Защитник прекрасной дамы - Дженис Беннет

У Луизы от изумления открылся рот.

– Вы это точно знаете?

– Вполне. – Адриан усмехнулся. – Можете быть уверены, что для него закрыты двери Олмака… и любого благопристойного дома.

У Монти прояснилось лицо.

– Вы думаете, это заставит ее как-то изменить свои планы?

Луиза нахмурилась.

– Но мама так помешана на титулах, что может с этим не посчитаться.

– Да, может. – Монти снова помрачнел.

Адриан сжалился над ним.

– Какой смысл в титуле, если над ним все только глумятся? – спросил он Луизу. – И если она обнаружит, что все двери захлопнутся у нее перед носом, вместо того чтобы раскрыться перед ней?

Монти даже усмехнулся.

– И нам незачем пускаться ни в какие авантюры.

– Но, Монти, я… я готова… – Она вдруг замолчала и задумалась.

– Смею сказать, вашей матушке потребуется не один месяц, чтобы, подыскать вам другую подходящую партию, – предположил Адриан. – А тем временем – почему бы вам не окончить здесь курс обучения, а потом не насладиться всеми прелестями лондонского сезона?

– Вот это-то точно нужно! – Монти бросил на Адриана благодарный взгляд. – Мало ли что еще может случиться.

Луиза все еще раздумывала. Но постепенно глаза у нее заблестели.

– Но мне… мне неприятно, что я так разочаровываю тебя, Монти.

– Нисколько! – вырвалось у него, но он тут же поправился. – Я хочу сказать, что твое доброе имя никак не пострадает, если нам не придется бежать.

– Да, конечно. – В уголках ее рта заиграла улыбка, но тут же и погасла. Она робко взглянула на Адриана.

– Что вы собираетесь предпринять, сэр?

– Ничего, – заверил он ее. – Я не из тех, кто мешает чужому счастью. Моя роль здесь заключается в одном: предложить иной – и, может быть, более надежный – способ преодоления ваших трудностей.

Когда смысл его слов дошел до Луизы, она с тихим возгласом кинулась к нему и обвила руками его шею.

– Спасибо вам… – выдохнула она. Тут она взглянула на Монти, а потом на свою коробку. – Я… пожалуй, мне следует убрать все следы того, что я собиралась натворить.

Она собрала свои вещи и, едва взглянув через плечо на своего предполагаемого суженого, упорхнула из комнаты.

Адриан смотрел ей вслед и не без усмешки думал о том, скольких девочек она перебудила своими решительными действиями. Покачав головой, он обернулся к Монти и обнаружил, что юный джентльмен пожирает его глазами с выражением такого явного облегчения, что Адриану стоило большого труда не расхохотаться.

– Я рекомендовал бы вам, – сказал он, – вернуться пока к себе домой и постараться, чтобы родители Луизы побольше разузнали насчет Бромли.

Монти схватил руку Адриана и крепко ее пожал.

– Постараюсь, – заверил он. – Но теперь уже не стоит рисковать.

И он поспешно вышел в морозную ночь.

Адриан почувствовал, что замерз. Монти еще раз помахал ему с террасы и, торопливо шагая, растворился в темноте. Адриан вернулся в библиотеку и замер на месте. Дафна стояла у двери, ведущей в коридор, и наблюдала за ним.

Она вошла и прикрыла за собой дверь.

– Превосходно исполнено, – признала она, но с каким-то недовольством в голосе. – Вам это далось очень легко, правда? А что вы стали бы делать, если бы пребывали в неведении насчет характера ее нареченного?

– Я предложил бы то же самое – чтобы они задались вопросом, с чего это их виконт забрался так далеко от Лондона, чтобы обменять свой титул на богатство. Я не имею права вмешиваться. Только советовать.

– Что вы и проделали с безусловным успехом.

Она не отрывала глаз от огня. На Адриана она не смотрела…

– Просто здравый смысл.

Почему она избегает его взгляда? Она взяла кочергу и держала ее перед собой, но не сделала ни единого движения, чтобы поворошить угли.

– Я должна поблагодарить вас за то, что вы избавили школу еще от одного скандала.

– Но я уже вознагражден, – сообщил он. – Наконец-то я разделался с одним из наших привидений. Вы просто не представляете, как это мне отрадно.

Она подняла взгляд, открыла было рот, а потом отвернулась от него, и бесконечная печаль отразилась у нее на лице.

– Нет, представляю, – ее голос звучал глухо. – Будем надеяться, что в будущем визиты этого Монти будут происходить в более приемлемых формах.

– Вряд ли Луиза будет поощрять его теперь, когда она знает, что брак с Бромли больше ей не угрожает. А что касается Монти, то он, похоже, предпочитает быть ее другом а не мужем.

– Вот дрянная девчонка, – произнесла Дафна бесстрастно. – Она его просто бессовестно использовала, только и всего. – Она отвернулась и быстро направилась к двери.

Адриан открыл перед ней дверь и посторонился, пропуская ее в коридор. На площадке этажа, где размещались спальни, он помедлил, но из комнат девочек не доносилось ни звука. Удостоверившись – хотя и несколько удивившись – что Луиза сумела вернуться к себе, никого не потревожив, он стал подниматься по лестнице дальше. Дафна держалась на несколько ступенек впереди него, не оглядываясь назад, но и не пытаясь намного опередить его.

Он благополучно проводил ее до комнаты, а потом прошел к себе, терзаемый беспокойством. А ведь в ту ночь он мог быть доволен, хотя бы отчасти, результатами своих трудов. Он сумел помочь Луизе, не проявив ни напыщенности, ни назойливости и никаких других свойств, которые всегда претили ему в любителях давать советы. Он радовался, что предотвратил их необдуманный побег и склонил их к осмотрительному и благоразумному поведению.

Должно быть, в душе он действительно любитель улаживать чужие дела. Он легко мог представить себе, какую насмешливую гримасу состроила бы его сестра Лиззи в этом месте его рассуждений. Улыбаясь при мысли, что Лиззи сейчас спокойна и счастлива, он пристроился в кресле около окна, чтобы не упустить возможности изловить в ту же ночь еще какого-нибудь духа.

Вот только если бы он мог помочь Дафне избавиться от того, что ее гнетет. Хотя в этом случае он понимал, что вмешиваться не следует; он слишком глубоко был озабочен возможными последствиями. Если он не сможет убедить ее разделить с ним свою жизнь, его собственное будущее окажется пустым и безрадостным.

Он проснулся, закоченевший и озябший, когда комната уже была заполнена тусклым утренним светом. Снизу слышлись голоса: девочки готовились к предстоящему дню. Он с удивлением понял, что проспал большую часть ночи. Осмотрев ушибленную руку, он обнаружил, что опухоль почти прошла. Наложив чистую повязку, он спустился, чтобы провести утреннее богослужение.

Выполнив эту свою обязанность, он, как обычно, уклонился от завтрака в компании благородных девиц и отправился на кухню. Кухарка наложила ему полную деревянную миску снеди, которую он и принялся с аппетитом поглощать. Он уже разделался с ней и наслаждался чашкой кофе, перед тем как отправиться на чердак, и тут в дверях возник Моффет.