Да что вы знаете о настоящих принцессах? (СИ) - Романюк Светлана

Услышав звук падения, лорд Палмсбери обернулся и увидел, что нескладный охранник, с которым он только что говорил, лежит на боку поперек коридора и спит, сладко причмокивая и подсунув ладонь под щеку. Посол покачал головой, вернулся и, открыв дверь в каюту, заявил доктору:

— Ваш магический сон — страшная штука.

— В умелых руках и булавка опасное оружие, — пожал плечами мистер Ирреспоси.

— Я хоть сам-то теперь не усну, если за камень задену? — уточнил лорд Палсмбери, держа напряженную руку чуть в стороне.

Доктор прищурился, провел рукой над перстнем и сообщил:

— Даже не зевнете, весь заряд истрачен. Но камень в перстне придется заменить. Я предупреждал, что если опустить этап подготовки, то амулет выйдет одноразовым.

Лорд Палмсбери взглянул на изумруд, испещрённый трещинами, и отмахнулся от слов доктора наконец-то расслабившейся рукой.

— Уступите на время апартаменты? — поинтересовался посол у доктора. — Парнишку лучше убрать из коридора.

Чтобы затащить спящего на кровать, пришлось постараться. Дело было в размерах каюты, а не в весе охранника. Беднягу пару раз приложили головой, а пару раз спиной, пока наконец сгрузили на место. Правда, ноги охранника оказались на подушке, но это уже мало кого заботило.

— Ну что же, а теперь визиты, — сказал лорд Палмсбери, поправляя манжеты.

— К мистеру Хагеру? — тяжело дыша, спросил доктор.

— Для начала — к мистеру Старку, — уточнил посол. — И, дражайший мистер Ирреспоси, я вас очень прошу, не усыпляйте никого с порога. Сперва услышим ответы на наши вопросы.

Оба уже шагали по коридору, а когда достигли нужной двери, доктор предложил:

— Так может, мне вообще не с вами входить, а чуть попозже?

— Возможно, — согласился посол и постучался.

Не дождавшись ответа, тронул ручку, убедился, что каюта не заперта, и отворил дверь. Поморщился от волны душного, спертого воздуха, окатившего его. Каюта, открывшаяся его взору, была немногим просторнее, чем та, в которой держали доктора. И обставлена похоже. Только вместо комода у стены напротив двери притулилась узкая тумба и откидной стул. Кровать была столь же узка. На ней поверх покрывала лежал мистер Старк, судя по его виду, он до сих пор не сменил дорожного облачения. Пыльная измятая одежда, мертвенно-бледное лицо, грудь, вздымающаяся мелко и часто, бегающие под закрытыми веками глаза и потрескавшиеся полуоткрытые губы.

— Думаю, вы все же войдете первым, — протянул лорд Палмсбери.

Доктор выглянул из-за двери, чертыхнулся и поспешил внутрь.

Пару минут спустя мистер Старк глухо застонал и попытался открыть глаза. Глаза явно его не слушались, норовили закрыться, причем несинхронно. Губы шевелились, пока беззвучно. Доктор чертыхнулся, полез в карман, вытащил фляжку, быстро отвинтил, почти сорвал крышку и осторожно капнул страдальцу на губы.

— Думаете, спиртное ему поможет? — скептически приподнял бровь посол.

— Спиртное — навредит, а во фляжке слабенький травяной отвар, — пояснил мистер Ирреспоси, продолжая по капле вливать снадобье. — Точнее, настой. Немного тонизирует, хорошо утоляет жажду.

Закончив процедуру вливания настоя в страдальца, доктор задумчиво бултыхнул фляжкой, плотно её закрыл и сунул обратно во внутренний карман. Сделал несколько пассов руками над мистером Старком и поинтересовался у лорда Палмсбери:

— Вы хотели поговорить? Пробуйте. Лучше ему не будет. По крайней мере, в ближайшие несколько дней.

Посол ответить не успел. Мистер Старк наконец справился с глазами, с трудом, но сфокусировал мутный взгляд на лорде и быстро-быстро заговорил свистящим шепотом, глотая окончания и целые слова:

— Ложь! Не верьте ему! Все ложь! Обман! Он сам! Он лжет! Спешить! Нужно спешить! Не дайте ему…

Речь его оборвалась. Глаза закатились. Мистер Старк потерял сознание.

— Вы можете привести его в чувство? — резко спросил посол.

Доктор лишь развел руками и покачал головой:

— Не в ближайшее время.

— Ну что ж, мне всё больше хочется побеседовать с мистером Хагером, — едва сдерживая досаду, произнес лорд Палмсбери. — Но сперва вернемся в вашу каюту и позаимствуем у нашего спящего друга пистолет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вооружившись, посол почувствовал себя увереннее.

— Вниз или наверх? — уточнил доктор, замешкавшись у лестницы.

— Наружу, — протянул лорд, и, заметив недоумевающий взгляд спутника, пояснил: — Начнем с посещения рубки и разговора с капитаном.

С этими словами он толкнул дверь и сделал шаг навстречу ветру, соленым брызгам и гулу. Мужчины поежились.

— Свежо, — пробормотал доктор, зябко потирая руки.

Лорд Палмсбери промолчал, шагнул к фальшборту и дотронулся до планширя. Сумерки значительно сгустились. По правую руку от растерянно озирающихся мужчин, всего в нескольких метрах от них, темнел высокий изгиб кожуха одного из гребных колес. Именно оттуда доносились мерные раскатистые звуки.

— Куда теперь?

Лорд Палмсбери скорее угадал, о чем спрашивает доктор, нежели услышал его. Молча махнул свободной рукой в том направлении, где, как он помнил, находился ближайший трап.

Они шли по главной палубе «Великой Ритании», ниже имелось ещё три — там располагались каюты большей части экипажа, помещения для грузов и машинное отделение. Над главной палубой возвышалась двухъярусная надстройка, первый ярус которой занимали каюты старшего офицерского состава судна и пассажирские каюты премиум-класса. Вторым ярусом шел мостик. Туда и стремился посол. Шагал он размашисто и споро, пытаясь пружинить и покачиваться в одном ритме с волнами, но это плохо у него выходило, и время от времени он сбивался, налетал на неровности и всевозможные выступы. Судя по сдавленным чертыханиям рядом, доктору тоже не слишком удавался шаг в быстром темпе во время качки.

Наконец они добрались до конца надстройки и завернули за угол. Посол сделал по инерции ещё два шага и остановился. В спину ему тотчас же уткнулся доктор, в очередной раз буркнул ругательство и сделал шаг в сторону. Там и замер. На мостик можно было не спешить. У противоположного борта судна возле спасательного шлюпа собрались все те, кого они стремились увидеть, и даже те, о ком они не думали. Капитан судна, мистер Хагер и по несколько подчиненных каждого из них. Общей сложностью на палубе стояло не менее полутора десятка человек.

И было непохоже, что они вечерним морем полюбоваться вышли.

Располагались мужчины двумя группами друг напротив друга. Одна группа теснилась за спиной мистера Хагера, вторая топталась за спиной капитана. Между ними распластался брезент, раньше он, по всей видимости, укрывал шлюп. Ветер шевелил и вздувал пузырями плотную ткань, отчего казалось, что у ног мужчин ползает нечто живое и мерзкое.

— Я приказываю спустить шлюпку на воду, — рычал мистер Хагер. В скудном свете палубных фонарей лицо его было черно от прилившей к нему крови. На лбу и висках выступили веревки вен. Одна рука плетью висела вдоль тела, вторую он воздел вверх и яростно потрясал чем-то зажатым в кулаке.

— Я повторяю вам, что на такой скорости это невозможно, — капитан говорил размеренно, выталкивая каждое слово с явным трудом. Мимика его была сглажена, а жесты — замедленны, словно он движется под водой.

— Вы должны были остановить судно к этому часу! — уже хрипел мистер Хагер.

— Приказ был убрать паруса. Паруса убраны. Судно идет на машинном ходу, — безучастно проронил капитан.

Кто из двух беседующих выглядит более жутко, сложно было понять. То ли почти бьющийся в припадке мистер Хагер, то ли демонстрирующий полное отсутствие эмоций капитан. Лорд Палмсбери сделал шаг назад, пытаясь двигаться как можно тише. Виски его вновь сдавил стальной обруч боли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так остановите эту чертову машину! — в горле мистера Хагера булькало и клокотало.

— Стоп машина, — медленно и вязко произнес капитан, чуть повернув голову в сторону ближайшего подчиненного, кого-то из младшего командного состава, в наползающей темноте было сложно разглядеть. Тот всхлипнул что-то маловразумительное в ответ и, шатаясь как пьяный, сделал несколько шагов в сторону нечаянных свидетелей разговора. Мистер Хагер наконец-то заметил, что число зрителей увеличилось, сделал хлюпающий вдох, а на выдохе практически выплюнул: