Ведьмино отродье - Сергей Булыга

Портной конечно же подачку взял и еще долго кланялся, благодарил и обещал, что если вновь появится нужда в шитье, то он конечно же...

Но Рыжий слушать этого не стал, а просто указал на дверь. Портной ушел. Тогда, опять уже один, Рыжий еще, еще, еще раз осмотрел карманы, ощупал швы, обшлаги, воротник... Но ожидаемой записки так и не нашел. Однако! Зачем тогда было устраивать весь этот карнавал? Вот уж действительно: Крот он есть крот - копает глубоко. И Рыжий снова повалился на пуфарь, зажал в зубах погасшую сигару и так и пролежал до темноты: думал - не думалось. Одно лишь ему было ясно: полковничий лантер - это не худший знак внимания, вот если бы... А, что теперь гадать! И ждал. И вскорости дождался: стук - "все к котлу!" Спустился вниз, плотно поужинал, а выпить взял двойной колпак. Колпак подействовал - лег камнем и заснул...

А ровно через час вскочил от ужасающего грохота! Глянул в окно. В небе сверкали всполохи. Визг, топотня на улицах, взрывы петард... И крик смотрителя:

- Ганьбэй! Ганьбэй! Полундра!

Ага, значит, тревожная потеха - так, для поддержки боевого духа. Вон с корабля уже сбежал десант, а с форта палят катапульты. Тогда... Вперед, полковник, р-ра, показывай, каков ты есть, а нет, так...

- Р-ра!

Лапы - в лантер, и - вниз, в столовую, вскачь, кубарем! И во всю мощь, на бегу:

- Р-ра! Р-ра! Р-ра!

И вот сбежал в кормежную. А там уже, кроме смотрителя, метались трое ветеранов, кухарка, сторож и еще какой-то незнакомец. Всех растолкав, Рыжий пробился к выходу, глянул на улицу. Бой шел уже невдалеке, возле распивочной. Бились всерьез - даже весьма. Матросы, разметав оборонявшихся, ворвались в здание. Так, хорошо: пока они его еще разграбят...

Рыжий прыгнул к камину, схватил головню. Крикнул:

- Столы! На окна! Живо!

Все бросились к столам. А Рыжий уже встал в дверном проеме, взял головню наперевес, оскалился. Бегут уже! Кричат. Он оглянулся...

Х-ха! Столами завалили окна, а из скамеек уже выстроен еще один завал - это на случай отступления, отменно! Крикнул смотрителю:

- Еще огня!

А ветеранам:

- Кройте!

Те дружно встали позади него. И...

Началось! Матросы наскочили! Он бил их, тыкал головней, крушил, топтал, швырял! Хр-р! Р-ра! Дверной проем был узок; не обойти его, не сбить. Так им! Так! Так! Смрад, чад.

- Огня! Еще огня!

Бил. Жег. Дым застилал глаза. И вдруг...

Бомм! - грохнул колокол. Бомм!.. Бомм!..

Значит, отбой. Потеха кончилась. Матросы отступили. Поволокли товарищей. Рычали. Рыжий отбросил головню, вошел в столовую, сел по-дикарски - прямо на пол. Шерсть вздыблена, сердце колотится. И - гнев! На что? И на кого? Ганьбэй и есть Ганьбэй. Везде Ганьбэй. Весь мир Ганьбэй. И ты ганьбэец, да, вон озверел-то как! Тьфу! Р-ра! Закрыл глаза...

Смотритель опустился перед ним, спросил участливо:

- Вина?

Рыжий молчал. Смотритель вновь спросил:

- Может, желаете вина?.. Полковник...

- Нет! - и Рыжий вскочил, закричал: - Спать! Р-ра!

Поднялся и ушел к себе. А там закрылся на засов и сразу завалился на пуфарь, накрылся с головой алым лантером. Алым, как кровь. И сразу - тьма. И лес кругом. И все бегут - на четырех. И ты бежишь - как и они - на четырех, на четырех, на четырех! Тебе кричат:

- Наддай! Еще наддай!

Ты наддаешь. И падаешь. И снова падаешь. И снова. Снова. Снова. И так - всю ночь. Куда? В Ганьбэй! Тьфу! Р-ра! Проснуться бы - так нет! Беги, Рыжий, беги! Смерть не про нас: пока мы живы, ее нет, а как она придет, так нас уже...

- Наддай! Наддай! Ганьбэй! Бей! Бей!..

Глава вторая

ВАЙ КАУ,

АДМИРАЛ-ПРОТЕКТОР

Солнце уже поднялось высоко, а Рыжий все еще лежал у себя в номере, укрывшись с головой лантером, и ровно, глубоко дышал. Сны больше не тревожили его, он крепко спал. Шум, крики, ругань за окном - он ничего этого не слышал. Казалось, что он вообще потерял всякую осторожность.

Но это так только казалось! Ибо лишь только в коридоре заскрипели половицы, как Рыжий тотчас же подскочил и сел спиной к стене. Грозно спросил:

- Кто там?!

Дверь медленно, бесшумно отворилась. На пороге стояли смотритель и еще какой-то незнакомец в форменном бушлате и с шейным платком полосатой ганьбэйской расцветки - значит, из младших адмиральских офицеров. Он, этот младший офицер, и спросил:

- Полковник Рыш?

- Да, это я, - с достоинством ответил Рыжий.

- Вас на аудиенцию.

- Извольте, - и Рыжий встал, надел лантер, прошелся к зеркалу и осмотрел себя со всех сторон, пригладил шерсть, потом долго искал сигару и прикуривал... и лишь потом сказал:

- Пошли!

Рыжий и младший офицер спустились вниз. Рыжий, конечно, шел вторым на всякий случай. Офицер и не спорил. На улице их уже ждал рикша. Сели, поехали. Ганьбэй и есть Ганьбэй, ночной потехи словно бы и не было пальмы, магнолии, жара. Матросы подметали улицу. В разгромленной распивочной стучали молотки. А возле амулетной лавки сидел слепой старик и тренькал на басуне. Рикша бежал легко, грыз семечки, поплевывал; на площади Веселого Огня он круто лег на правый галс (то есть свернул направо) и уже явно не так бойко, с трудом, потащился в гору. С горы вид открывался просто изумительный - рейд, башни Дальних Подступов, Злодейская Таможня, плантации обманки, Смертный Пляж. Цок-цок подковки, цок. Рикша запыхался, спешил. Хрипел. Тропа петляла, прижималась к самым скалам, ибо чуть в сторону - и в пропасть, и...

Ф-фу! Вот и форт. Ворота нараспашку. При виде подъезжающих наряд вскочил во фрунт и браво отдал им честь. Рыжий лениво отмахнулся. Цок-цок проехали. А вот и адмиральский плац, мощенный красным кирпичом. Возле флаг-мачты рикша развернулся и резко встал, сбросил с себя хомут, утерся. Рыжий сошел с тележки, осмотрелся. Да, здесь все было точно так, как он того и ожидал. Справа - госпиталь, главный колодец, а слева обер-лоцманская школа, Казенная Башня. В Башне одна-единственная дверь, на ней - девять замков, по замку на эскадру. И это правильно. В Казенной Башне хранится их общая добыча, а посему и подступать к ней заведено только сразу всем сообща. То есть открытие Башни случается только тогда, когда в Ганьбэй съезжаются все девять адмиралов разом, и каждый со своим особым ключом. Абсолютно логично! Но Казенная Башня - вот, снова Башня, р-ра! - это слева по борту... Да просто слева она, слева! А прямо впереди, по курсу, возвышался мрачный, неприступный дворец, сложенный из черных, массивных коралловых блоков. Все окна в том дворце были круглые, забранные толстыми железными решетками, на плоской крыше были видны три катапульты, при них катапультный расчет, все в шлемах и налобниках. А внизу, у входа, красовались два высоченных золоченых якоря. Вход - или, по-ганьбэйски, трап, был такой: шаткая канатная лестница без лееров довольно-таки круто поднималась сразу на второй этаж дворца, к узкой, конечно же тоже без лееров площадке перед люком. Люк - это значит дверь. Вот оно как здесь все неприступно. Ну-ну! Рыжий задумался...