Бунтарский дух - Бхагаван Раджниш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Например, лидера русской революции Ленина, без сомнения, можно назвать великим человеком, даже его враги не могут не согласиться с этим. Но он мучился комплексом неполноценности, так как у него были короткие ноги, а туловище было длинным - его тело было непропорционально сложено. Когда Ленин сидел на стуле, у него болтались ноги, они просто не доставали до пола. Поэтому Ленину приходилось прятать ноги, сидя вплотную к столу. Его стол был всегда накрыт скатертью, чтобы никто не видел го болтающиеся ноги. Но независимо от того, видел кто-либо этот казус или нет, Ленин прекрасно знал о своем недостатке.
По моему мнению, в такой его особенности нет ничего страшного, но в уме Ленина она превратилась в комплекс неполноценности, благодаря которому он, возможно, и стал великим революционером в мировой истории. Если бы у него были нормальные ноги, тогда он, скорее всего, не стал бы революционером.
Желание туманно, а жажда радикально отличается и от потребности, и от желания. Оба этих явления (потребность и желание) берут’ начало в голове, только у первого есть ясная цель, а у второго есть лишь неясные идеалы. Но жажда исходит не из ума, а из сердца. Сердце томится жаждой и ощущает боль страстной устремленности. Сердце не интересуется деньгами и властью, оно увлечено лишь любовью. А в конечном итоге оно тянется к Богу, который представляет собой чистейшую форму любви, только и всего. Одно замечательное упражнение заключается в том, чтобы созерцать различия между словами, которые кажутся похожими. Оно прояснит вам суть дела.
Жажда это просто страстная устремленность, и в это ее красота. Желание уродливо, потому что оно всегда пронизано духом соперничества, зависти к тем, у кого что-то есть, тогда как у вас этого нет. Желание уродливо потому, что оно может причинить вред любому человеку для того, чтобы реализоваться. Желание насильственно. А у потребности обыденный, вполне земной характер, среди этих трех понятий оно занимает среднее положение.
Раджниш, когда мы растворимся в универсальном сознании, но при этом сохраним свою индивидуальность, будем ли мы по-прежнему иметь возможность распознавать своих друзей? Смогу ли я узнать тебя? Мне не хотелось бы расставаться с некоторыми людьми.
Прем Аруп, тех людей, с которыми тебе так не хочется расставаться, ты тоже не сможешь найти, потому что они также нуждаются в свободе.
В универсальном сознании ты можешь встречаться только благодаря свободе, чистой любви. Сама идея не отпускать кого-то противостоит свободе. Ты хочешь владеть чем-то и кем-то даже в универсальном сознании, когда всякая индивидуальность растворяется. Близкие тебе люди исчезнут в первую очередь. Они ускользнут из твоей хватки.
Что касается меня, то здесь нет никакой трудности. Ты сможешь узнать меня, потому что между нами нет вопроса владения. Чем меньше в дружбе стяжательства, тем больше возможности почувствовать и пережить сокровенную суть человека, потому что все внешние формы исчезнут, пропадут, и останется только сокровенная суть без формы. Только благодаря свободе, любви у тебя появится возможность распознавать кого-то.
И ты спрашиваешь: «Будем ли мы по-прежнему иметь возможность распознавать своих друзей?» Ты неосознан. Сегодня какой-то человек - друг тебе, а завтра он станет твоим лютым врагом; вчера кто-то был враждебен тебе, а сегодня он уже твой самый закадычный друг. Друзья превращаются во врагов, а враги - в друзей. До тех пор, пока ты не приобретешь дружелюбие, которое будет вечным, будет пребывать прямо здесь, в этот самый миг, ты не сможешь распознать их.
Все, что вы сможете сделать вечным, «здесь и сейчас», вы сможете распознать впоследствии. И это хорошо. Я слышал об одном человеке, который был женат восемь раз. Представьте себе, что он будет распознавать в универсальном сознании восемь своих жен... Он спешно возвратится в суетный мир! Ему не захочется пребывать в таком универсальном сознании, где ему постоянно докучают восемь жен.
Все чистое здесь останется чистым, в каком бы мире вы не жили.
Итак, подумай о том, как тебе развить в себе дружелюбие, которое будет свободно от нечистоты. Подумай о любви, которая представляет собой только благодарность, но не требование. Все отношения, в которых есть требования, ожидания, растворятся. Ты будешь помнить и признавать лишь чистейшие отношения, пронизанные одной только радостью в индивидуальности другого человека. И это хорошо, потому что ты прожил уже много рождений, у тебя было много мужей-жен, друзей-врагов. Тебе было бы очень непросто общаться отдельно с каждым из них. Множество человеческих связей, накопленных за тысячи жизней, в универсальном сознании измучили бы тебя.
Даже христианские теологи забеспокоились из-за Конца Света. Бертран Рассел начал обсуждать этот вопрос в своей книге «Почему я не христианин». Он указал все ошибки христианской теологии, в качестве одной из которых он указал как раз теорию Судного Дня.
Бертран Рассел - математик. Он не мог взять в толк, как многим миллионам людей можно вынести приговор в один день. Половину из них будут составлять женщины, которые станут кричать, стараясь найти своих супругов... А у них на протяжении всего этого множества жизней было очень много мужей. Все эти мужья и жены будут ругаться и драться. И они сведут Бога с ума. Бертран Рассел говорит: «Поэтому Судный День все время откладывается. Он никогда не настанет».
Все люди, которые лежат в своих могилах... А их очень много. На каждом пятачке земли, на котором вы сидите, погребены восемь человек. Неужели Бог пробудит всех этих людей и поднимет их из могил? Прежде всего, на пробуждение всей этой гигантской толпы народа уйдет слишком много времени, одного дня не будет достаточно. Люди, которые спали так много веков... Утром трудно разбудить даже того, кто спал шесть или восемь часов. Поэтому будет невероятно трудно разбудить тех, кто спал миллионы лет.
Когда же все проснутся, толпа будет чудовищной. И все будут бегать, кого-нибудь искать, потому что в тысячу жизней у вас было тысяча жен, и не только у вас. Этот день будет таким шумным, что никто не станет думать о Суде. Что будет делать Бог?
Я согласен с Расселом в том, что Судный День никогда не наступит, потому что это невозможно даже с точки зрения математики.
И хорошо, что вы забыли все свои прежние связи. Нужно помнить только то, что наиболее чисто, а таких вещей не так-то много. Итак, не ждите грядущего. Если вы хотите узнать кого-нибудь, очищайте свои отношения с этим человеком. Дайте ему полную свободу и не позволяйте ему господствовать над вами. Оставайтесь совершенно свободными. Только две свободы, два уединения, два созерцателя, встретившихся без причины, просто для взаимной радости, смогут признать друг друга.
Аруп, что касается меня, то здесь ты можешь быть абсолютно уверен. Не важно, узнаешь ты меня или нет, я наверняка узнаю тебя.
- Достаточно, Вимал?
- Да, Раджниш.
Глава 23
Чудеса чаще всего оказываются вымыслом
Раджниш, ты рассказывал нам о том, как Иисус воскресил Лазаря и как он чудесным образом ходил по воде. Но какие чудеса творишь ты? Ты превращаешь тигров в ягнят, горилл - в Будд, беспокойных философов в безмятежных созерцателей. Ты создал оазис в пустыне.
Раджниш, я прошу тебя поговорить с нами о твоих чудесах.
Зарин, я не верю в чудеса, и все же они случаются. Я не верю в них, поэтому не могу считать себя их творцом. В лучшем случае я тоже свидетель.
Чудеса, которые творил Иисус, банальны. Он ходил по воде, превращал воду в вино, воскресил из мертвых Лазаря. Я не считаю такие вещи чудесами.
Я вспоминаю одного из величайших мистиков Земли, Рамакришну. Он был одним из самых бесхитростных людей. Однажды к нему пришел какой-то мистик, прославившийся своими чудесами. Рамакришна сидел на речном берегу в Дакшинешваре, около Калькутты, где Ганг разливается во всей своей мощи и красоте. Этот святой очень гордился чудесами, которые творил. И он пришел к Рамакришне нарочно для того, чтобы доказать ему, что его религиозность ничего не стоит.
Этот святой горделиво и торжественно сказал: «Что ты делаешь здесь? Просто сидишь под деревом? Давай прогуляемся по Гангу, прямо по воде».
Рамакришна ответил: «Ты прошел долгий путь. Отдохни немного, и мы с тобой пойдем гулять по Гангу».
Святой сел рядом с Рамакришной, и тот сказал: «Мне хотелось бы узнать у тебя, сколько времени ты учился искусству хождения по воде».
«Почти тридцать шесть лет», - ответил святой.
Тогда Рамакришна засмеялся и сказал: «Когда я хочу переправиться на другой берег, то плачу мелкую монетку паромщику, причем он часто не желает брать с меня никакой платы, потому что я бедный человек. Ты выбросил тридцать шесть лет на искусство, которое стоит мелкой монетки. Должно быть, ты очень тупой человек».