i e8c15ecf50a4a624 - Unknown

Трудовики хотя и проявили свою обычную непосле­довательность, но в целом заняли революционно-демо­кратическую позицию. Одним из их требований было распространение страхования на сельскохозяйственных рабочих. Крестьянин-трудовик Петров 3-й заявил, что стра­хование должно осуществляться государством за счет прогрессивного налога с капиталистов. В оглашенном им заявлении трудовой группы говорилось, что «законо­проекты не отвечают самым основным условиям, кото­рым должно удовлетворять обязательное страхование рабочих...» [610].

Социал-демократическая фракция использовала стра­ховые законопроекты для разоблачения антирабочей по литики думского большинства, включая и кадетов. Кри­тика законопроектов носила принципиальный характер. Для фракции, сразу же заявил Покровский, «важны не практические результаты, не осуществление данных за­конов правительством, для нас в данную минуту важно принципиальное сужденйе по Данному вопросу». Фракцйй пользуется настоящим случаем, чтобы «высказать прин­ципиальное суждение рабочего класса по данному вопро­су и высказать нашу социалистическую точку зрения» [611].

Показывая ублюдочность страховых законопроектов, объявив их «простым обманом» рабочих, Покровский изло­жил основные пункты программы социал-демократии по государственному страхованию: распространение страхова­ния на все виды наемного труда, введение страхования по старости и инвалидности, безработице, беременности, стра­хование вдов и сирот, единая страховая организация, тер­риториальный тип больничных касс, а не производствен­ный, делавший хозяином кассы предпринимателя, полное самоуправление касс, увеличение пенсий до размеров зара­ботка и др. Закончил он свою речь следующими словами: «Мы прямо горячие, убежденные и последовательные про­тивники этих законопроектов и будем голосовать против них... в той надежде, что рабочий класс в самом ближайшем времени соберет свои силы и завоюет себе условия для свободной классовой борьбы, а тогда все вопросы социаль­ного законодательства могут быть, должны и будут постав­лены на надлежащую здоровую почву» [612].

Однако под «условиями свободной классовой борьбы» имелось в виду не завоевание республики, а пресловутая «свобода коалиций». «...Право коалиций..,— заявил А. Я. Предкальн,— в данный момент является первейшей и существеннейшей необходимостью в законодательной области по отношению к рабочему классу и только после осуществления этого права можно говорить об улучшении положения рабочего класса путем социальных реформ... Следовательно, если нам в настоящее время задают во­прос, как мы относимся к задачам рабочего законодатель­ства в России, то мы отвечаем: мы требуем прежде всего законодательного осуществления прав коалиций для ра­бочих» [613].

Хотя меньшевистское влияние во фракции с каждым годом падало, рецидивы его все время давали себя знать. В целом же фракция справилась со своей задачей,* о чем свидетельствует довольно отчетливо прозвучавшая в вы­ступлениях социал-демократических ораторов, включая

и некоторых меньшевиков, антикадетская нота. «Все здесь существующие в Думе политические партии, исклю­чая разве только трудовиков,— подчеркивал Г. С. Куз­нецов,— будете голосовать против наши* поправок». Ка-> деты, говорил он далее, «являются так же, как и октяб­ристы и как партия правых, противниками единого страхо­вания» [614].

Постатейное обсуждение законопроектов было перене­сено на осень 1911 г. Все. 162 поправки социал-демокра­тической фракции были отвергнуты. Та же участь постигла и поправки трудовиков. Были провалены и все сколько- нибудь значительные поправки кадетов. Но право-октяб­ристскому большинству пришлось поступиться поправ­кой рабочей комиссии, возлагавшей лечение рабочих на больничные кассы. По требованию председателя Совета министров Коковцова и министра торговли и промышлен­ности С. И. Тимашева была восстановлена правительствен­ная редакция соответствующей статьи, возлагавшая рас­ходы за лечение на предпринимателей. Это требование было в значительной мере связано с возвратом царизма к своей традиционной полицейско-попечительной политике и боязнью раздраяшть рабочих.

В январе 1912 г. страховые законопроекты были прицд- ты Думп1лмреданы л Государстве^ были утверждены иҐ,.&.23 июня 1912 г. стали: законами.

Что же представляли собой эти законы?

Закон о страховании рабочих от несчастных случаев был некоторым видоизменением уже действовавшего зако­на от 2 июня 1903 г. Он предусматривал страхование рабо­чих, занятых на предприятиях фабрично-заводской, горной и горнозаводской промышленности, общей численностью в 2,5 млн. человек, что составляло лишь шестую часть все­го рабочего класса России. Из сферы действия закона были исключены строительные рабочие, особенно подверженные массовому травматизму и увечьям, сельскохозяйственные рабочие, прислуга, ремесленники и многие другие категории лиц наемного труда. Размер пособия пострадавшим на время лечения, так же как и пенсии при потере трудоспо­собности от несчастного случая, устанавливался в 2/з за­работка. Пенсии семьям погибших от несчастных случаев были такие же, как и <в законе 2 июня.

Основное отличие нового закона от закона 2 июня 1903 г. заключалось в замене личной ответственности предприни­мателя коллективной. Выгоды, получаемые рабочими от этого изменения, были ничтожно малы по сравнению с те­ми выгодами, которые приобретали от него владельцы пред­приятий. Раньше рабочий в случае увечья имел дело не­посредственно со своим нанимателем, который, разумеется, всеми доступными ему способами, особенно угрозой уволь­нения и судебной волокитой, старался уменьшить причита­ющееся пострадавшему рабочему пособие. В случае, если предприятие ликвидировалось, рабочий оставался ни с чем. Теперь же пособие должно было выплачивать страховое товарищество, в которое объединялись владельцы пред­приятий определенного района. Всего было создано 12 та­ких товариществ. Капиталисты получили мощную органи­зацию со штатом служащих, специалистов страхового дела,, врачей и пр., которая становилась действенным оружием, направленным против рабочих. Пострадавший рабочий избавлялся от страха потерять пособие в случае закрытия предприятия, но зато он оставался один на один с органи­зацией, которая располагала всеми возможностями либо вовсе лишить его вознаграждения, либо свести его к нич­тожной сумме. Практика применения закона 2 июня пока­зала, что в большинстве случаев рабочие вообще не заяв­ляли о своем увечье, боясь увольнения. По той же причине они, как правило, соглашались на уменьшенное вознаграж­дение. Теперь же к этому прибавлялся страх не найти работу на всей территории действия страхового товари­щества, так как объединяемые им предприниматели полу­чали возможность обмена черными списками увечных. Могущественным средством воздействия на рабочих со сто­роны товарищества являлись также судебная волокита, право принудительного лечения пострадавшего рабочего своими врачами, которые, как показала германская прак­тика, «лечили» так, что больные немедленно объявляли себя «здоровыми», и многое другое. Никаких же органи­заций, которые могли бы противостоять страховым товари­ществам, у рабочих не было.

Помимо всего прочего, капиталисты добились еще одно­го существенного изменения в свою пользу по сравнению с законом 2 июня. Последний требовал, чтобы предприни­матель начинал лечить пострадавшего рабочего с первого же дня после несчастного случая. Новый закон отодвигал

этот срок на 13 недель; в течение этого времени лечить его должны были больничные кассы. Практика фабричной медицины показывает, что этот срок, как правило, был достаточным для лечения последствий несчастных слу­чаев.

Законопроект о страховании от болезней не имел анало­га в действующем законодательстве. Суть его состояла в принудительности страхования для рабочих данного пред­приятия, объединяемых для этой цели в фабричные боль­ничные кассы. В обязанности кассы входила выдача де­нежных пособий заболевшим членам кассы в течение опре­деленного периода. Средства кассы составлялись из обязательных взносов рабочих и владельцев предприятий. Количество и категории страхуемых рабочих предусматри­вались те же, что и в законопроекте о страховании от не­счастных случаев. Размер пособий для семейных рабочих устанавливался от V2 до 2/з заработка, для холостых — от V4 до V2. Срок выдачи пособий равнялся шести меся­цам, при повторных заболеваниях общая продолжитель­ность выдачи пособия в течение одного года не должна была превышать 30 недель. Работницы должны были полу­чать пособие от 7г до 2/з своего заработка в течение четы­рех недель после родов. В случае смерти члена кассы семья получала на погребение сумму в размере его 20—30-крат­ного дневного заработка. Взносы рабочих в кассу составля­ли 1—2% от заработка. Владелец предприятия вносил в кассу 2/3 от суммы взносов рабочих. Туда же шли и штрафные капиталы. Минимальное число участников фаб­ричной кассы устанавливалось в 200 человек. Предприятия с меньшим числом рабочих объединялись в одну кассу. Фактическим хозяином кассы был владелец предприятия. Средства кассы находились у него (чтобы на случай заба­стовки они не были использованы как стачечный фонд). Общее собрание всех членов кассы не допускалось. Оно заменялось собранием уполномоченных, не превышающим 100 человек, на котором председательствовал владелец предприятия или уполномоченное им лицо. Правление кас­сы должно было состоять из нечетного числа членов с пе­ревесом числа рабочих над представителями хозяина в один голос. При этом рабочие могли выбирать в правление толь­ко членов кассы, а предприниматель мог посылать в него любого, кого хотел. Закрытого голосования законопроект не предусматривал. Таким образом, владелец предприятия