Стальной шторм. Арктический блицкриг - Илья Садчиков

Пять насторожившихся смертельно опасных машин шли в плотном боевом порядке, держались рядышком, на расстоянии 50 метров друг от друга. Могучие двигатели Pratt & Whitney YF119 перемалывали набегающий поток воздуха и разгоняли перехватчики до скорости 1,6 маха. Токсичные частички авиационного топлива, остающиеся за хвостом «Вдов», формировали в небе Норвегии четко различимый инверсионный след.

Командиром черной пятерки была Элизабет фон Рейнарт. Ее ведомые были профессионалами своего дела, мужчинами и женщинами, закаленными в многочисленных воздушных боях. Ее машины были совершенны, а ее коммерческая эскадрилья не имела себе равных в норвежском небе.

Жалкие воздушные пираты, терроризировавшие Северную Европу, в ужасе бежали прочь, узрев силу противника, вторгнувшегося в их «охотничьи владения». Десять часов назад, во время второго вылета, неонацистская группа «Сектор 18» попыталась перехватить эскадрилью «Вдов» и понесла тяжелейшие потери. Самолеты террористов были сбиты, катапультироваться не удалось никому.

Пираты были маленькой помехой, вставшей на пути выполнения более сложной задачи. Настоящая цель «Вдов» задержалась с прибытием на двенадцать часов. Ее призрачный облик проявился на дисплеях РЛС в виде двух ярко-зеленых точек. Реакция ведомой «Вдовы» была мгновенной.

– Рейнарт, это Вдова-2. Наблюдаю две крупные воздушные цели, направление зиро-виски-зиро, расстояние 150 километров. Поиск осуществляется в обычном режиме частот.

Элизабет скользнула взглядом по дисплею центрального МФУ. Ведомый был прав: над океаном мерцали метки громадных транспортных самолетов. Радиолокационные и скоростные характеристики контактов были стабильными и соответствовали базовым признакам приоритетной цели. Экспертная система F-23 провела поиск возможных альтернатив и идентифицировала объекты как военно-транспортные Ил-76.

В голове Элизабет зародилась неприятная мысль: «Тип машин совпадает. Сходится вектор движения и примерное время встречи. Уолкер предсказал все, за исключением одной неприятной детали. Он думал, что самолет появится один, тогда как в воздухе находятся две тяжелые машины. На какой из них ценный груз – неизвестно. Значит, придется сбить оба транспорта, растрачивая бесценные сигары AIM-150».

Мысленным взором фон Рейнарт вернулась на несколько дней назад. Элизабет вспомнила лица федеральных агентов, увидела световые ручки, подписывающие электронный контракт, услышала голоса, не скупящиеся на деньги и обещания. С коммерческой точки зрения сделка была удачной, гонорар за работу описывался семизначным числом, но, подписывая его, Элизабет не испытывала удовлетворения. Волнение поглотило радость, страх за будущее изгнал из тела все другие эмоции.

Да еще и посланники Уолкера оказались на редкость скользкими типами. Агенты уходили от вопросов, давали уклончивые или неточные ответы. Самолет-цель имел лишь тип, у него не было национальной принадлежности. Грузовые отсеки транспорта скрывали тайный груз, о котором федералы не проронили ни единого слова.

Структуру противника агенты обозначали как коммерческую эскадрилью, решившую заняться черными операциями. При этом беглецы не были выходцами из стран Третьего мира, а на их вооружении стояли новейшие советские перехватчики T-50. Абигэйл отметила эту странность и высказала свои сомнения вслух.

На прямой вопрос Элизабет федералы отреагировали простым переписыванием чека. Сумма гонорара возросла на тридцать процентов, а вместе с ней отпали любые неудобные вопросы. Во всяком случае, так считали люди Уолкера. В действительности же вопросы остались, а вместе с ними в груди поселилось давящее чувство тревоги.

Элизабет отчетливо сознавала, что рядовое побоище с ренегатами не может стоить 12 миллионов северо-американских амеро, а значит, Уолкер втравил ее в смертельно опасную игру. Проанализировав доступные источники информации, фон Рейнарт решила, что противодействовать ей будут советские ВВС, пытающиеся вывести с острова компактный объект – забытую американцами ошибку, которая должна навсегда исчезнуть со страниц истории, скрыться под поверхностью атлантических волн.

Беспокойные мысли Элизабет были прерваны вопросом ведомого:

– Командир, мы вступаем в бой или уклоняемся от него? Курс отхода я проложила через 40-й оперативный квадрат.

– Остаемся на курсе, Дэвис.

Палец Элизабет скользнул по кнопкам ракетного люка. Тяжелая машина завибрировала, выпуская наружу парные крышки прямоугольных отсеков. AIM-150 отозвались на запрос пилота уверенными вспышками зеленых светодиодов. Бортовая ЭВМ перехватчика навела снаряды на цель, подсветив противника на LCD-дисплеях боевого шлема.

В наушниках фон Рейнарт раздался подтверждающий писк зуммера – враг находился в области досягаемости бортового оружия.

– Вдова-2 и Вдова-4, атакуйте Бандита-1. Вдова-3 и Вдова-5, на вас Бандит-2. Экономьте ракеты для схватки с истребителями. Не забывайте о том, что их много.

Ведомые подтвердили приказ. Над прозрачным фонарем кабины протянулись серебристые линии инверсионных следов. Тяжелые ракеты Raytheon устремились на перехват противника, они обрекали врага на смерть и тем самым ставили в битве последнюю точку!

Нестерова сосредоточенно считывала информацию с навигационных приборов. Пальцы Ольги вцепились в штурвал тяжелого самолета, по бледному лицу бежали прозрачные капли пота. Из-под сдвинутой вверх гарнитуры торчал вырвавшийся на свободу локон.

– Командир, до конца заправки две минуты. Серебряное крыло завершило процесс, остались парни из золотого.

– Мне бы вашу уверенность, генерал, – раздраженно протянула Нестерова. – Лететь за этим танкером сплошное мучение. Встречный воздушный поток бросает «Ил», словно легкую пушинку.

Никонов бросил взгляд в правое наблюдательное окно. Громадная четырехдвигательная туша Ил-78 держалась выше и правее транспортного самолета. За крыльями танкера протянулись шланги воздушной заправки, к которым пристыковывались оставшиеся без топлива истребители. Первым в крохотную воронку «цели» попал командирский МиГ-33. Машина Рейли осторожно сбрасывала скорость, девушка боролась с набегающей воздушной струей и собственной неуверенностью.

– Никаких нервов на эту работу не хватит, – раздраженно произнесла Ольга. – Пристыковались?

Машина Рейли рывком перевернулась на спину и рухнула вниз, словно увидевший добычу сокол. «Фалкрум» Мура повторил маневр, с ревом ушел в сторону. Заправочная воронка осталась на держателе командирского «МиГа», за порванным шлангом потянулся искрящийся след авиационного топлива. Золотой-лидер завалился набок, из его хвоста рвануло багровое пламя форсажа.

С жутким скрежетом ожила боевая частота «Звезды».

– Ольга, сбрасывай высоту, ставь тепловые ловушки! Это приказ!!!

Дважды повторять не пришлось. Никонов надавил на кнопку сброса тепловых ракет. Глухо щелкнул стартер инфракрасного маячка. Ольга рванула рычаг дросселя и толкнула от себя руль управления машиной. Громада Ил-76 вздрогнула, 250-тонная махина обладала чудовищной инерцией, и прямой приказ командира не успел одновременно добраться до всех элементов авионики. На синхронизацию электронных цепей уходили секунды драгоценного времени.

Над хвостовым оперением танкера мелькнул перистый инверсионный след – промчавшаяся мимо цели вражеская ракета, второй снаряд скользнул под брюхом убегающего «Ила».

В наушниках шлемофона громыхали звуки близкого боя.

– Золотой-2, у тебя на хвосте ракета! Маневрируй, пытайся сбросить ее…

– Ты их видишь? Расстояние 150 километров, в активном режиме.

– Третья приближается, вектор семьдесят.

Ольга продолжала тянуть на себя командирский штурвал, глаза ее были закрыты, но разум продолжал надеяться на лучшее.

Третья AIM-150 среагировала на сброшенную Никоновым тепловую ловушку. Снаряд скользнул над оперением транспорта и умчался в сторону, пытаясь отыскать менее верткую цель.

Зуммер на мгновение замолчал, а потом его сигналы превратились в истошный стон, штопором пронзающий уши.

Ольга увидела, как инверсионный след американской ракеты врезался в центральную часть маневрирующего танкера. Фюзеляж машины взломал гигантский огненный цветок. Лепестки топлива хлынули во все стороны, порождая сильнейшую ударную волну. Величественная машина развалилась на части, ее горящий нос устремился к земле подобно ослепительному болиду. Следом за ним мчались куски, оставшиеся от центральной секции фюзеляжа, и объятое огнем хвостовое оперение. Отколовшееся от танкера крыло скользнуло сквозь пламенеющую топливную струю и врезалось в уворачивающийся «грузовик».

Ил-76 тяжко вздрогнул, его погнутый стабилизатор превратился в смятую груду металла, разбитый киль вывернулся под неестественным углом. На панели управления вспыхнули гирлянды красных огней.