Ее город - Чи Ли

над ним? Парень пришел в ярость, побежал на кухню, схватил кухонный нож и помчался их убивать. Старьевщики запаниковали, увидев, что им не уйти, а молодой сычуанец все больше и больше возбуждался, преследуя их с криками: «Давайте порешим всех этих сукиных детей!». Несколько человек ринулись за ним с громкими воплями, на лбу у них вздулись вены, а глаза горели. Прибывшая вскоре полиция сначала арестовала сычуаньца и конфисковала его нож; тот сперва даже не понял, что перед ним полицейские, он направил свой нож на них и приказал им схватить старьевщиков. Тех тоже поймали, но мешка с деньгами старика при них уже не оказалось. Старьевщики признались, что завидовали и хотели предостеречь конкурента, но отрицали воровство: якобы они не забирали все его деньги и оплачивать лечение старика им не из чего. Они легли на землю со словами:

— Товарищи полицейские, хватайте нас и ведите в тюрьму, нам не нужны деньги, а вот жизнь дорога!

Везение изменило не только старику. Пострадал весь наш ЖК. В течение нескольких дней у нас украли три велосипеда подряд. Ну, вообще-то, хозяева сами виноваты — они не припарковались на велопарковке, решив быстро сбегать за вещами, но когда вернулись, велосипедов уже не было.

Случившееся со старым носильщиком и во дворе пробудило праведный гнев соседей, все хором сказали: «Вот это действительно зло!» Профессор Жао Циндэ, у которого был хороший почерк, проявил инициативу: сочинил манифест и вывесил на видном месте — на доске объявлений нашего ЖК. Профессор Жао Циндэ со всей суровостью написал: «Предупреждение ворам! Вы имели наглость украсть три велосипеда подряд средь бела дня меньше чем за неделю. Мы поставили в известность полицию. Кроме того, мы, жители ЖК, повысили бдительность и расставили во дворе сети, и ежели вы рискнете угодить в нашу сеть, то обратной дороги не будет!» Подпись: «Все жильцы ЖК».

Только через месяц с лишним после того нападения старый носильщик вернулся. Охранники проводили его во двор и попросили сидеть внутри, даже если он ни у кого ничего не покупает, а заодно предложили следить за порядком — так будут в безопасности и он, и мы. Старик сначала хотел слинять, но один из охранников возмутился:

— Почему бы не выказать свою преданность? К тебе же так хорошо относились все жители. Недавно у нас стащили три велика. Думаешь, когда воры снова придут на дело, они станут читать воззвание профессора Жао Циндэ? Эту писульку повесили для самоуспокоения. Уж лучше, чтобы следил человек!

Итак, старик переместился во двор и присел на корточки возле велопарковки. Ступенек, на которых можно было бы примоститься, здесь не имелось, поэтому Чжан Хуа выдала ему небольшую скамейку. Если кто-то не заезжал на парковку, а оставлял велосипед у подъезда, то старик внимательно следил за ним до того момента, пока хозяин не возвращался и не уезжал.

Кто бы мог подумать, что в таком тихом месте способна разразиться буря? В это время управляющие компании только зарождались, и наш дом обслуживала одна из них, что было в новинку для всех нас. Все недоумевали: откуда она вообще взялась? Чья это идея? Мы платили за свои квартиры, так с чего вдруг еще должны ежемесячно отстегивать этой конторе? С древних времен люди платят налоги за свои дома, и государство должно управлять ими от имени налогоплательщиков, так почему же негосударственная фирма пришла собирать деньги? В тот день директор управляющей компании пришел поговорить с Чжан Хуа, и та встретила его в штыки. Директор сделал глубокий вдох и сообщил:

— Этот старик — старьевщик. Старьевщики не могут дежурить в нашем дворе.

— В вашем дворе? — переспросила Чжан Хуа.

— Да. В нашем дворе.

— А ну-ка покажите мне удостоверение в красной обложке, где я смогу прочесть, с чего это вдруг двор теперь ваш! — огрызнулась Чжан Хуа.

— Не суетитесь, документы будут. Мы работаем над этим. А вот старика надо выгнать отсюда по соображениям безопасности.

— А я думаю, что это вас надо выгнать по соображениям безопасности!

— Чжан Хуа, я серьезно! Вы, как-никак, вдова героя, у вас хорошая репутация, я о вас пекусь, а вы завели непристойные отношения с этим стариком.

— Что за чушь ты несешь!

— Это не чушь. У меня есть жалоба от жильцов.

— Покажи мне ее! — потребовала Чжан Хуа.

Чжан Хуа не верила, что жители ЖК стали бы жаловаться в эту компанию. Но директор действительно достал письмо «от жильцов». Оно было напечатано на машинке и подписано «жильцы», и в нем и правда упоминались отношения Чжан Хуа со старым носильщиком: якобы она следит за велопарковкой, а он торчит у входа; оба они одинокие люди и крутят шашни, что выглядит вульгарно и вредит моральному облику нашего ЖК.

Прочитав коллективное письмо, Чжан Хуа ударила им по лицу директора:

— Вы совсем, что ли, того? Надо было мне это письмо давно передать.

Директор возразил:

— Отправители анонимны и хотят сохранить все в тайне, а я не могу предать доверие жителей.

Чжан Хуа не стала его дальше слушать, быстро подбежала к носильщику, потребовала обратно свою скамеечку и потащила прочь его корзину. Она волокла корзину в сторону центральной площадки и кричала:

— Дорогие жильцы, которые писали анонимные письма, внимание: я избавляюсь от старого носильщика. Наш двор теперь чист. Я тоже чиста. Вам больше не нужно писать анонимные письма. А то еще перетрудитесь!

Старик без единого слова следовал за Чжан Хуа, повесив голову и волоча ноги. Он направился обратно к приступочке у ворот, где сидел раньше. Чжан Хуа напустилась на охранников:

— Поделом им, что у них велики воруют. Если в будущем машину угонят, то и это не страшно! Если вы настоящие мужчины, то должны пойти в управляющую компанию и выяснить, кто написал анонимку!

Охранники замялись — они не знали, что ответить, и протянули старому носильщику сигареты. Не было здесь «настоящих мужчин», не было героев. Они прикуривали, передавая друг другу огонек. В критические моменты мужчины только и умеют, что курить.

(16)

Настал канун китайского Нового года. В полдень на дорогах малолюдно, все расходятся по домам, чтобы подготовиться к новогоднему ужину. Я случайно заскочила на рынок, чтобы посмотреть, не осталось ли зеленого лука.

Женщина, торговавшая им, уже закрывала свой ларек. Она продала мне пучок, а сама продолжила искать гнилые листья и складывать их в пластиковые пакеты. Торговка заявила, что ей самой не нужны гнилые листья, это ведь Новый год, все должно быть новым и свежим. И сообщила, что