Биография отца Бешеного - Виктор Доценко

Когда Сергей Аполлинариевич вернулся со съемок, я рассказал ему, как со мной обошелся его заместитель. Герасимов дружески похлопал меня по плечу и высказал очень важную для меня мысль:

- Что поделаешь, дорогой Виктор, порой жизнь выставляет нам такие рогатки, что хоть волком вой, но я уверен, что человека сильного испытания только закаляют, а о слабых нечего и говорить... А на мои занятия ты приходи в любое время...

Удивительный Человечище! Скольким ученикам Герасимов дал путевку в жизнь! Пожалуй, он был единственный Мастер во ВГИКе, который заботился о своих учениках даже после того, как они получали диплом!

Вечная вам память, Сергей Аполлинариевич!..

Мастерская Е. Л. Дзигана была просто уникальной по интернациональному составу. Ирэн Тенес из Франции, работавшая потом с великим Антониони, и рыжий парень Раймо О. Ниеми из Финляндии, ставший впоследствии одним из самых известных в своей стране режиссеров, и Ян Прохазка из Чехословакии, возглавивший одну из программ ТВ в Праге, и немец Ганс Мюллер, ныне вице-президент "Грин пис", и Узад Дахман из Алжира, уверявший нас, что его отец пастух, тогда как на самом деле он был одним из богатейших людей Алжира, и Мурад Оморов и Сергей Шутов из Казахстана, и Джангур Шахмурадов из Таджикистана, Боря Горошко (Беларусь-фильм).

Учились здесь в то время многие будущие звезды и российского кино: Володя Грамматиков, Александр Панкратов (тогда он был просто Панкратов, но когда выяснилось, что есть еще один Александр Панкратов и тоже режиссер, Саша, чтобы не было путаницы, добавил себе определение - Черный и стал Панкратов-Черный), Коля Лырчиков и другие.

С каким энтузиазмом мы ставили спектакль по мотивам пьес Сухово-Кобылина! Роль Тарелкина великолепно играл Володя Грамматиков, уже тогда проявляя недюжинный талант руководителя. Сняв немало интересных картин, он сейчас получил новое поприще, где востребован и второй его дар - возглавил киностудию имени Горького. Я убежден, что ему по плечу любые задачи...

Одного из чиновников играл Саша Панкратов. Настоящая "чума"! Этот парень заводил всех энергией, юмором и неисчерпаемой фантазией. Одно слово: весельчак, балагур, любимец женщин и очень хороший и верный товарищ!.. Таким он остается до сих пор!..

Когда я рассказал, что работаю над этой книгой, он за меня порадовался и напомнил некоторые детали нашей учебы во ВГИКе. Он меня удивил еще одной гранью своего таланта, подарив сборник своих стихов, который подписал так:

"Витя, тебе, как однокурсник однокурснику. Наизусть не учи, но прочитай!

Твой друг Панкратов-Черный.

11.03.99".

Даже здесь чувство юмора не изменило ему. Милый мой Саша Панкратов-Черный, спасибо тебе, друг мой!..

Во время учебы во ВГИКе меня вызвали в райком партии. Вызов меня не удивил, поскольку секретарь комитета комсомола ВГИКа предупредила меня о нем. Она переходила на другую работу и на свое место предложила меня, написав весьма лестную характеристику.

В кабинете меня встретили двое: второй секретарь райкома партии и первый секретарь райкома комсомола. Разговор повел секретарь райкома партии. Он многословно и витиевато говорил о влиянии партии и комсомола на творчество, на художника и вообще на жизнь советских людей. И наконец сказал с некоторым пафосом:

- Есть мнение предложить твою кандидатуру на пост освобожденного секретаря комсомола ВГИКа, - и, сделав выразительную паузу, добавил со значением: - Эта должность входит в номенклатуру Центрального Комитета! - Он ткнул указательным пальцем вверх. - Со всеми отсюда вытекающими... Что скажешь, Доценко?

- А как же режиссерская работа? - пролепетал я.

- Ты не понимаешь, ЧТО ТЕБЕ ПРЕДЛАГАЮТ? - Партийный шеф бросил удивленный взгляд на своего меньшего брата, который был ошеломлен не меньше.

Они не менее часа пытались открыть мне глаза на то, что стоит за этой должностью: и возможности карьеры, и приобщение к кругу избранных, и частые поездки за границу... Но я твердил:

- Хочу снимать кино!

Наконец до них дошло, что меня не переубедить, и второй секретарь райкома партии сказал:

- Ладно, можешь идти, - и со значением добавил: - Напрасно ты отказался, ох напрасно...

Часто ощущая неприязнь Мастера и продолжая работать по договорам на киностудиях в режиссерских группах, я старался побыстрее расправиться с экзаменами по программе режиссерского факультета. Со всеми экзаменами и зачетами я справился где-то за полтора года, после чего приступил к дипломной работе. Сколько сценариев забраковал Ефим Львович! Но я не унывал и продолжал поиски. По прошествии многих лет искренне благодарен Мастеру за строгость: тогда я думал, что он просто придирается ко мне, а сейчас понимаю, что любовь бывает и такая. Я уверен, что Ефим Львович по-своему ценил меня. У меня есть тому подтверждение - после моего возвращения из Ленинграда мы случайно встретились. Я обрадовался и говорю, отчасти хвастаясь:

- Вернулся с режиссерской стажировки, получив очень хорошую аттестацию!

- Знаю, я звонил Герберту (Раппорту. - В. Д.), поздравляю! - Он крепко пожал мне руку.

Сегодня я понимаю, что таким образом он проявлял свою заботу обо мне.

Во всяком случае, его придирки помогли мне обрести вторую профессию: литератора и драматурга. Не находя удовлетворявший его сценарий, я решил: напишу сам! Я взял историю партизана Отечественной войны, оказавшегося в экстремальной ситуации, и назвал ее "Сила мечты".

То ли у Мастера было хорошее настроение, то ли я ему надоел, но он дал свое "добро", и я вступил в подготовительный период. И вдруг как гром с ясного неба: Мастер не только отказался финансировать съемки моего диплома, но и не выделил пленки. Очередные испытания?

У меня едва не опустились руки, но я вспомнил слова Сергея Аполлинариевича и стал искать иные пути. Я всегда помнил, что мир не без добрых людей. Одним из них для меня стал заведующий кафедрой операторского факультета профессор А. Д. Головня. Прочитав мой сценарий и одобрив его, он выделил из своих запасов необходимое количество пленки, поставив единственное условие. Снимать я должен был со студенткой-дипломницей операторского факультета из Монголии, я до сих пор не забыл ее имя и фамилию - Бямба Луузаншаравын. Позже выяснилось, что от нее отказались все дипломники-режиссеры. Но у меня было безвыходное положение, и я не возражал.

У меня была пленка, съемочная аппаратура и оператор. Это - в активе. А еще нужно было: 15-20 человек массовки, а также транспорт: три-четыре мотоцикла с коляской, немецкий легковой автомобиль сороковых годов и телега с лошадью. И наконец, реквизит: пять автоматов, пистолет системы "Вальтер" с холостыми патронами и несколько пиротехнических взрывпакетов, а значит - оружейник, он же и пиротехник. И все это требуется как-то оплачивать. Кроме того, услуги костюмерного цеха.

Первым делом я бросился за помощью на студию Горького, и директор студии, Г. И. Бритиков, пошел мне навстречу во всем, что касалось взрывов, оружия и костюмов. Стало чуть легче дышать. Где найти транспорт? После долгих поисков через своих знакомых и знакомых их знакомых обнаружился "Опель-капитан" сорок третьего года: хозяин готов был сниматься за вполне умеренную плату - пять рублей в день. Не зря столько лет и сил я отдал спорту - на этот раз спортивные связи сослужили службу. Я отправился к полковнику Табунову, возглавлявшему спортклуб ЦСКА. Чего я только я ему не пел... И все-таки добился своего: на три дня он выделил мне телегу с лошадью и возницей, три мотоцикла, один из них с коляской, и четырех солдат, умеющих водить мотоцикл. И все БЕСПЛАТНО, как говорится, исключительно из любви к кино.

Гражданская массовка шла за мой собственный счет. Через день начало съемок, а я получаю страшную весть: на студии Горького застрелился начальник пиротехнического цеха! Цех опечатан на время ведения следствия! Кошмар! Все рушится! Взяв ходатайство у С. А. Герасимова, я мчусь на "Мосфильм", и меня спасает Н. А. Иванов, будущий первый заместитель генерального директора.

Этот удивительно добрый человек, дай Бог ему здоровья и долголетия, бесплатно выделяет мне оружейника с оружием и пиротехническими средствами, но я сам обеспечиваю соответствующую доставку со студии на съемки и обратно. Это означало: привозить его на отдельной машине.

Оставалось найти актера на роль героя. В моем понимании у него должно быть скульптурное, словно из камня вытесанное славянское лицо. Он не должен быть актером, как и все, кто будет сниматься в фильме. До сих пор я твердо уверен, что режиссерская дипломная работа должна ярко выявить творческие способности дипломника-режиссера. Весьма соблазнительно взять на все роли профессиональных актеров, и они сумеют прикрыть режиссерские огрехи. И я сознательно усложнил себе задачу: в моей дипломной нет ни одного профессионального актера. После долгих поисков роль главного героя я предложил студенту операторского факультета ВГИКа из Эстонии - Арво Ихо, ставшего впоследствии одним из известных режиссеров своей страны. Удивительно, но у Арво именно такое лицо, которое было в моем воображении. Вторую роль, роль немецкого офицера, командующего расстрелом пленного партизана, я решил сыграть сам. Нашел я в фильме и место для юмора, пригласив на роль старухи возницы финна из нашей мастерской - рыжего Раймо О Ниеми, с огромными усами, с которыми он и снимался. Понимая, что при моих скромных средствах я не могу тратиться еще и на далекие переезды к местам съемок, я обошел всю близлежащую вокруг ВГИКа территорию и нашел подходящие места для съемок. Работа над дипломной вспоминается как один из самых счастливых моментов в жизни...