Мой-мой - Владимир Яременко-Толстой

– Какой он добрый!

– Да! Отдай мне свою душу!

– Ну, как там твои злоебучки? – спрашивает меня по телефону

Гадаски. – Они оставляют тебе время работать творчески?

– Представь себе, что почти нет! Я как-то незаметно скатился в разрешение моих личных проблем. А вчера Пия сказала мне, вернувшись из Лапландии, такое, о чем я теперь не могу не думать.

– Что же она там тебе сказала?

– Она сказала, что боится меня полюбить, что я забрал у нее часть ее души. Мне кажется, что ее что-то мучит.

– Просто, она не может тебя идентифицировать. Ты слишком неординарный персонаж, и она не поймет, что ты от нее хочешь. Ходишь, тянешь из нее душу, а ничего не хочешь. Такого не бывает. Все чего-то хотят. Если бы ты был обычным русским, ты бы хотел на ней жениться, чтобы ездить на Запад, жить в Финляндии, получить через какое-то количество лет гражданство. Но тебе это не нужно.

– Да, мне действительно это не нужно. У меня есть австрийское гражданство, и я могу жить на Западе или ехать туда в любое время.

– А она уже видела твой паспорт?

– Нет, хочет, но я пока не показывал.

– Если бы ты хотел от нее то, что я только что сказал, ей было бы просто – она бы сделала все необходимое, и ты попал бы к ней в зависимость на многие годы. Это был бы идеальный вариант. Но ты ничего не хочешь. Ты художник. Что на твоем месте захотел бы художник? Возьмем, к примеру, Игоря Колбаскина. Он захотел бы, чтобы она устроила ему выставку в какой-нибудь задрипанной финской галерейки или познакомила с важными людьми, или купила картину.

– Но мне это не надо. У меня другие масштабы.

– А что тебе надо, думай, чтобы ее озадачить.

– Мне надо, чтобы она подключила к интернету компьютер Кая, чтобы она помогла мне купить и привезти из Финляндии стиральную машину и мебель. Она вообще может заказывать все что угодно по каталогам, и это потом доставят в консульство.

– А вот это все она делать не будет. С какой такой стати? Об этом даже и не проси. Это она сама тебе предложит, если ты на ней женишься.

– Слушай, да ты – инженер человеческих душ. Я бы ни за что до всего этого не додумался.

– Нет, ты ведешь себя до того странно, что даже не просишь ездить на ее новой машине! Любой бы мужик, будь то финн или русский, уже давно бы попросил. А ты не просишь! Скажи ей сегодня же, что ты хочешь ездить на ее машине. Это ее успокоит.

– Но у меня же нет прав, точнее, права есть, но за рулем я никогда не сидел.

– Скажи, что решил пойти на водительские курсы.

– Ладно, ты меня убедил, я попробую. Моя любовь иррациональна, я всегда хочу от женщины только секса и чувств.

– Твоя любовь всегда иррациональна, а женщина всегда рациональна.

Она всегда думает, что от нее хотят каких-то материальных благ. Прикинь сам, что может думать Свиноматка (недавно я невзначай обмолвился Гадаски мыслью, и теперь он стал называть Пию Свиноматкой)? Она думает совершенно обоснованно и логично, что она никому не нужна и что ее никто не может полюбить просто так. С какого такого хуя, в конце-то концов? Она думает, что ты ее хочешь как-то использовать, и она должна не упустить этот шанс, чтобы тебя к себе привязать. Ей хочется постоянного мужчину, чтобы ее кто-то регулярно ебал. Не будь мудаком! Дай ей шанс и не тяни душу!

– Хорошо, я подумаю. Может, и в правду, пойду в школу автомобильной езды.

– Пойди-пойди, в жизни все может пригодиться.

– 

Глава 50. ЖЕЛАНИЕ СТАТЬ ВОДИТЕЛЕМ. КОЛБАСКИН ПОКУПАЕТ ЧАЙНИК. "НоМИ".

Водительские права мне подарил один московский крутарь за какую-то мелкую услугу несексуального характера, оказанную мною его жене в Вене. В Австрии сейчас много жен и семей российских миллионеров и миллиардеров, вьющих себе труднодоступные для мафии гнезда в этой альпийской республике.

И я тогда даже собирался научиться ездить, чтобы поменять эти права на австрийские, но приехала в гости сестра моей жены. Вместе они отправились на один день в Будапешт – на машине от Вены это не так далеко, а в Будапеште они зашли выпить кофе. Выпив кофе, они поняли, что возвращаться назад им придется на поезде, потому что нашего нового "Рено Твинго" нигде не было видно.

В венгерской полиции составили протокол, но сразу сказали, что шансов нет, с "Рено Твинго" надо распрощаться раз и навсегда, купив вместо него другой, более дорогой автомобиль, на котором можно будет еще раз наведаться, разузнать, как идут поиски без вести пропавшего, а заодно оставить еще одно заявление, потому как две машины искать всегда легче, чем одну. Этот трагический случай положил конец моим благим намерениям научиться водить машину, поскольку водить стало нечего. В городе Будапеште есть много красивых женщин, но воров и мошенников там несоизмеримо больше.

Мое намерение учиться ездить на автомобиле Пия воспринимает с энтузиазмом.

– Даже Кай умеет водить машину, – говорит она, – а ему всего девять лет! Его папа научил Кая ездить еще четыре года назад. Кай ездит, а ты нет!

– Мне стыдно. Буду учиться.

– Это было бы хорошо. Ты часто не пьешь, и тогда ты можешь везти меня пьяную.

– Слушай, а откуда у тебя эти ящики с алкоголем? Это же очень хорошие сорта виски, водка "Финляндия", как много!

– Это уже для праздника. Нам привозят в консульство дьюти-фри. Я заказала.

– Ага, я видел сегодня, как разгружали машину.

– Хочешь, можем пить одну бутылку.

– В Вене я пил "Финляндию" или "Абсолют", потому что вся остальная водка там плохая. "Финляндию" я даже любил больше.

– Володя, письмо об информационной поддержке проекта "64" уже подписано главным редактором журнала "Работница" и будет выслано в ближайшие дни на имя Ху Бина в Генеральное Консульство Китайской Республики в Санкт-Петербурге.

Это звонит из Вены корреспондент журнала "Работница" Саша Соболев. Он поедет со мной в Китай, чтобы освещать работу по отбору молодых китайских художниц. 64 вида искусства – 64 вида любви, хватит на всех, правильно сделаем свой выбор и привезем в Россию только самое лучшее, что может быть в искусстве, будь то в китайском или в общемировом – секс.

– Саша, это отлично. Только поездка несколько откладывается. Нас запланировали на 2004-ый год. Поэтому поедем следующей весной. Но, тем не менее, хорошо, что такое письмо будет. Пусть китайцы готовятся и в серьезности наших намерений не сомневаются. Возможно, что я буду теперь летом делать с Гернгроссом выставку в Кюнстлерхаусе. Тогда мы увидимся и поговорим подробно. Китайский проект откладывается, но не снимается с повестки дня. Передавай привет всем общим знакомым.

– Володя, а как там наш "батюшкаф"?

– Служит на Васильевском острове. Хочу задействовать его в освящении модуля.

– Здесь без него скучно.

– Что делать? Жизнь.

– Владимир, я говорил с Верой Бибиновой из "Нового Мира

Искусств". Она хочет с вами знакомиться и ждет нас в четверг в шесть. Давайте договоримся, где нам с вами встретиться, чтобы потом не созваниваться лишний раз.

– Отлично, Семен! Давайте встретимся в метро на станции

"Чернышевская" внизу в половине шестого.

А еще звонит Игорь Колбаскин:

– Хочешь, я расскажу тебе, как я покупал чайник.

– Да ну тебя с твоим чайником, Колбаскин! Мне тут, знаешь, сколько всего покупать надо. Могу взять тебя с собой помощником и консультантом.

– Возьми.

– Ладно, давай про свой чайник. Как ты его там покупал?

– Я пришел в магазин. Купил чайник и попросил товарный чек. Когда девушка наклонилась выписывать мне товарный чек, я вынул хуй и положил его ей прямо под нос на прилавок. Она покраснела, но чек выписала и мне отдала.

– И все? Больше ничего?

– Она сделала вид, будто ничего не заметила.

– На ее месте я стал бы кричать.

– Она не посмела бы. Хуй всегда оказывает на женщин гипнотическое действие. Это проверено.

– А что, если бы она схватила тебя за хуй и стала звать милицию?

– Но она не схватила.

– Значит, может схватить в следующий раз, когда ты пойдешь покупать стакан.

– Покупать стакан я пойду в другой магазин.

Из "Дома Лаверна" мы забираем с Будиловым плитку. Красной и зеленой на складе нет и нам отдают образцы. Благо, нам много не потребуется. Нам бы подошла даже битая, потому что Будилов все равно станет ее бить. Он хочет начать работы первого мая на день труда. Это будет выходной, поэтому мешок цемента я покупаю заранее, на случай, если не будут работать строительные магазины.

Мне часто звонит мухинка Настя. Рассказывает всякую ерунду. Ну, что она может еще рассказать. Как она встала, поиграла с котом, покормила крысу. Крыса у нее ручная декоративная. Как попила кофе. Что происходит в "Мухе", какие задания им задают.

Что она от меня хочет, мне не совсем ясно. Я зову ее зайти, но она кокетливо отказывается. Тогда я приглашаю ее на завтрак. От завтраков отказываться трудно. Завтрак – есть завтрак, и тут уже ничего не скажешь. С завтраком она согласна, но откладывает на потом, а вот вдруг хочет встречаться и назначает мне свидание на четыре перед "Арт-кафе" на Чайковского. Перед встречей с Семеном и походом в "НоМИ" успею часик с ней погулять. Собираюсь. Вдруг в гости приходит Будилов вместе с Маленьким Мишей, который не был у меня с момента моего приезда. Сидим на балконе на солнце. Немного опаздывая, едем на мишиной машине синего цвета ИКБ и забираем Настю. Оставляем машину во дворе Будилова и отправляемся на Марсово поле.