Серебристая бухта - Джоджо Мойес

– Ханна! – закричал я. – Ты должна плыть. Давай прыгай.

Луч фонаря ушел в сторону и снова вернулся. Я увидел лицо Ханны. Белая как мел, она смотрела на воду. Малышка рыдала, теперь она знала, что плавает под ней, она забыла обо мне, ее словно парализовало.

– Ханна, прыгай! – умолял я.

У меня окоченели руки и ноги, опоры никакой не было, и я не мог забраться к ней в лодку. Я наткнулся на что-то твердое и непроизвольно поджал ногу.

– Ханна!

А потом за шумом дождя, за собственными криками, за лаем собаки я услышал, как она взвыла от отчаяния:

– Бролли!

Это было похоже на ад. Надеюсь, больше в своей жизни я не столкнусь ни с чем подобным.

Ханна протянула ко мне руку, я развернулся, и луч фонаря снова осветил где-то в пятидесяти футах от нас блуждающую сеть с ее жутким уловом. Я с содроганием представил ее размеры и сколько рыб и животных беззвучно гибнет под водой, пока преследователи китов и другие пытаются их освободить.

– Ты должен ее спасти! – кричала мне Ханна. – Спаси ее!

– Ханна, мы должны плыть к лодке! – кричал я.

Но малышка уже была близка к истерике.

– Освободи ее! Пожалуйста, Майк. Освободи ее!

Времени спорить не было. Я набрал полную грудь воздуха и, когда луч от фонаря осветил воду впереди, сжал кусачки в руке и нырнул.

Самым удивительным была внезапно окружившая меня тишина. После шума дождя, ветра и криков Ханны я почувствовал странное облегчение, оказавшись под водой. Потом в поле моего зрения появился силуэт запутавшегося в сети дельфина. Я рванулся к нему и только тогда осознал, что сеть в любую секунду может потащить ко дну и меня. Я накинулся на сеть с кусачками, она сопротивлялась и уходила в сторону. Потом нейлоновые ячейки начали слабеть. Дельфин задергался – наверное, почувствовал новую угрозу и вышел из ступора. Над нами кружило светлое пятно от фонаря, спинной плавник дельфина был почти полностью срезан, сеть оставила кровоточащие порезы по всему его телу. Я закрыл глаза, чтобы не видеть, как мертвые рыбы и трупы животных и птиц поднимаются все ближе. Сеть извивалась и грозила и меня сделать частью своего жуткого улова.

Откуда-то издалека до меня доносился приглушенный крик Ханны:

– Майк!

В этот момент поддалась последняя ячейка, и дельфин поплыл в темноту, туда, где, как я надеялся, была чистая вода. Я вынырнул на поверхность и взвыл от облегчения.

– Ханна! – закричал я и поднял над головой кусачки.

Наконец, бледная от страха, она соскользнула через борт динги прямо ко мне в руки и уткнулась в меня лицом, чтобы больше не видеть то, что нас окружало.

Убедившись в том, что я освободил дельфина, Ханна притихла и молчала до самого берега. Она только спросила, не видел ли я там малыша, а когда я сказал, что не видел, зарылась лицом в мокрую шею Милли.

Волны то поднимали лодку, то бросали ее вниз, я прижимал к себе Ханну и старался унять колотившую меня дрожь, но, обменявшись взглядом с мужчинами в лодке, понял, как сильно нам повезло.

Когда мы причалили к берегу, Лиза уже бежала навстречу. На ней был гидрокостюм, глаза ее стали черными от страха. Она даже не видела меня, так отчаянно стремилась обнять свою дочь.

– Мам, прости меня, – сквозь слезы бормотала Ханна, ее побелевшие от холода ручки обхватили шею матери. – Я просто хотела им помочь.

– Я знаю, знаю. Любимая, я знаю…

– Но Бролли… – Ханна заплакала навзрыд. – Я видела…

Кто-то подал Лизе одеяло, она укутала в него дочку и стала качать ее, как маленького ребенка. На берегу собралась небольшая толпа. Люди стояли на темном песке, который освещали только фары машин.

– О Ханна, – все повторяла Лиза.

То, что я услышал в ее срывающемся голосе, едва не подкосило меня.

– Мне так жаль, Лиза, – сказал я, когда она наконец смогла оторваться от дочери.

Кто-то накинул и мне на плечи одеяло, но меня все равно трясло от холода.

– Я только на пять минут поднялся наверх и…

Лиза беззвучно мотала головой, в темноте я не мог понять – прощает она меня или предупреждает, чтобы я не подходил ближе. А возможно, она трясла головой, потому что просто не могла понять, как взрослый мужчина не смог в течение каких-то пятнадцати минут уследить за одиннадцатилетней девочкой.

– Я думаю, с динги можно попрощаться, – сказал кто-то. – Сети обмотали руль. Не удивлюсь, если ее уже затянуло ко дну.

– Мне плевать на эту лодку. – Лиза прижалась щекой к щеке дочери, и Ханна заплакала еще сильнее. – Все хорошо, малышка, теперь ты в безопасности, – говорила Лиза, и трудно было понять, кого она больше успокаивает – дочь или себя.

Мне так хотелось обнять их обеих. Меня охватило чувство, которое я испытал, когда боролся с блуждающей сетью. Я понимал, что упустил последний шанс с Лизой и что из-за моей невнимательности она чуть не потеряла самое дорогое в своей жизни.

У меня защемило сердце, я опустил голову. Тут кто-то крикнул, что одна из больших лодок угодила в сеть, и несколько человек побежали по берегу к пристани.

Какая-то женщина протянула мне кружку со сладким чаем. Чай был обжигающе горячим, но я не обращал на это внимания. А потом рядом со мной появилась Кэтлин.

– Давай-ка отведем тебя домой, – сказала она и положила жилистую руку с узловатыми пальцами мне на плечо.

Из темноты вдруг выскочил Грэг.

– Лиза? – кричал он на бегу. – Лиза? Я только что услышал. С Ханной все в порядке?

Он был испуган, и в его страхе было что-то собственническое, но в тот момент меня это не разозлило, наоборот, я впервые почувствовал к нему симпатию.

– Прости, – сказал я в темноту, надеясь, что Лиза все-таки меня услышит, а потом развернулся и в компании незнакомых людей пошел в сторону отеля.

Только где-то к часу ночи я почувствовал, что начинаю согреваться. Кэтлин запретила мне забираться в горячую ванну, о которой я так мечтал, вместо этого она отпаивала меня горячим чаем, пока я не взмолился, чтобы она наконец оставила меня в покое. Кэтлин развела огонь в моем номере – до этого я думал, что камин служит исключительно для декоративных целей – и, пока я дрожал под пуховыми одеялами, принесла микстуру собственного приготовления: лимон, мед, что-то пряное и бренди в равных количествах.

– Не стоит рисковать, – сказала она, подоткнув одеяло, словно я был маленький ребенок. – Ты удивишься, когда узнаешь, что может случиться после купания в таком море.

Кэтлин подбросила еще одно полено в камин и собралась уходить.

– Как там Ханна? – спросил я.

– Спит, – ответила Кэтлин, стряхивая невидимые пылинки с брюк. – Малышка совсем измучилась, но она в порядке. Дала ей такой же настой, как тебе, только без бренди.