Hell. III, 1, 17–19). Но в истории Спарты есть примеры, когда даже после землетрясений, которые считались у греков одними из самых страшных предзнаменований, спартанские полководцы не отказывались от дальнейших военных действий. Так, в 388/387 г. царь Агесиполид продолжил свой поход в Арголиду, несмотря на произошедшее во время пути землетрясение (Xen. Hell. IV, 7, 2–5).

44

Кроме аргументов, лежащих в области религии, весомыми могли быть и соображения политического плана. Несмотря на то что в результате битвы при Сепии аргосская знать понесла огромные потери и в городе, видимо, начались серьезные волнения негражданского населения (рабов и периеков) (Her. VI, 79; 83), Спарта этим не воспользовалась. Она предпочла сохранить пусть ослабленный, но все еще очень опасный для своих соседей Аргос. Точно так же почти век спустя Спарта не даст согласия на полное уничтожение Афин.

45

Некоторые современные ученые, например Роберт Паркер, уверены, что в случае с Аргосом факт подкупа имел место (ParkerR. Spartan Religion. P. 156).

46

Уже во времена Геродота о спартанцах шла нехорошая слава как о народе, особенно жадном до денег. Геродот рассказывает несколько историй, демонстрирующих сребролюбие спартанцев. Часть из них относится к VI в. Согласно одной такой истории, спартанец Главк, слывший «самым честным среди тогдашних лакедемонян», не смог удержаться и присвоил себе деньги, оставленные ему на сохранение неким милетским богачом. Только вмешательство Дельф подвигло его вернуть деньги наследникам (Her. VI, 86). Геродот также рассказывает, что в 524 г. все спартанское командование, возглавившее экспедицию на Самос, было подкуплено самосским тираном Поликратом, и именно поэтому поход оказался безрезультатным. Геродот даже приводит курьезную деталь: Поликрат расплатился со спартанцами фальшивыми золотыми монетами, специально отчеканенными по такому случаю (III, 44–46; 56). В V в. взяточничество в среде спартанского высшего сословия стало восприниматься как вполне рядовое явление. Характерен в этом отношении анекдот, передаваемый Феофрастом, согласно которому «ежегодно Перикл отправлял из Афин в Спарту сумму в десять талантов. Эти деньги, — поясняет Феофраст, — он распределял между всеми должностными лицами (Спарты. — Л. П.) и таким образом отвращал опасность войны…» (Theophrast, ар. Plut. Per. 23).

47

ТакД. Макдоуэлл полагает, что по крайней мере в двух случаях, когда речь шла о царской власти, судебное разбирательство проходило в апелле (MacDonell D.M. Spartan Law. Р. 134 f.). Именно так, по его мнению, можно понять слова Геродота и Ксенофонта: «Спартиаты решили вопросить оракул в Дельфах» (Her. VI, 66, 1) — в случае с Демаратом, и «город выбрал царем Агесилая» — в случае с Агесилаем (Xen. Hell. III, 3, 4). Мы полагаем, что за этими общими формулировками вовсе не обязательно скрывается спартанская апелла. Дело в том, что в большинстве случаев, когда речь идет о функционировании спартанского государственного аппарата, древние авторы не называют орган, который санкционировал ту или иную акцию, а просто говорят, что «спартанцы решили или сделали» то-то и то-то. В Спарте скорее всего полностью отсутствовало общественное судопроизводство, а процесс принятия решений не носил публичного характера и был скрыт не только от иностранцев, но и от собственных граждан.

48

Геродот с полной уверенностью говорит о том, что в 476 г. Леотихид, получив от фессалийских Алевадов большую взятку, прекратил всякие военные действия в Фессалии и вернулся домой. Геродот даже сообщает подробности этой нехорошей истории. По его словам, «Леотихида застали на месте преступления: он сидел в своем собственном стане на мешке, полном золота», который только что получил от врагов своей родины (VI, 72). В Спарте Леотихид был привлечен к суду и приговорен к смертной казни. Однако власти не спешили приводить приговор в исполнение и дали ему возможность бежать в Тегею. Дом Леотихида по приговору суда разрушили (Paus. III, 7, 9).

49

Для Спарты союз с аркадскими городами был ключевым моментом в образовании Пелопоннесской лиги. Однако спартанцы никогда не были полностью уверены в благонадежности аркадян. В Спарте всегда помнили, что аркадяне были союзниками мессенцев во время Первой и Второй Мессенских войн, они также охотно принимали у себя мессенских изгнанников. В любой момент в случае восстания илотов спартанцы могли ждать от аркадян вооруженной помощи повстанцам.

50

CartledgeP. Sparta and Lakonia… P. 152.

51

OlivaP. Sparta and her social Problems. P. 146.

52

Dickins G. The Growth of Spartan Policy. P. 26, 30.

53

EhrenbergV. Sparta. Geschichte. Sp. 1385.

54

ПечатноваЛ. Г. Заговор Кинадона. С. 133–140.

55

Сошлемся, в частности, на мнения Т.Леншау (Lenschau Th. Kleomenes // RE. Bd. XL Hbbd. 21. 1921. Sp. 701), Дж. Хаксли (Huxley G. L. Early Sparta. P. 86), П.Кэртлиджа (CartledgeP. Sparta and Lakonia… P. 153), И.Е. Сурикова (Суриков И. E. Античная Греция: политики в контексте эпохи. Архаика и ранняя классика. С. 266). Так, по словам П. Кэртлиджа, «для подобного суицида, конечно, найдутся примеры в психоаналитической литературе, но я предпочитаю следовать детективам-любителям, которые подозревают грязный план со стороны спартанских властей» (Sparta and Lakonia… P. 153).