Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас, как бы Елизавета ни хотела отказать супругу, она колебалась - стоит ли поступать так, будучи слишком горда, чтобы изображать неважное самочувствие. Пока дамы причесали ей волосы и сбрызнули духами монаршьи шею и запястья, у нее уже оказалось заготовлено решение сложной дилеммы.
Она встала, медленно прошла по комнате, неохотно отвечая тем самым на призывы Эдварда, остановилась перед ним в ожидании, пока муж поднимется с постели, привлекая ее в свои объятия. Пассивно уступила ему, позволила распустить волосы, исследовать и ласкать ее рот его языку, снять с нее сорочку. Молчаливо покорилась проявлениям нежности Эдварда, никак не откликнувшись даже тогда, когда он касался ее в тех точках и теми способами, которые, как было ему известно, дарили ей наибольшее удовольствие. Однако сейчас она ничего не ощущала, радуясь победе силы воли над телом.
Когда он опустил ее на постель, их взгляды в первый раз за вечер встретились. Елизавета видела, Эдварда забавляет ее игра в безразличие, он нахально убежден, что это всего лишь поза и вскоре она вынуждена будет проявить свою возбужденность.
Елизавета также подумала, что собственная плоть способна подвести ее, что ее план может оказаться видом воздаяния, более действенным в теории, нежели в практике. Притяжение между ними отличалось крайней силой, так было с момента первой встречи. Даже сегодня, после пяти лет совместной жизни и бесчисленных измен, Эдварду стоило улыбнуться жене, находясь на другом конце комнаты, и ее тело начинало трепетать и полыхать. Она никогда не пыталась подавить испытываемое к нему желание, более того, не была уверена в успехе этого предприятия.
Сейчас Елизавета обнаружила, к собственному изумлению, что подобные действия совсем не сложны. Ей стоило лишь думать об Уорвике. Уорвике, въехавшем в Вестминстер, благодаря королевскому охранному свидетельству. Уорвике, наблюдающим за Большим Советом, если бы не произошло событий в Олни, словно он и не убивал ее близких и не пленял ее мужа.
Такие мысли окатывали Елизавету холодом, замораживающим кровь и уничтожающим все искорки страсти настолько основательно, что она не смогла бы ответить Эдварду, появись у нее к тому стремление. Женщина ощущала оцепенелость, будто мозг каким-то образом разорвал все связи с телом, лежа вяло и безразлично под весом супруга, пока голова наполнялась образами Уорвика, а сердце затапливалось ненавистью.
Ненависть была чувством, непринужденно пришедшим к Елизавете, как ребенок, она не могла простить причиненную ей несправедливость. Елизавета дала обет, что настанет день, когда она увидит гибель Уорвика и тех, кто его окружает. Не забыть и роль, сыгранную в деле убийства ее отца Джорджем Кларенсом. Кларенс также в кровном долгу перед ней.
Она переместилась на плечах, пригвожденной к постели, ей не казалось собственное положение достаточно удобным, потому Елизавета надеялась, что Нед скоро закончит, так как в ноге уже ощущалась судорога. Может быть, на этот раз он подарит ей ребенка. Елизавета пылко надеялась на подобный исход, она горячо, но, тем не менее, безнадежно, хотела родить Эдварду сына. Прошли месяцы с тех пор, как в ее чреве билась жизнь. Беременность прошлого лета оказалась ложной... Или же она позже лишилась ребенка, потеряв его на втором месяце. В Августе Неда захватили в Олни. Да, это должно быть еще одним долгом, висящем на Уорвике. Идея обвинения его в своем нынешнем бесплодии принесла Елизавете мрачное удовлетворение.
Неожиданно она осознала, что муж внезапно успокоился, и его неподвижность застала Елизавету врасплох, потому что удовлетворения он еще не достиг. Она поднялась на локте, чтобы вопросительно посмотреть Эдварду в лицо. С изумлением пришлось признать, что он уже некоторое время разглядывает ее, возможно, наблюдая за ответной реакцией довольно долго. Сейчас Эдвард не демонстрировал любопытства, цвет глаз посветлел и покрылся льдом.
'Книжку не хочешь, скоротать время?' - спросил он очень ровно, и Елизавета поняла, что ранила его неожиданным способом, и, скорее всего, совершенно непростительным. И лежа таким образом, переплетясь в самом близком из любовных объятий, они смотрели друг на друга обвиняющими глазами заклятых врагов.
Елизавета не относилась к числу нервных женщин, также она не задумывалась о призраках и не развлекалась мыслями о дурных предчувствиях, навевающих безымянный ужас. С столь маленьким воображением, которым обладала английская королева, она отличалась жесткой дисциплинированностью и не занималась фантастичными блужданиями вне хорошо определенных и давно установленных ею для себя границ.
Однако сейчас Елизавета не могла заснуть по ночам, а когда ей это удавалось, сон оказывался прерывистым и беспокойным. Началось вздрагивание от неожиданного громкого шума, а опрокидывание неосторожным пажом тяжелого керамического кувшина в королевской спальне, заставило Елизавету окончательно потеряла над собой контроль, залепив ему с двух сторон пощечину такой силы, что в течение нескольких последующих дней мальчик носил следы ее вспышки на своем лице.
К середине второй недели нервы королевы так натянулись, что находившиеся на ее службе люди боялись вызова к госпоже. Елизавета была вынуждена просить снотворное средство у Доминико де Серего, одного из придворных врачей, и каждую ночь принимать мерзкую на вкус смесь опиума, белены и вина, но получала мало облегчения во сне, таком тяжелом и вязком, что чувствовала себя одурманенной на протяжение нескольких часов после пробуждения. Подводил и аппетит, ничего не напоминало по вкусу того, что должно бы, и после каждого приема пищи съеденное устраивалось в желудке свинцовой гирей. Она заставляла себя есть, однако, также, как и посещать каждое развлекательное рождественское придворное мероприятие.
Елизавета всегда любила танцевать, всегда получала удовольствие от музыки, исполняемой менестрелями, от фокусов артистов и их дрессированных медведей и обезьян, от нравоучительных пьес ремесленных союзов и бродячих актерских трупп. Сейчас она все это ненавидела, зная, что на нее устремлены
